Джойс вызвалась быть фотокорреспондентом и тут же уточнила:

– Мне будет нужно только вас фотографировать или, может, что-то поинтереснее?

Рита пообещала написать статью о музыке или о книгах.

– Или о маме, – прибавила она.

Пег в письменном виде сообщила, что сочинит стихотворение о феях или о танцах, и в подтверждение своих слов немного покружилась.

Какое-то время спорили, пытаясь решить, как часто следует выпускать газету. Но в итоге сошлись на том, что вполне достаточно раз в два месяца. И тут Клара с некоторым опозданием поняла, что Ивлин ни одной роли не досталось. Она, как всегда, тихо сидела на полу, скрестив ноги, и ее пухлое лицо выглядело обиженным, однако она молча обрывала лепестки с садовой ромашки. Похоже, ее вообще никто не заметил, кроме Клары.

– Ивлин, – слегка подтолкнула ее Клара, – а ты что в газету напишешь?

Ивлин совсем нахмурилась и сжала в ладошке ощипанный цветок.

– Ну, скажи, о чем бы ты хотела написать?

– Ни о чем.

– А что ты больше всего любишь? – спросил Джо.

Ивлин только плечами пожала, и тут Клара вспомнила:

– Ты же говорила, что любишь малышей.

– Мм…

– Ну, младенцев среди нас, слава богу, нет! – с раздражением бросила Рита. Она считала Ивлин занудой и надоедой и совершенно этого не скрывала – но, с другой стороны, всем было известно, что Рита просто жить без врагов не может, и в этом смысле противостояние с Ивлин очень ее развлекало.

– Да, младенцев у нас, конечно, нет, но Ивлин могла бы, например, написать какую-нибудь колыбельную или еще что-то в этом роде, – сказала Клара. – Если хочешь, Ивлин, выбери что-нибудь из моего поэтического сборника или напиши сама.

Ивлин смешно наморщила нос и сказала:

– Ну, предположим, я попробую.

– Ладно, ребята, вы тут еще подумайте, каких результатов сможете достичь, работая дружно, все вместе, – сказала Клара и поспешила в дом, поскольку вообще-то собиралась пробыть в садовом сарае всего несколько минут и не рассчитывала так сильно там задержаться.

Услышав из кухни, как дети громко обсуждают, какую цену им запрашивать за каждый номер газеты, она только усмехнулась: похоже, они считают своих будущих читателей миллионерами. Но затея была просто отличная! И ей, возможно, удастся не только не выйти из бюджета, но и немного его пополнить. Хотя куда сильнее ее грела мысль о том, какой долгий и плодотворный путь они с детьми уже успели пройти вместе.

После визита Мэрилин Джойс и Ивлин, похоже, стали гораздо лучше контактировать с другими детьми. Алекс наслаждался учебой в новой школе и дружбой с Бернардом, который, кстати, охранял его от школьных хулиганов. Пег и Рита занимались привычными для обеих вещами. Морин и Джо по-прежнему пребывали в тенетах своей юной любви. Когда они целовали друг друга, прощаясь вечером и встречаясь утром, Билли и Барри не упускали возможности сопроводить это всякими непристойными звуками и жестами. И даже Питер постепенно выбирался из своей раковины, оправдывая давние надежды Клары.

Перебирая все эти мысли, Клара старательно отскребала с большой сковороды остатки подгоревшего пудинга, готовя ее для завтрашнего пирога с картошкой и луком-пореем, и вся пропахла этими горелыми остатками, когда на кухне вдруг объявился Алекс. Он остановился прямо перед ней и сказал, понурив голову:

– Простите меня! Я очень нехорошо поступил по отношению к вам!

Алекс нехорошо поступил?! И Клара моментально вспомнила слова мистера Соммерсби и ту задачу, которую сама перед собой поставила. И что теперь скажет мистер Соммерсби? А ведь в борьбе за свой дом они не должны уступить Совету ни дюйма, ни сантиметра…

– Я еще сто лет назад должен был отдать вам это письмо. А я о нем совершенно забыл…

И Алекс отдал Кларе сильно помятый конверт, явно проведший несколько дней, а может и недель, на дне его школьного портфеля. К нему прилипли какие-то крошки, он был измят, а кое-где и надорван, но текст оказался в целом вполне читаемым. Клара даже засмеялась от облегчения. Какая ерунда, не о чем волноваться.

Какое чудесное утро! Как приятно мне было беседовать с вами. Если у вас когда-нибудь возникнет желание посмотреть наш университет, я с огромным удовольствием его вам покажу. Или мы могли бы просто снова выпить по чашке чая. Сообщаю вам свой номер телефона и надеюсь вскоре услышать ваш голос.

Глава одиннадцатая

Виктор, слава богу, сказал, что она не слишком запоздала с ответом, и они договорились встретиться – во вторник утром, в такое время, которое, казалось бы, для свиданий совсем не подходило, ведь всем, конечно же, известно, что для свиданий предназначен вечер пятницы или субботы. Клара испытала одновременно и облегчение, и разочарование; это утреннее свидание как бы скрепляло их чисто дружеские отношения. Еще более соответствовало этому место: городок Сент-Эдмундз, а ведь именно туда Клара ездила на свое первое свидание с Джулианом. И все же, хотя их беседа по телефону вышла несколько неловкой, Клара с энтузиазмом приняла приглашение Виктора: ей хотелось снова с ним повидаться и казалось, что так она словно отступает от некой черты, перестает без конца искать что-то в одном и том же месте и пробует поискать в другом.

В общем, Айвор с женой могли пока отдыхать.

Клара решила сосредоточиться на совете Мэрилин двигаться вперед и на утверждении, что она «слишком молода, чтобы вести жизнь старой девы».

Встречая ее на железнодорожном перроне, Виктор сперва радостно замахал ей рукой, а потом вдруг руку опустил, словно кто-то приказал ему немедленно перестать. Он и на Клару поглядывал как-то застенчиво, и ей показалось, что и он, похоже, борется в душе с некими демонами. Возможно, он казался смущенным просто из-за своих взлохмаченных волос, делавших его похожим на Бетховена. Хотя Кларе и казалось, что подобное сравнение должно было звучать скорее как комплимент, она еще не настолько хорошо знала Виктора, чтобы сказать это вслух. Он, безусловно, обладал чувством юмора, но, возможно, несколько иным, чем у нее.

Они направились в кондитерскую Лайонса, которая, к счастью, не принадлежала к числу тех многочисленных заведений, где они с Джулианом побывали. Клара намеревалась выпить всего одну чашку (бюджет!), но у Лайонса и цены оказались вполне разумными.

– Я так люблю иногда выпить чашечку хорошего чая! – сказал Виктор, словно это было нечто экстраординарное. «Так ведь и все любят, разве нет?» – подумала Клара и тут же упрекнула себя за то, что цепляется к словам. Это было несправедливо. Виктор явно нервничал, сдерживал себя. И что в этом такого страшного? Он же не виноват в том, что он – не Айвор!

Клара пила чай, ласково посматривая на своего собеседника поверх чашки. Возможно, Айвор не единственный из тех, кто считает, что у