– Знаю, ты не хочешь этого слышать, но я все равно скажу, – выпалила она. Ее грудь тяжело вздымалась. – Я люблю тебя, Захир. – Она нервно сглотнула. – Что бы ты ни говорил и ни делал, это ничего не изменит.

Она в упор глядела на него своими умоляющими синими глазами.

– Любви здесь не место. – Невероятным усилием воли он вышел из-под власти ее взгляда и силы ее заявления. Но его равнодушный ответ не сработал, Анна не отводила взгляда, и он сделал еще одну попытку, призвав ее к логике. – Это временное помешательство, – произнес он как можно мягче, убедительнее, хотя никогда в жизни не чувствовал себя более неуверенно. – Когда ты вернешься в свою страну, то поймешь это.

– Это не помешательство, Захир, – упорно сопротивлялась она. – Я сделаю, как ты скажешь. Сяду в самолет и улечу в Дорраду. Но, уверяю, это ничего не изменит. Ни время, ни расстояние, ни даже сама смерть не изменит моего чувства. Я люблю тебя, Захир. И всегда буду любить.

Он закрыл глаза. Он не мог принять ее слова. Отказывался их принять. Анналина не могла полюбить дикаря. Он хотел объяснить это ей, но все слова стерлись из его памяти.

– И вот еще что… – Она замолкла, готовясь нанести последний удар. – Я думаю, ты тоже меня любишь.

Увидев, как он вздрогнул, Анна стушевалась.

Она ляпнула наобум. Сумасшедшее, фантастическое предположение. По измученному лицу Захира было ясно, что его впечатлила ее скоропалительная речь. Но попытаться стоило. Чего терять? Точно не гордость – от нее и так осталось мало. Уважение к себе? Если и оно висело на волоске, то пора Анне бросить Захиру вызов. Всю жизнь она была жертвой чьих-то планов и махинаций. Хватит. Теперь пора сразиться за то, чего хочет она сама.

– Захир? – Собрав все мужество, она осторожно прервала тишину. – Тебе нечего сказать? – Анна протянула руку к его лицу и развернула его к себе. – Посмотри на меня. Скажи, что ты чувствуешь.

– Не вижу в этом смысла. – Он уклонился от ее ладони, уколов ее пальцы щетинистым подбородком.

– Объясни, почему ты отступаешь, когда я говорю о любви? – настаивала Анна. – Что тебя пугает?

Мысль о том, что Захира может что-то испугать, была абсолютно нелепой, но когда Анна заглянула в его разъяренные глаза, то поняла, что не ошиблась.

– Я не знаю, что такое любовь! – прокричал он. – Это за гранью моего понимания!

– Нет, Захир, я тебе не верю. Я слышала любовь в твоем голосе, когда ты рассказывал о матери. Она проявляется в твоем терпении к Рашиду.

– И где они теперь?! Мои родители и Рашид? – выкрикнул он. – Либо мертвы, либо ненормальны! Ты хочешь для себя такой же судьбы?

– Прекрати, Захир, – отрезала она. – Нельзя постоянно винить себя в том, что произошло.

– Винил и буду винить.

– Ну ладно. – Анна поняла, что Захир останется неколебим по отношению к той ужасной ночи. Всеохватное чувство вины слишком глубоко проникло в его душу. – Но ты не имеешь права наказывать из-за этого и меня.

– Тебя? – Его глаза вспыхнули. – Разве ты не видишь, что я пытаюсь тебя защитить, а не наказать?! Я пытаюсь спасти тебя от последствий моей любви!

– Слишком поздно. Но я в любом случае пошла бы на риск, останься хоть малейшая возможность, что ты полюбишь меня в ответ.

– Правда? Тогда ты просто дурочка. Впереди тебя ждало бы одно страдание.

– Я не дурочка, Захир. Я просто люблю тебя, – холодно ответила она, остудив его раздражение. – Думаю, я полюбила тебя, как только мы встретились. И я ничего не могу с этим поделать. – Она остановилась. – До того момента, когда мы занялись любовью, я и мечтать не смела о взаимности. Но я помню, как горело твое тело, когда ты ко мне прикасался, помню твой стон освобождения, помню, как билось твое сердце, когда ты заснул, держа меня в объятиях. Это дало мне надежду. И если найдется хоть малейший шанс на ответную любовь, я вытяну его из тебя. В наших отношениях ничего не изменится. Я вернусь в Дорраду, если ты этого хочешь. Я соглашусь аннулировать наш брак, навсегда разорву с тобой связь, если ты правда считаешь, что так будет правильней. Но если ты хоть немного меня любишь, я имею право это услышать.

Страстный монолог Анны потряс Захира и выбил краеугольный камень его души. Он почувствовал себя грудой стройматериала, который вот-вот обрушится к ее ногам.

Он никогда не сомневался в смысле своей жизни. Самым главным для него была его любимая страна. Она руководила его поступками, включая женитьбу на Анналине и решение перевезти ее сюда. Но интуиция подвела его, и не единожды. Анна восстала против его желания освободить ее, заморочила ему голову настолько, что он уже не отличал хорошее от плохого. Ее признание в любви сразило его наповал. И вот теперь она заставляет его заглянуть в самую глубину его души.

Захир посмотрел на ее прекрасное, открытое лицо, преображенное признанием. Ему хотелось сформулировать какой-то ответ, но слова не приходили, его горло что-то душило – что-то, напоминающее слезы. Отворачиваясь, он яростно сглотнул комок.

– Захир? – снова обратилась она к нему, крепко обхватив его лицо ладонями и вперившись в него взглядом. Он хотел моргнуть, отвернуться, но было уже поздно. Она заметила блеск в его глазах. – Боже, Захир…

Поднявшись на цыпочки, она мягко прижалась губами к его губам.

– Скажи мне это. Скажи прямо сейчас…

– Нет! – рявкнул он, отчаянно от нее отбиваясь. Его, самого Захира Захани, принца-воина, чуть не сокрушили женские слезы? Неслыханно! – Я этого не скажу. Не могу.

– Почему, Захир? Ты отказываешься признавать правду?

– Да. Нет! Не знаю… – Зажмурившись, он скинул ее руки со своего лица и шагнул назад. – Тема закрыта. Возвращаемся в машину.

– Еще не время, – гнула она свое, и ее ноги словно вросли в землю. – Я никуда не пойду, пока не увижу, как ты открываешь свой разум для осознания правды.

Захир хмуро посмотрел на нее сквозь щелочки глаз.

– И что это, черт возьми, должно значить?

– Я хочу, чтобы ты сел и распахнул свое сердце. Один раз. Ради меня. Я хочу, чтобы ты откинул гордость, страх и все, что тянет тебя назад, и позволил правде войти в тебя. Освободить ее. Какой бы она ни оказалась, я приму ее и больше никогда не попрошу ее высказывать. Ты должен сделать это для меня, Захир.

Он засомневался. Если эта невероятная чушь значит, что Анна наконец-то его отпустит и жуткие пытки кончатся, пожалуй, он пойдет навстречу.

– Ладно, я согласен.

Анна отодвинулась, чтобы дать ему место, и села сама, обхватив колени руками, ее взгляд устремился вдаль. Он остался наедине с кристальной ясностью нового дня. Прятаться было некуда.

Он прикрыл глаза. Наверняка Анна этого хотела, так что он подыграет. Захир расправил плечи и опустил руки, крепко скрещенные на груди. Он почувствовал, что расслабляется.