– Ладушки! – Тетушка Мэри напролом двинулась через сад.

– Вот я тебе покажу – «ладушки», – буркнула Люси.

Тесс резко кольнуло чувство утраты: ведь она не сможет пересказать эту сцену Фелисити. Как будто настоящая ее сестра исчезла вместе с прежним толстым телом. Существует ли она сейчас? Существовала ли она хоть когда-нибудь?

– Милая! – приветствовала ее Мэри, когда Тесс подошла к двери. – И Лиам! Ты еще подрос! И как это у тебя получается?

– Привет, дядя Фил.

Тесс направилась к дяде, чтобы обменяться с ним воздушным поцелуем, но, к ее удивлению, он внезапно привлек ее к себе и неловко обнял.

– Мне стыдно за мою дочь, – тихонько шепнул он ей на ухо. А затем выпрямился и произнес вслух: – Я составлю компанию Лиаму, а вы, девочки, поболтайте.

Когда Лиам и дядя Фил благополучно устроились перед телевизором, Мэри, Люси и Тесс сели пить чай за кухонным столом.

– Я же ясно дала понять, что тебе не следует здесь показываться, – возмутилась мама.

Она так сильно сердилась на сестру, что даже готова была отказаться от ее изумительно вкусных шоколадных кексов.

Мэри возвела очи горе, поставила локти на стол и сжала руку Тесс в теплых пухлых ладошках.

– Милая моя, мне так жаль, что с тобой это случилось.

– Я бы не сказала, что это попросту взяло и «случилось» с ней, – взорвалась Люси.

– Я имею в виду, что не думаю, будто у Фелисити на самом деле был какой-то выбор, – пояснила Мэри.

– О! А я и не знала! Бедняжка Фелисити! Кто-то заставил ее под дулом пистолета, да?

Люси приставила воображаемый ствол к собственному виску. Тесс задумалась, когда ее мать в последний раз измеряла кровяное давление.

– Милая, ты же знаешь, Фелисити ни за что не хотела бы, чтобы все так обернулось. – Мэри решительно проигнорировала сестру и подчеркнуто повернулась к Тесс. – Для нее это пытка. Просто пытка.

– Это что, шутка? – возмутилась Люси, свирепо откусив кусок кекса. – Или ты всерьез ожидаешь от Тесс жалости к Фелисити?

– Я только надеюсь, что тебе хватит великодушия ее простить.

Мэри прекрасно удавалось делать вид, что сестры с ними нет.

– Ладно, с меня хватит, – заявила Люси. – Не желаю слышать от тебя больше ни слова.

– Люси, иногда любовь просто обрушивается! – Мэри наконец-то признала ее существование. – Берет и случается! Как гром среди ясного неба!

Тесс уставилась в свою чашку и покрутила ее в руках. Действительно ли это случилось как гром среди ясного неба? Или так оно всегда и было, прямо у нее на глазах? Фелисити и Уилл превосходно ладили с самого знакомства. «Твоя кузина – это нечто!» – сказал Уилл Тесс после того, как они впервые поужинали втроем. Тесс восприняла это как комплимент, потому что Фелисити была ее частью. Ее блистательное общество неизменно прилагалось к Тесс. И то, что Уилл по достоинству оценил Фелисити (не всем ее предыдущим ухажерам это удалось, а кое-кому она и вовсе пришлась не по душе), стало огромным плюсом в его пользу.

Самой Фелисити Уилл тоже сразу же понравился.

– Можешь выходить за этого, – заявила она Тесс на следующий день. – Это то, что надо. Точно тебе говорю.

Не влюбилась ли Фелисити в Уилла еще тогда? Было ли это неизбежно? Предсказуемо?

Тесс припомнила восторг, переполнявший ее на следующий день после того, как она познакомила Уилла с Фелисити. Ей казалось, что она достигла великолепной цели, вершины горы.

– Он безупречен, правда? – спросила она у Фелисити. – Он нас получит. Он будет первым, кто на самом деле нас получит.

«Нас получит», сказала она тогда. А не «меня получит».

Ее мать и тетя по-прежнему разговаривали, не замечая того, что Тесс совершенно не участвует в беседе.

Люси прикрыла глаза ладонью.

– Мэри, это тебе не какая-нибудь романтическая история из книжки! – выразительно заметила она, убрала руку и покачала головой, негодуя на сестру, как будто та была величайшим в мире злодеем. – Ты соображаешь, что происходит? Тесс с Уиллом женаты. Или, может, ты забыла, что к этому имеет отношение настоящий живой ребенок, мой внук?

– Но ты же видишь, как отчаянно они старались все исправить, – напомнила Мэри, обращаясь к Тесс. – Они оба так сильно тебя любят.

– Как мило, – отозвалась Тесс.

За прошедшие десять лет Уилл ни разу не пожаловался, что-де Фелисити проводит с ними слишком много времени. Возможно, это было знаком того, что одной Тесс ему недостаточно. Какой муж обрадуется, когда толстая двоюродная сестра жены увяжется с ними в ежегодный летний отпуск? Если только он в нее не влюблен. Тесс была дурой, что этого не замечала. Ей нравилось наблюдать, как Уилл и Фелисити шутливо переругиваются, спорят и поддразнивают друг друга. Она никогда не ощущала себя лишней. Все вокруг казалось лучше, резче, смешнее, волнительнее, когда рядом была Фелисити. Тесс в большей степени ощущала себя собой, когда рядом была Фелисити, потому что та знала ее лучше всех на свете. Фелисити позволяла Тесс сиять. Фелисити громче всех смеялась над ее шутками. Она помогала определять и очерчивать личность Тесс, чтобы Уилл мог видеть ее такой, какой она была на самом деле.

И Тесс сама себе казалась красивее, когда рядом была Фелисити.

Она прижала холодные кончики пальцев к пылающим щекам. Это было постыдной правдой. Ей никогда не претила тучность Фелисити, ибо рядом с сестрой она ощущала себя особенно стройной и гибкой.

И все же для Тесс ничего не изменилось, когда сестра похудела. Ей даже в голову не пришло, что Уилл может взглянуть на Фелисити с вожделением. Она была так уверена в собственном месте в их странной тройке. Тесс находилась на вершине треугольника. Уилл любил ее больше всех. Фелисити любила ее больше всех. Этот маленький мир вращался вокруг нее – ну, она так считала.

– Тесс? – окликнула ее Мэри.

– Давайте поговорим о чем-нибудь другом. – Тесс накрыла ладонью тетину руку.

Две крупные слезы скатились, оставляя блестящие дорожки на розовых припудренных щеках Мэри. Тетя утерла лицо мятой салфеткой.

– Фил считал, что нам незачем сюда идти. Он сказал, от меня будет больше вреда, чем пользы. Но мне казалось, я смогу найти способ, чтобы все исправить. Я все утро провела, разглядывая ваши с Фелисити детские фотографии. Как вам было весело вместе! Вот что хуже всего. Я просто не вынесу, если вы отдалитесь друг от дружки.

Тесс похлопала тетю по руке. Ее собственные глаза были сухими и ясными. Сердце стиснулось, как кулак.

– Думаю, тебе, возможно, придется это вынести, – произнесла она.

Ты же не всерьез хочешь, чтобы я пошла на вечеринку с «Таппервером», – сказала Рейчел Марле несколько недель назад за чашечкой кофе в ответ на приглашение.