поспеем прямо к празднику. Знаешь, как весело во время Опета? Все, от младенцев до сгорбленных стариков ждут целый год этого праздника, готовятся. Ох, здорово будет!

С трудом корабль вошел в рукав и двинулся вверх, преодолевая напористое течение. Хорошо, хоть ветер поднялся сильный. За кормой недовольно клокотала бурая вода. А берега – уже вовсе не берега, а высокие заросли папируса и камыша – непроходимые дебри. А сколько птиц! Заросли кишели ими. Напуганные стаи тучами взмывали в небо, издавая шуршание тысячами крыльев.

– Там – суша? – Элиль указал на, возвышавшийся плотной стеной, высоченный папирус. Мелькнуло гибкое серое тельце дикой кошки виверры. В зубах она держала трепыхающуюся иволгу.

– Суша. Но только на время. И это место вскоре вода поглотит. Разлив. Сейчас везде мехет – болото. А когда вода сойдет, где возвышения, останутся пехуу – лужи. Только ходи, да рыбу собирай руками. А там вдалеке не пересыхающие иун – озера, полные птиц. Вот где славная охота! Хоть с бумерангом ходи, хоть с луком, можешь силки поставить. Дичь не переводится, сколько ее не лови. Вон там, на западе до самой пустыни и на востоке, до тех гор, – старший лучник указал не еле виднеющийся синий хребет, – простираются болота сехет. Там вырастает отличный папирус, из которого делают свитки для письма. А камыш до того крепкий, что из него плетут циновки. Древки для стрел из того камыша получаются ровными. Стрела летит точно в цель. Еще есть чудесные озера – ша, поросшие огромными водяными лилиями. Можно придти ранним утром и до самого заката любоваться цветами.

– Здорово! – восхищенно проронил Элиль. – Я хотел бы побывать на тех болотах.

– Ох! Какие твои годы! Всю землю еще исходишь, – усмехнулся старший лучник.

Среди камышей крякали утки, Важно гоготали большие серые гуси. Мелькали быстрые иволги. Элиль смотрел в воду, где показывали спины огромные рыбины.

– А это кто? – он указал на бугорки, торчащие из воды. Один из бугорков повернулся к кораблю. У него обнаружились маленькие глазки и торчащие смешные ушки. Бугорок фыркнул словно лошадь, пуская пузыри.

– Бегемоты, – объяснил лучник. – Это они только головы высунули. Бегемоты огромные, толстые. А шкура у них, ух какая прочная. Щиты ей обтягивают, нагрудники делают: не любая стрела пробьет. А вон, видишь те бревна? Это крокодилы. Упаси Себек31 встретиться с ними в воде. Пасть огромная и вся полна острых зубов. Теленка враз утащит. Тот только придет попить водички, а крокодил его хвать, – и в воду. Давай крутить, пока теленок не захлебнется.

– Дамба впереди! – крикнул смотрящей.

– Вижу! – ответил старший кормчий, беря правее.

Слева показалась чуть заметная полоска суши.

– Зачем дамба? – спросил Элиль.

– Чтобы поля не размывало, – объяснил старший лучник. – Глядите-ка!

Посреди потока торчал небольшой островок. На уцелевшем клочке суши, жались друг к другу самка орикса с детенышем и несколько серых зайцев.

– Весла, медленней! – скомандовал старший лучник. – Лодку к борту.

Корабль снизил ход. Легкий челнок, что болтался сзади на привязи, подтащили к кораблю. Старший лучник и еще четверо корабельщиков перебрались в суденышко. Отталкиваясь шестами, они подплыли к островку. Старший лучник ловко схватил самку орикса за рога и опрокинул в лодочку. Теленочек жалобно заплакал, затрясся на тоненьких ножках, когда его сняли с островка. За уши перетащили зайцев. Лодка подошла к дамбе. Зайцы длинными прыжками помчались в заросли камыша. Самка орикса побежала прочь, гордо подняв голову. Следом неуклюже скакал теленочек. Старший лучник хлопнул в ладоши, подбадривая малыша, и весело засмеялся.

– Хорнахт! – окликнул его хозяин, когда тот взобрался обратно на палубу.

– Да, господин, – поклонился старший лучник.

– Зачем отпустил такой роскошный обед? – в шутку упрекнул хозяин.

– Пожалел бедняг. Если б на охоте – другое дело. Но я еще подстрелю тебе косулю или дикого быка.

– Да возблагодарит тебя святая мать Исида32 за доброту.

– Справа лодка! – крикнул смотрящий.

Легкое папирусное суденышко стремительно приближалось к кораблю. Худой, загорелый человек в одной набедренной повязке всем телом наваливался на шест. Иногда он размахивал одной рукой, другой удерживал шест, и громко кричал.

– Чего орешь? – перегнулся через борт Хорнахт, когда лодочка стукнулась о корпус корабля.

– Шерданы! – вопил лодочник. – Напали на поселение.

– Морские разбойники, – обернулся старший лучник к хозяину.

– Пусть указывает путь кормчим, – распорядился хозяин. Крикнул слуге: – Принеси мое оружие и шлем.

– К бою! – скомандовал Хорнахт.

На корабле тут же поднялась беготня. Оружейник доставал из трюма копья, щиты, луки и раздавал корабельщикам. Весла с силой ударили по воде.

– Корабль впереди! – закричал смотрящий. – Нас заметили. Уходит в канал.

– За ним! – На носовую стрелковую площадку поднялся Птахмоз. Еще недавно его облачение напоминало жреческое, но теперь кожаные доспехи и сияющий медный шлем преобразил его в могучего воина. Посланник во все чужеземные страны упоенно произносил молитву. Глаза горели отвагой. В левой руке прямоугольный щит, обтянутый шкурой льва. Правая рука, по локоть закрытая медным щитком, сжимала длинный изогнутый меч.

– Эй! – зычно крикнул он. – Боевую песню! Да пойте так, чтобы нас в Шардании услышали.

Корабельщики грянули тягучий грозный напев. Ветер в парусе подвывал им. Весла бахали по воде в такт. Элиль прибежал на нос и затесался среди лучников.

– Почему ты не в доспехах? – спросил он у Хорнахта.

Старший над лучниками оставался в одной набедренной повязке. В руках лук и несколько стрел. Он повел широкими плечами и усмех-нулся:

– Мы же – корабельщики. Это колесничие одеваются в латы, а корабельщики ничего не страшатся.

– А если шарданов будет много?

– Ну и что? Мы же на своей земле. Да хоть целый флот! Амун с нами. – Он мельком взглянул на хозяина и тихо сказал Элилю. – Пойди-ка подружку свою спрячь в трюме. Сейчас на палубе будет жарко.

Элиль бросился к шатру. Мелина стояла возле мачты. В глазах ужас. Грозный хор воинов ее сильно напугал. Он схватил девочку за руку и потащил к маленькой лесенке, ведущей в трюм.

– Что произошло? – допытывалась Мелина. Ей было жутко от боевой песни корабельщиков.

– Не высовывайся! – Элиль усадил ее на сено возле коровы хозяина.

– Но что там?

– Будет бой. Мы преследуем разбойников.

– Элиль, не уходи! – она повисла на его руке. – Не оставляй меня одну.

– Не бойся! Как все закончится, я приду за тобой.

– Элиль, не надо. А вдруг тебя убьют! – Мелина чуть не плакала.

– Не бойся, – попытался он ее успокоить. – Я – сын воина. Ты разве забыла?

– Но если с тобой что-нибудь случиться, как я одна останусь? – не хотела отпускать его Мелина. Пальчики девочки крепко держали руку Элиля.

– Молись за меня.