– Хорошо что вы напомнили о голоде. Не желаете ли разделить с нами трапезу?

– Благодарю вас. Это честь для меня.

Али стал извлекать из корзины запасы съестного. На свет появились хлебные лепешки, вяленое мясо, сыр.

– Угощайтесь, рыцарь, – предложил Али.

– Благодарю вас, только после того как дама отведает.

– Боитесь, что мы вас отравим.

– Ни в коем случае. Просто из уважения и преклонения перед принцессой. Но раз вы так подумали, то я попробую первым.

– Вина? – предложил Али.

– Благодарю, не откажусь.

– А как вы здесь оказались? Вдали от крепостей крестоносцев? – спросил Али. – Если это не секрет.

Раймонд в нескольких словах рассказал, о том, что был участником шестого крестового похода. Прибыл он сюда вслед за одной знатной дамой, которая сопровождала своего мужа. Излишне говорить, что знатная особа была предметом его поклонения.

– А где же ваша дама? – поинтересовалась Лада.

– Она вернулась домой, – тяжело вздохнув, ответил Раймонд.

– А что сталось с мужем вашей дамы? – спросила Лада. – Он тоже вернулся во Францию?

– Увы, нет, он погиб сразу же в первом сражении.

– Выходит, что вам повезло, – заметил Али.

– Увы, сударь, – ответил рыцарь. – После смерти мужа, графиня заявила, что не желает больше меня видеть.

– Это свойственно женщинам, – сказала Лада. – Поглядывать на сторону при живом муже и хранить верность мертвому. Почему же вы не вернулись на родину?

– Дело в том, что я младший сын. Мой отец умер незадолго до моего отъезда. Согласно майоратному праву наследования, все имущество семьи отошло старшему брату. Поэтому мне возвращаться во Францию нет никакого смысла. Мне просто некуда возвращаться. Мы с братом никогда не ладили. Но все что ни делается к лучшему, – сказал рыцарь. – Я встретил вас, и счастье вновь поселится в моем сердце.

– Иншаллах, – произнес Али.

– Вы мусульманин? – уточнил Раймонд.

– Да рыцарь, я мусульманин, – с некоторым вызовом подтвердил Али, – вы что-то имеете против мусульман?

Он извлек из хурджина два выдвижных кубка, встряхнул, чтобы они раскрылись, наполнил их вином и протянул один Раймонду.

– Что вы сударь нет, – спокойно ответил Раймонд. – Хотя я прибыл в святую землю освобождать ее от неверных, простите, мусульман. Но это внешняя причина. Как я уже сказал, я здесь из-за своей любви. Мне нет никакого дела до папских делишек.

– Думаю, что мы с вами найдем общий язык, – заметил Али и спросил: – А почему вы решили, что она моя пленница?

– Я подумал, что вы должно быть мусульманин, а она нет…

– Она тоже мусульманка, – прервал его Али.

– Нет, этого не может быть, – в отчаянии воскликнул Раймонд.

– Поздно друг мой, вы нарекли ее дамой сердца. Не будете же вы отказываться от своих слов. Или будете?

Лада с улыбкой встретила взгляд юноши.

– Поздно, – сказал рыцарь, – кажется, я уже влюблен.

– Так давайте же выпьем за это, – предложил Али.

– С радостью, – поддержал рыцарь и поднес чашу к губам.

Али последовал его примеру, осушив чашу, он встретил укоризненный взгляд Лады.

– В чем дело? – спросил он.

– Когда ты прекратишь пить? – сурово произнесла Лада. – Кажется, мы совершаем большой хадж. Или ты будешь пить или…

– Как только пересечем границу Аравии, сразу брошу, – прервал ее Али.

– Пожалуйста, не так быстро, – попросил Раймонд, – я не все понимаю.

– Ничего, – успокоил его Али, – это мы о своем.

И обращаясь к Ладе, добавил:

– Между прочим, пророк пил вино, живя в самой Медине. А потом бросил, когда это стало сказываться на его здоровье. А я еще не доехал до Медины. А с каких пор ты стала ревнителем наших устоев.

– С тех пор как приняла ислам.

– Неофиты всегда более ревностны, – заметил Али. – При такой жаре вино долго хранить нельзя, тем более в движении. Поэтому я должен выпить его как можно быстрее.

– Какое небо! – воскликнула Лада, запрокидывая голову, тем самым, меняя тему разговора.

– Это небо ты видишь каждую ночь, – равнодушно сказал Али, что-то разглядывая в своем кубке. – Кажется, в вино что-то упало, мошка.

Недолго думая, он выплеснул содержимое на землю и пополнил чашку вновь.

– Да, и не перестаю восхищаться. Когда я умру, моя душа полетит туда к этим удивительным звездам.

– И чем позже это случится, тем лучше, – добавил Али. – Однако мы невежливы к нашему гостю.

Рыцарь, который все это время напряженно внимал разговору, переводя взгляд с одного собеседника на другого, понял, что речь зашла на этот раз о нем, и улыбнулся. Али подлил ему вина, но самую малость, ибо сосуд Раймонда был практически полон.

– Почему вы не пьете? – осведомился он.

– Я не пью вина, – ответил юноша, – иногда, из вежливости, чтобы не обидеть хозяев. Я дал обет воздержания.

– Сколько в нем достоинств, – заметил Ладе Али. – А откуда вы знаете тюркский язык?

– Я давно здесь, скоро пять лет, кроме тюркского я знаю еще латынь и немного арабский.

– А что вы делали здесь все это время? Пять лет – это большой срок.

– Воевал, был в плену, именно там я выучил тюркский язык. Потом, по условиям перемирия обменялись пленными и отдали нам священный город Иерусалим. С тех пор я странствую в поисках приключений и дамы сердца. Потому что сидеть в крепости – это не по мне.

Пока Раймонд рассказывал о своих злоключениях в сирийском плену, Али думал о предстоящей ночи. Он предложил рыцарю разделить с ними трапезу, но не могло быть и речи, чтобы он ночевал с ними у костра. Кто знает, что на уме у этого странствующего рыцаря. Судя по тому, что он, едва увидев Ладу, тут же признался ей в любви, нисколько не стесняясь постороннего, ясно, что он малость не в себе. Любовь и ревность ходят следом. Возьмет и зарежет его сонного. Али складывал слова, чтобы деликатно намекнуть рыцарю, что пора и честь знать. Чтобы он ехал уже восвояси. И когда рыцарь стал благодарить за угощение, Али воспользовался моментом и спросил:

– Вы уже покидаете нас?

И тогда благородному франкскому дворянину ничего не оставалось, как начать раскланиваться. Рыцарь долго и многословно говорил о том, что счастлив, встретить даму своего сердца, и что он этой ночью сложит балладу в ее честь. А в конце спросил:

– Разрешит ли принцесса сопровождать ее, следуя за ней в отдалении.

Услышав это, Али встревожился: