воротам подлетела колесница, грохоча ободами, обитыми медью. Юноша в кожаных тяжелых доспехах спрыгнул с повозки, не дожидаясь, когда кони остановятся. Чуть не упал. Вбежал в ворота с радостным возгласом:

– Отец! Я увидел твой корабль в порту и сразу примчался. Прямо с учений…

Птахмоз крепко обнял воина, воскликнул:

– Не задуши меня, Мерикар! Ну, ты и вымахал! – Затем поглядел по сторонам и спросил: – А где же Херихор? Где мой средний сын?

– Может, к вечеру наставники его отпустят, – усмехнулся юноша-воин и объяснил: – Херихора клюнул ибис в язык: он поклялся перед статуей Тота, что станет великим строителем. Вот, на него наставники и насели. Зубрит математику день и ночь. Пальцы все синие от чернил. Исхудал – одни уши остались. Из Дома Жизни возвращается затемно, а только жрецы приветствуют Ра, он хватает письменные принадлеж-ности и – бегом на учебу.

– Что ж, могу только гордиться им. А как здоровье Аххетеп, моей старшей дочери?

– Родила тебе внука. – Женщина нежно погладила его по небритой щеке. – Радуйся.

– На кого похож? – настороженно спросил Птахмоз.

– На тебя, – успокоила его супруга. – Такой же нос прямой, подбородок квадратный. Отдохнешь и сходишь посмотреть.

– Мне прежде надо попасть к правителю с докладом, – с сожалением покачал головой посланник. – А вам всем я привез подарки. – Он, наконец, высвободился из объятий детей. – Скоро их принесут с корабля.

– Кого ты с собой привел? Что это за дети? – женщина с любопыт-ством оглядела Элиля. Взгляд ее потеплел, остановившись на Мелине. Та смутилась и опустила глаза. Хозяйка подошла и села перед ней на корточки, заглядывая в лицо. – Какая красивая девочка.

– Детей мне подарило море, – серьезно ответил хозяин. – Я подобрал их после шторма в разломанной лодке.

– А их родители.., – женщина осеклась, встретив строгий взгляд супруга. Все поняла.

– Малышку я сама умою и одену. – Женщина нежно погладила Мелину по голове. – Пойдем птичка. О, мать – Изида, какая же ты худенькая. Никто тебя не причесывал, никто личико твое не мыл и маслом не смазывал. Конечно, откуда эти грубые корабельщики знают, как надо следить за лицом. Они, наверное, даже не умываются.

Мелина, заслышав нежные слова, сразу же разревелась и уткнулась женщине в плечо. Та подняла ее на руки и унесла в дом.

– Как звать малыша? – спросил юноша-воин у отца, кивая в сторону Элиля. – Или он уже не малыш? Не вижу детской косички. Он с севера?

– С ним – осторожней! – шутливо пригрозил посланник. – Когда мы сражались с разбойниками, он кидался в драку, словно львенок. Видишь, кинжал на поясе? Его трофей. Сам добыл в бою.

– Ого! Воин! – с уважением произнес юноша. – Пойдем мыться. Воин должен быть чистым, сильным и знать математику – так у нас говорят.

Личный лекарь Птахмоза осмотрел рану от стрелы на боку Элиля. Осталась только полоска коричневой запекшейся крови. Лекарь смазал бок мазью. Он недовольно зацокал языком, взглянув на спину мальчика со следами от бича.

– Спина не болит? – заботливо спросил он.

– Нет, – покачал головой Элиль.

– Что за звери над тобой измывались? Это же от кнута! Ох! Я бы им руки отрубил за такое! Как только, Боги терпят извергов на земле? – злился он. – Откормить тебя надо, как следует. Одни кости торчат. Из тебя, даже бульона наваристого не получится, – шутил лекарь.

Элиля отвели в мыльню. Чернокожий слуга разложил его на каменном столе и окатил горячей водой. После безжалостно скреб тело мелким песком. Жесткие мочалки из волокон папируса разогрели кожу до красноты. Нескольких ведер воды остудили. В конце слуга натер Элиля ароматным маслом, после которого в мышцах появилась легкость. Дальше мальчика передали Брадобрею. Тот помазал голову пенящейся массой и острым кремневым ножом сбрил волосы вместе с вшами. Другой слуга умастил голову мятным маслом и повязал легкий платок немет, концы которого свободно падали на плечи. Показал, как правильно облачаться в набедренную повязку, чтобы впереди оставался край, наподобие передника. Вручили кожаные сандалии, немного большие, но мягкие и удобные.

– Отлично! – удовлетворенно воскликнул Мерикар, старший сын хозяина. Он успел снять доспехи и оставался в одной набедренной повязке. Даже без доспехов грудь его казалась необъятная, а выпиравшие мышцы – будто из камня. – Теперь ты похож на сына Кемет. Кожа немного светлая. Но, ничего. Солнышко подкоптит. Сколько лет тебе?

– Десять.

– Крепкий для своего возраста, – похвалил его Мерикар. – Пойдем. В саду накрыли стол.

Семья уже собралась, когда Мерикар привел Элиля. За небольшим круглым столиком сидел Птахмоз на стульчике с низкой спинкой. Столик ломился от блюд. На невысокой скамеечке рядом грациозно восседала супруга и сама подливала мужу в серебряный бокал терпкое вино с медом. Сыновья расположились на циновках вокруг столика и лакомились фруктами. Теперь их было двое. Из Дома Жизни примчался Херихор. Он с упоением рассказывал как, услышав о приезде отца, тут же удрал от наставника. Учитель с палкой гнался за ним до самых ворот и пригрозил отдубасить лентяя, как следует, пусть он только вернется.

Птахмоз неодобрительно покачал головой и сказал:

– Завтра отнесешь наставнику кувшинчик с ароматным маслом и кувшин вина. Передай с извинениями от себя и от меня.

– Все сделаю, отец, – заверил Херихор, смутившись.

Справа от хозяина на таком же стульчике с низенькой спинкой сидела красавица – дочь, а у нее на коленях… Элиль даже сразу не понял кто это… Похожа на богиню-девочку Цинтуху из храма Солнца. Белое чистенькое платьице в мелкую складку. Лицо тонко расписано. Волосы убраны в замысловатую прическу и перетянуты ниточкой жемчуга. На предплечьях тонкие серебряные браслеты. Так это же – Мелина.

– Не пачкай ручки, – говорила ей дочь хозяина. – Вот этот кусочек хочешь? – она кормила ее из рук, словно маленькую, заботливо вытирая салфеткой губы. Мелину смущала такая чрезмерная забота, но стойко терпела – видно, так принято в этих краях.

Слуга крикнул от ворот:

– Прибыл груз с корабля!

– Идите, смотрите подарки, – разрешил хозяин младшим сыновьям. Тем не надо было повторять. Когда они умчались, голося, как сумасшедшие, он приказал слуге: – Принеси еще два стула для воинов.

Мерикар усадил Элиля рядом с собой. На столе чего только не было: кусочки жареного мяса в аппетитном соусе, маленькие птички, фаршированные зерном, тушеные овощи, пироги, фрукты, горка фиников и инжира, свежие огурцы, лук, чеснок… Элиль громко сглотнул слюну, не зная, с чего начать.

– Будешь его кормить? – спросил посланник у старшего сына.

– Нет. Он – воин. Пусть сам ест.

– Не смущайте мальчика, – попросила хозяйка, наливая в чашу Элиля разбавленное сладкое вино. – Ешь, львенок. Ты должен стать сильным.

– Разреши ему занять