ее муж. Ради нее и Ильи он готов на все. Он сделает все. Умрет, если это как-то поможет ей или их детям.

Он самый важный и родной человек. Она доверяет и верит ему. И эту свою тайну доверит, поделится.

– Когда… когда я была в коме…, я видела Тамира, – выдохнула ему куда-то в ключицу, прижалась лбом к его шее, вдохнула знакомый и родной запах, – Мы говорили, гуляли вместе, он рассказывал, как ему там живется. Он скучает по нам. По мне, по Илье, и по тебе тоже. Ты ему понравился. Он вырос прекрасным мальчиком, Костя, умным и открытым. Он потрясающий. А сегодня он мне приснился, представляешь? Я опять увидела своего малыша…

Она уже хрипела, не сдерживаясь, плакала, и сбивчиво говорила.

Костя держал ее крепко, гладил по спине, успокаивал, даже немного качался из стороны в сторону.

– Все хорошо, малыш, все хорошо!

– Он вырос. Он так быстро вырос, и сейчас даже старше Ильи. И он счастлив, у него все хорошо. Но… я так… так скучаю… мне…, иногда мне не хочется быть здесь…, хочется туда, к нему…, быть рядом…

У Кости мурашки холодные на коже выступили от этого жалостного скулежа его любимой. Ей было плохо, и она действительно хотела быть где-то в другом месте, там, где жив их первый ребенок, старший, Тамир. В какой-то степени он ее понимал.

Ему он тоже иногда снится. Но Костя, просыпаясь, понимает, что это просто сон и ничего больше, а вот Марина… Ей больней. Она помнит и знает больше, чувствует боль от потери, ярче.

И он бы хотел ей помочь, хоть разделить ее мысли. Только не знал, как.

Мягко отстранил от себя, обнял ее лицо своими ладонями, вытер пальцами слезы с нежных бледных щек.

– Мариш, посмотри на меня, – он надавил на ее кожу сильней, заставил открыть глаза, – Я верю, что Тамир есть где-то там, – дернул головой вверх, – И он желает нам только счастья, маленькая, желает тебе быть с нами, с твоей семьей, детьми и мужем. И когда придет время, мы вместе: ты и я, – встретимся с ним, будем говорить, гулять и слушать о том, как он был без нас, а мы расскажем, как были без него. Я уверен, что он знает – мы его любим, скучаем. И он любит нас. Но, пока не время…, не время, малыш.

Маришка смотрела на него изучающе какое-то время, а потом глубоко вздохнула, искренне улыбнулась.

– Спасибо! Спасибо, что понял, Костя!

Он обнял ее еще крепче, поцеловал во влажные от слез губы.

– Пошли чуток поспим, у нас еще есть время.

Они уснули спустя полчаса.

Крепко обнявшись, согревшись теплом друг друга.

А рыжеволосый подросток, что незримой тенью, с улыбкой наблюдавший весь разговор за парой, склонился к животу матери, положил призрачные ладошки на выступающее пузико и прошептал тихо:

– Живи, Солнце!

И исчез.

Он больше никогда не приснится матери или отцу, не увидит брата – близнеца. Но, уйдя в небытие, за грань, он будет знать, что его младшая сестренка выживет. И проживет счастливую жизнь в окружении любимых людей.