Сегодня мне хотелось гулять.

Шаги звонко разносились по брусчатке, когда я проходила сквозь внушительную арку, ведущую в город. Грозный стражник меня узнал, кивнул в знак приветствия и со скучающим видом продолжил прохаживаться из стороны в сторону.

Миновав ворота, я вышла на мост, и тут же приникла к высокому ажурному парапету. Внизу сверкала на солнце река, а в ней тоже бурлила жизнь. Водоросли длинными бурыми лентами извивались по течению, маленькие юркие водомерки играли в догонялки, коричневые рыбки весело сновали туда-сюда. Завидев меня, они скопились стайкой возле моста и ждали, что я брошу им крошек.

— На обратной дороге, — пообещала громко. Если не забуду, куплю для них булочку.

Рыбок прогнала серая хищная тень — щука стремительно скользнула из зарослей, пытаясь ухватить добычу, но промахнулась, а потом и вовсе испуганно метнулась в сторону. По дну медленно, против течения, перекатывалось что-то темное. Я склонилась ниже, пытаясь получше рассмотреть, но поверхность воды так бликовала на солнце, что глаза заслезились. Больше всего это был похоже на комок водорослей, или змей или, может, гигантских пиявок. Чего-то определенно неприятного.

Под самым мостом, как раз там, куда падала моя тень, оно остановилось. Замерло, распластавшись по дну, а потом начало медленно подниматься. Вскоре на поверхности появилось что-то черное, лоснящееся, непрерывно дрожащее и перекатывающееся. Точно змеи! Какая мерзость!  Я не боюсь всяких гадов, но здесь зрелище было каким-то пугающим и непередаваемо отвратительным.

Поежилась и, отпрянув от парапета, поспешила в город, на ходу оглядываясь на мост и реку. Надеюсь, эта гадость не выберется на сушу?

Центральная чопорная улица больше не привлекала. Меня еще в прошлый раз утомили все эти вычурные магазины, люди, наряженные так, словно прямо сейчас идут на бал, прилизанные газоны и дорожки, по которым даже ходить стыдно в таких ботинках как у меня. Я устремилась в старую часть города, туда, где еще не бывала ни разу.

Путь оказался не таким простым. Я вдоволь поплутала незнакомым переулкам, прежде чем сдалась и спросила дорогу у прохожих, после чего дело пошло живее. Довольно быстро добралась до границы между двумя частями города, пересекла еще одну речушку по легкому, словно кружевному мостику и вышла на узкую тихую улочку, ведущую вниз, к берегу озера.

Вдали все так же маячила Академия, вызывая у меня лишь недовольное ворчание. Больше я туда и носа не суну, страшное место! До сих пор, как вспомню свое ползание по дороге, так вздрогну. Очень неприятное приключение получилось.

Улочка спустилась к проходу между двумя двухэтажными домами, и сразу за ними начинался форменный бедлам.

Жизнь тут кипела, бурлила, била ключом, сражая своей мощью.

Кто-то куда-то спешил, кто-то смеялся, кто-то пытался что-то продать, вокруг бегали чумазые мальчишки. Я прижалась к стене, чтобы меня не снес потный мужчина, тащивший на спине тяжелые короба, и ошарашенно озиралась.

Вот это да! Вот это водоворот!

Я долго бродила, сворачивая то в один в один проулок, то в другой. Шла, куда ноги несут, с интересом слушала местные разговоры, а на базарной площади накупила сувениров. Папе — флягу с гербом восточной столице, маме — кружевной шарфик, Илонке — оберег от жадности и нервных болезней. Пусть порадуется.

Потом взгляд зацепился за аккуратную вывеску кафе «Ла Брей» и уже не смог оторваться. Чем ближе я подходила, тем отчетливее доносился божественный аромат выпечки, против которого было невозможно устоять.

Да и за чем? Я нагулялась, пора и перекусить. Проглотив слюни, поспешила к гостеприимно распахнутым дверям и, едва переступив через порог, оказалась в царстве корицы, ванили и румяных пирожков.

Вот оно счастье!

***

Протиснувшись между всеми страждущими, я оказалась в самом центре царства булочек:

— Дайте мне, пожалуйста, ваш самый вкусный пирог, — попросила у пекаря, кровожадным взглядом скользя по прилавку. Все эти румяные корочки, запечённые косички и пухлые хрустящие корочки, повергли меня в эйфорию. Это ж сколько здесь всего вкусного! Пробовать, не перепробовать!

Похоже, я знаю, чем буду заниматься все оставшееся время в Ралессе. Сидеть здесь и объедаться до полуобморочного состояния! Это ж настоящий рай для такой сладкоежки как я!

— Есть сливочный пирог, — с готовностью отозвался розовощекий добродушный мужчина.

— Давайте, — как чокнутый зомби потянула руки за тарелочкой, на которой лежало румяное, воздушное чудо. — и еще чаю пожалуйста!

Вместе с кружкой и тарелкой устроилась за маленьким столиком, притаившемся в самом углу, и приступила к трапезе.

Это было божественно. Я откусывала маленький кусок пирога, надеясь растянуть удовольствие до бесконечности, запивала душистым чаем, а потом блаженно прикрыв глаза, не торопясь, жевала и думала о том, как прекрасна эта жизнь. И даже трудности отбора, даже шальной жених и безжалостные невесты, не могли испортить мне настроения.

Когда я остаюсь наедине с таким пирогом, ничто не может помешать нашей любви.

…Разве что внезапный конец куска.

На розовой тарелочке покоилась россыпь мелких крошек да свалившийся с теста кусочек крема. Мне хотелось еще. Потому что, во-первых, я не наелась, а во-вторых, разве можно таким вообще наестся?

Поэтому снова пошла к прилавку:

— Можно мне ещё кусочек вашего великолепного наивкуснейшего прекрасного восхитительного божественного пирога. В жизни ничего вкуснее не ела!

Лесть пекарю понравилась. Он растекся в довольной улыбке профессионала, любимое детище которого похвалили, но потом спохватился и с сожалением развёл руками:

— Мне очень жаль. Он закончился.

— Как это? — я указала на стоящий в сторонке целый пирог, даже еще не порезанный.

— Это специальный заказ. За ним вот-вот придут. Попробуйте наши ватрушки, — он выставил вперед поднос с румяными ватрушками.

— Вы разбили мне сердце, — горько прошептала я, по-прежнему не отводя взгляд от сливочного пирога. Во рту до сих пор держался бесподобный вкус, и я мысленно отругала того негодяя, который его застолбил, — давайте сюда свои ватрушки.

— Парочку?

— Троечку!

Надо де чем-то заесть разочарование.

Пекарь протянул мне внушительный кулек из вощеной бумаги. Я поблагодарила его, расплатилась и пошла дальше гулять. Это сливочный пирог, в тишине сидя за столиком, надо смаковать, а ватрушки и на ходу можно жевать, чем я и собиралась заняться.

Еще побродила по улицам, снова завернула на базарную площадь, теперь уже с другой стороны. Соответственно и товары на глаза попались совсем другие. В итоге накупила еще безделушек для родных и пару мелочей для себя родимой. Потом отправилась на колокольню. К счастью, сегодня пускали наверх и я с огромным удовольствием забралась на самую верхотуру. Оперлась на хлипкие перила и долго смотрела на старый город, что был виден как на ладони. Беспорядочное нагромождение разномастных домиков, витиеватые улицы, площадь. Все такое маленькое и бесконечно милое. Здесь мне нравилось гораздо больше, чем в другой части города. Здесь было проще.