Здесь он понял, как мало времени занял их налет на салон: оба мужчины, получившие удары пистолетом по голове, и слегка придушенная администраторша продолжали оставаться в бессознательном состоянии. Лишь теперь Толя запер входную дверь на английский замок, повернул табличку с надписью «Закрыто» и опустил дверные жалюзи. Потом громко крикнул:

– Гюльчатай! Оставь на минутку своего хакера и подойди сюда.

Сам он с помощью нескольких упражнений искусственного дыхания быстро привел в чувство симпатичную администраторшу. Тут на пороге появилась Галина.

– Маньяк! Тебя ни на секунду нельзя оставить одного в женском обществе: то под голую бабу забираешься, то девушек взасос целуешь…

– Да это же… «рот в рот»! Смотри, она уже глаза открыла.

– Для ее психики спокойней было этого не делать.

– Это еще почему?

– А ты бы посмотрел на себя со стороны. Вылитый вурдалак: все лицо и одежда в кровище, зубы оскалены, жуть, бр-р-р…

– Хм, нормальный мужчина…

– Ладно-ладно, чего ты хотел?

– Растолкуй этой особе, – Толя демонстративно отступил от лежащей девушки, – что от нее требуется.

– ?

– Двух посетительниц салона я уже разместил в аппаратах. Сейчас в два оставшихся мы положим этого белобрысого арийца и потом, после допроса, хакера. Аппараты снаружи закроем и заблокируем. Ее саму прикуем к батарее и, уходя, дадим мобильник – пусть вызывает себе подмогу. Думаю, в полицию она звонить не станет. Трупы сложим в дальней комнате.

– А с нашим немцем что? – поинтересовалась Галя.

– Берем с собой. Во-первых, отпускать еще рано: навредить может. Во-вторых, глядишь, в дороге его ксива пригодится. А кстати, что тебе удалось узнать у того мухомора с чердака?

Маленький человечек с большой головой и тонким голосом в мюнстерском филиале РАФ отвечал за связь и компьютерное сопровождение. Он действительно был отличным хакером и практически никогда не покидал выделенной ему отдельной комнаты в квартире на втором этаже. Там находилось все необходимое оборудование. Дверь в комнату всегда закрывалась снаружи на ключ. «Поэтому он и не смог сбежать, когда услышал шум внизу!» В силу специфики своей деятельности он был в курсе всех проводимых организацией Карла акций, но никогда не принимал участия ни в одной из них. Его полем творчества была виртуальная сфера.

– Вообще-то разговор еще не окончен, – ответила Гюльчатай, – но уже понятно, что мы движемся в правильном направлении. Геру из полицейского участка привезли именно сюда, разместили, как ты выражаешься, «на чердаке». Хотя на самом деле там отличная трехкомнатная квартира. Хакер тоже все время там находился, это его рабочее место, поэтому если и не видел, то слышал все. Командира сильно били, пытались узнать, что ему сообщил Редин и зачем журналист приехал в Германию. Было еще много вопросов, но эти – главные. «Работали» с командиром личные посланцы Карла, но ничего не добились. Несколько раз они звонили самому Карлу и наконец получили приказ привезти журналиста на базу в Ахаус. Там есть возможность применить медикаментозные методы допроса. К слову: до Ахауса отсюда 150 километров, но люди Карла не захотели рисковать с опасным пассажиром и попросили хакера скорректировать их путь по навигатору с учетом объезда крупных постов дорожной полиции.

– Ты посмотрела эту трассу?

– Обижаешь! Я скачала ее со всеми расчетами и пояснениями на флешку. И даже быстренько прикинула, что мы сумеем настичь их еще на подъезде к городу. Точнее сможем определиться уже в пути. Геру увезли минут за двадцать-тридцать до нашего появления.

– Чуть-чуть ведь опоздали! – посетовал Анатолий. – Зато вон как местным органам помогли… Но больше в их разборки влезать не будем и ретируемся с максимальной скоростью. Здесь мы получили все, что могли.

Минут через десять молодые люди уже сидели в своем внедорожнике вместе с едва приведенным в чувство «мышиным чекистом» и уже покидали пределы Мюнстера, направляясь по федеральной трассе на север.

Германия, Бонн

– Господин министр! – Даже через динамики внешней связи голос секретаря федерального министра внутренних дел Германии выдавал тревогу и нерешительность. – На вашей личной линии связи президент бюро защиты Конституции. Он уверяет, что разговор не терпит отлагательств…

Министр Вольфганг Шойбле вспомнил, что попросил секретаря ни с кем его не соединять. Он поморщился: только что собирался позвонить дочери и объяснить ей наконец…

– Говорите, не может подождать? – он вздохнул. – Тогда соединяйте, – поднял трубку. – Что за срочность, Хайнц?

С этим своим подчиненным федерального министра связывало давнее личное знакомство, позволявшее накоротке беседовать во внеслужебной обстановке. Однако голос президента Фромма был вполне официален:

– Господин министр! Несколько минут назад в Балтийском море, недалеко от острова Рюген, потерпели аварию два наших транспортных корабля из спецкаравана судов, перевозящих в Россию радиоактивный груз.

Шойбле почувствовал неприятный холодок в груди. Впрочем, это было мягко сказано. Мгновенно просчитав, чем ему грозила возникшая вдруг ситуация, министр почувствовал в груди арктический, даже космический холод… Он не давал дышать, мешал говорить. Шойбле с трудом проглотил ледяной ком в горле и наконец выдавил:

– К-к-какие корабли?

– Я понял ваш вопрос. Основное судно с фактическим грузом продолжает следовать заданным маршрутом…

Стальные тиски в груди министра слегка разжались.

– По докладу капитанов обоих судов, причиной аварий были не поломки корабельных механизмов, а внешнее воздействие на корпуса кораблей, то есть взрывы.

– Какие взрывы в прибрежных водах Рюгена?! – сорвался на крик Шойбле.

С поразительным хладнокровием президент бюро защиты Конституции Хайнц Фромм продолжал:

– Думаю, об этом вам лучше расскажут сами организаторы этих взрывов. Они позвонили мне только что и сейчас находятся на связи. Переключаю их на вас.

Раздались несколько последовательных щелчков аппаратуры, и в трубке зазвучал низкий механический голос:

– Ответственность за осуществление террористического акта против германских кораблей берет на себя Объединенный интернациональный фронт борьбы против империализма и сионизма!

Террористической организации с подобным названием в мире не существовало, это министр знал наверняка. Впрочем, подобная тактика не была в новинку: в зависимости от преследуемых целей одиозные личности из числа исламских террористов иногда скрывались под чужими именами или представлялись руководителями вымышленных организаций. Случалось, что подобную тактику они применяли лишь на начальном этапе своих операций, усыпляя бдительность противодействующих им сил и направляя их по ложному следу. Так что подобное «откровение» террористов не могло не восприниматься всерьез.