прошлое, где потребность в его теле, касаниях, в голосе становилась необходимостью на грани сохранения жизни, как потребности в воздухе.

Снова легкие, ничего не значащие прикосновения, неловкие объятия при встрече, поцелуи в щеку. Но чертово тело предавало. Оно горело от воспоминаний, жаждало вновь жестких властных касаний. Влажных поцелуев губ. Сильных рук на ее теле. Низ живота скручивало от болезненного ощущения пустоты внутри. Грудь болела и ныла, ждала и требовала своей ласки.

Она с ума сходила от того, как сильно хотела заняться с ним сексом.

Это мешало думать.

Она отстранялась от всего, занималась делами, но порой замирала и возвращалась мыслями в их прошлое. И снова начинала гореть, плавиться.

Черт!

Выдохнула. Отошла от окна. Спокойным, уверенным шагом дошла до стола и нажала на кнопку селектора:

– Маша, пусть мне пришлют кого-то, я чашку разбила.

– Хорошо, Марина Александровна.

И через пару секунд вошла сама Маша с совком и щеткой в руках, и бумажными салфетками под мышкой.

– У нас что, вдруг уволились все уборщицы? – выразительно выгнула бровь, девочка под ее взглядом покраснела.

– Я… я просто всё равно не занята, а знать кому-то, что Вы любимую чашку разбили, не нужно. Коля караулит приемную.

– Вы решили в шпионов поиграть, что ли?

– Просто, Вы такая напряженная ходите, и Андрей Сергеевич…, – она вдруг замолкла и покраснела.

– Что, Андрей Сергеевич?

– Просил ему доложить, если Вы вдруг, злее обычного станете. Вот мы и решили, что я лучше сама тихонько уберу.

Девушка аккуратно убирала крупные осколки керамики в бумажную салфетку, и методично сметала щеткой мелкие частицы.

А Маришка снова застыла. Пораженно опустилась на кресло и откинулась на спинку, стараясь успокоиться.

Попросил, значит. Ждет! Выжидает!

– Машуня, – медленно протянула, – А больше Андрей Сергеевич ничего не говорил?

– Насколько я знаю, нет.

– Что у меня с ближайшими часами? Никаких встреч нет?

– Вы просили напомнить, что в обед у Вас личная встреча.

– Личная встреча, да, да…– у нее мысли уже были не о том. Личное можно перенести, если что. Приемная будет пустая, можно не сдерживаться.

– Ты закончила?

Маша встала с корточек, поправила светлую юбку и выбросила все бумажные салфетки в мусорную корзину возле стола.

– Да, может Вам кофе сделать?

– Нет. Лучше вызови ко мне Разецкого, если он на месте сейчас и с Колей проследите, чтобы ни одна живая душа близко к приемной не подходила.

– Поняла, сделаем.

У нее было примерно пять минут на подготовку. Время пошло.

Прошла к брошенной на полке сумке, вытащила на свет божий косметичку. Быстро проверила цвет лица. Бледный, но терпимо. Губы подкрасила яркой помадой, ухмыльнулась своему отражению в зеркале.

Платье сидело безупречно.

Теперь вторая часть.

В рабочем столе был сейф для особо важных документов.

Набрала комбинацию и быстро нашла нужную папку.

Что ж, он решил с ней поиграть. Ладно. Будем играть по-крупному. Крупье, принимайте ставки.

Специально положила папку на край стола. Она была приметного ярко-желтого цвета, Андрей ее сразу узнает.

Сама отошла к окну и повернулась к двери, спиной.

Партия должна быть разыграна от начала до конца.

Тихий стук без всяких просьб и разрешений войти. Тихо щелкнул механизм замка, повернулась ручка.

Спокойные шаги. Снова щелчок замка. Дверь закрыта.

– Вызывала?

– Проходи.

Говорила спокойно, сдержанно. Так и стояла, спиной к нему. Но кулаки побелели от того, что сильно сжала. Не хватало сил, чтобы сдерживать собственный характер и собственную ярость. Руки потряхивало. Но кулаки были сжаты, как скованные камнем. Ни шанса на проявление, неуместных сейчас, эмоций.

Она молчала. Ждала, пока тот увидит папку. Слушала его шаги.

Андрей замер возле стола. Застыл молча, и она могла поклясться, что взбешенно смотрел на папку. Послышался шорох. Взял ее в руки, открыл, проверяя то ли это, о чем он подумал, или глупая шутка. Только он знал,– Маришка не любит глупые шутки.

– Что все это значит?

– А ты как думаешь?

– Марина, я не понимаю тебя. Что происходит?

– Может, ты сам мне расскажешь, что происходит? Или мне еще неделю подождать, пока ты окончательно с катушек не слетишь, а потом с тобой разговаривать? – вкрадчиво спросила, но так и не повернулась к нему. Не было сил смотреть на него.

– Ты не так все поняла, – он начал оправдываться, – Карим переведет к концу дня весь остаток, не дури.

– Да пошел, твой Карим, к чертовой матери! – она не сдержалась, и сорвалась на крик. Обернулась к нему и очень обрадовалась, что в руках у нее ничего нет, иначе бы она его искалечила. – Ты меня за дуру считаешь?! При чем тут, твою мать, какой-то Карим?! Плевать я хотела на него и твои дела с ним! Как ты посмел втянуть в свои долги компанию?!

– Я никого не втягивал, это мои проблемы, и я решу их самостоятельно! – рявкнул он упрямо. – Сам!

– Ах, посмотрите какой я большой мальчик, свои проблемы я решаю сам! – всплеснула руками, – Сам ты ни х*ена решить не в состоянии! Ты думаешь, я не знаю, почему платежка прошла не вся? Ты заигрался, Андрей! На кону зарплаты твоих людей! Твоих подчиненных! Или ты забыл, каково это, когда денег нет на еду и оплату коммуналки? Забыл? Да?! А твои подчиненные, сотрудники, значит, должны об этом вспомнить потому, что их начальник снова возомнил себя гением и решил поиграть со взрослыми плохими дядями? Я думала, ты умнее.

Андрей молчал. Ничего не говорил. Смотрел на нее дикими глазами, и, казалось, готов своими руками обхватить ее тонкую шею и удавить, лишь бы она прекратила топтаться на его уязвлённом эго и самолюбии.

– Что ты молчишь то теперь? Ты сколько ждал, а? Или ты думал, я не узнаю ничего?

– Кто тебе сказал?

– Сказал, что?

– О деньгах! – снова рявкнул.

– О каких деньгах именно? О тех, которые ты проиграл? Или о тех, которые ты занял у своего Ахмадова? Ты уточняй, ты же делец, должен понимать, в чем разница!

– Марина, давай не будем устраивать скандал и воевать! – примирительно начал Разецкий, смотря на нее перепуганными глазами, хотя она сама видела, что внутри он еле себя сдерживает от того, чтобы не разнести здесь все.

– Воевать? – переспросила, прищурившись, – Кому? Мне с тобой, что ли? Ты забыл свое место, Андрюша! Это моя компания и я твой босс. И если я узнаю о твоих гребаных проблемах не от тебя, то у нас с тобой без войны не получится! Был контракт, ты его подписал! Что дальше будет, мне тебе рассказать или сам все знаешь? Поверить не