Разве это имело значение? Хотя что теперь вообще имело значение…

Запрыгнув в платье, она как можно скорее застегнула молнию и начала разыскивать свою обувь. Найдя сапожки, она прижала их к груди и направилась к двери, всей душой желая поскорее убраться из этого кошмара, пока у нее еще оставались силы.

Но в дверях, блокируя выход, стоял Захир.

– В этом нет необходимости, Анналина. – Она почувствовала, как его горячая ладонь легла ей на плечо.

– Есть, и еще какая. – Она попыталась отдернуть руку, но от этого захват стал лишь крепче. – Ты правда считаешь, что я останусь здесь хоть на минуту?! – вскричала она.

– Ты останешься здесь до утра. – Дикий, мрачный взгляд и тяжелое дыхание делали его похожим на разъяренного быка. – Пока ты в истеричном состоянии, ты никуда не уедешь.

В истеричном состоянии?! От такой несправедливости у нее потемнело в глазах. А что, ей нельзя истерить? Нельзя вопить, причитать, бредить – на пару с Рашидом, кстати – после того, как Захир с ней обошелся?

Вырвавшись из захвата, она нырнула ему под руку и оказалась в смежной комнате. Анна нацепила сапожок, а затем, прыгая на одной ноге, надела и второй.

– Насчет истерики, Захир… – сказала она, не поворачивая к нему головы. – Это же естественный процесс! Как я могла, идиотка, надеяться, что из нашего брака что-то выйдет?! – Она выпрямилась, откинула с лица волосы и стала искать глазами сумку и телефон. – Я думала, мы станем настоящей парой, любовниками и партнерами. Что я буду хорошей женой. И вчерашнее событие… – Она подавила ком в горле. – Для меня было особенным.

Ее затрясло от гнева, боли и несправедливости.

Но вдруг в самой тьме она разглядела сияние истины. Вдруг она поняла, что ей больше нечего терять. Преграды между ними рухнули. И больше не было смысла хранить в себе агонию.

– А знаешь, что самое истеричное? – Анна повернулась и впилась в него разящим взглядом. – Я люблю тебя, Захир. – Она резко захохотала, и этот смех больше напоминал сдавленный крик. – Как тебе мой припадок?

Слова, произнесенные Анной, резанули Захира, как ножом по сердцу. Она его любит? Как это возможно?

В немой тишине он разглядывал ее вспыхнувшие щеки, тусклые глаза и взъерошенные светлые волосы.

Всей душой Захир хотел подойти к ней, рассеять чары, завалить ее на пол прямо тут. Ему хотелось, чтобы она снова произнесла эти слова, почувствовать их у себя на губах, снова заняться с ней любовью. Но вместо этого он сжал свое сердце в кулак. Если она правда его любит, то тем более он обязан совершить задуманное, отпустить ее. Пока он не растоптал, не обессилил, не уничтожил ее – как всех людей, которые имели несчастье быть ему дороги. Он не допустит, чтобы Анну настигла такая судьба.

– Ну что? – подала она голос, прозвучавший безжизненно и глухо. – Тебе нечего сказать?

В этот миг Захир всеми фибрами души боролся со своим сознанием, душой и каждой частичкой своего тела.

– Я не поменяю своего решения, если ты об этом. – В его убийственных словах слышалась беспощадная холодность. Он видел, как тень пробежала по лицу Анналины, ее губы задрожали, а на глазах выступили слезы. Он заставил себя наблюдать за ее муками. Чтобы остаться сильным, он должен как следует прочувствовать наказание.

– Что ж… – Дрожащей рукой Анна откинула локоны с лица. – Тогда все ясно, – тихо сказала она, и зрачки у нее были широкими, как два портала в центр ее души.

Захир отвел взгляд. Нет, он не в силах на это смотреть, даже в качестве наказания.

На мгновение Анна поколебалась, а потом он услышал шорох: она повесила сумку через плечо и зашагала к двери. Безысходность загремела у него в ушах, и он зажмурился, сжав кулаки и до боли вонзив ногти в кожу. Сейчас… он отойдет от боли и бросится ее догонять.

Анна стояла у главного входа, когда он настиг ее, и гневно дергала ручку двери, запертой службой безопасности.

– Ты так не выйдешь, Анналина. – Он стоял рядом с ней, неподвижный и неумолимый.

– Да ну? Только попробуй меня остановить!

– И куда же ты намерена уехать? И на чем?

– Понятия не имею! – Она заколотила по двери кулаками. – И не делай вид, что тебя это волнует. Ты же сам хотел избавиться от меня как можно скорее, разве не так? Я найду кого-нибудь, кто отвезет меня в аэропорт, и больше ты меня никогда не увидишь.

Захир накрыл ее неистовые кулаки ладонью, но Анналина отмахнулась.

– Я серьезно, Захир. Я не могу здесь оставаться больше ни минуты. Я уезжаю сейчас же!

– Очень хорошо. – Захир вытащил из кармана телефон, позвонил и, пока ждал ответа, набрал код на встроенном в стене сейфе, вытащил ключи от двери и от машины. Из шкафа он достал пальто и протянул его Анне, старательно избегая ее взгляда.

Значит, все это правда. Он действительно хотел, чтобы она исчезла из его жизни. Его разрывало на части – значит, их союз взрывоопасен.

– Я сам отвезу тебя в аэропорт.

Услышав его команду приготовить самолет, Анна молча взяла у него пальто и, когда дверь открылась, вышла в прохладную ночь. Ее прогоняют. Выбрасывают, как безделушку.

Оказавшись внутри мощного внедорожника, Анна с облегчением поняла, что так будет лучше. На Захира она смотреть не могла, он на нее тоже. Он сосредоточенно вел автомобиль.

Они ехали в полном молчании. Анна запретила себе открывать рот, боясь, что иначе ее разорвет от горя. Присутствие Захира ее тяготило. Уставившись в окно, она смотрела на окружающий мир, так и не разгаданный. Занимался рассвет, и оранжевые лучи протянулись вдоль горизонта, расширяясь по мере того, как вставало солнце. Легкие облачка окрашивались розовым на фоне светло-голубого неба, а пустыня внизу казалась почти черной.

Мимо пронесся указатель на аэропорт. Скоро они будут на месте. Скоро она покинет эту страну – скорее всего, навсегда. Почему-то от этой мысли ей стало еще хуже. Как будто ей нанесли сокрушительный удар, хотя она и так чувствовала себя разбитой.

Анна закусила губу и вцепилась ладонями в колени, сражаясь с подступившими слезами, тупо уставившись на предрассветный пейзаж. Восход солнца над пустыней – удивительное природное явление.

Анне вдруг захотелось ощутить его, слиться с этой картиной. Но не сидя в тесной машине, а на просторе, где прохладный воздух ласкает кожу и легко дышится, где можно откинуть голову, и волшебство накроет тебя сверху. Анна хотела доказать себе, что красота есть и в этом мире, независимо от того, как ты его воспринимаешь. Раз уж она навсегда покидает эту необыкновенную землю, то пусть хотя бы последнее воспоминание не будет тоскливым.

Она приготовилась нарушить мертвую тишину, но при виде хмурого профиля Захира ее сердце пронзила новая боль. Его кадык дернулся, когда он сглотнул – единственный признак того, что он заметил ее взгляд.