Наш взвод недосчитался четверых бойцов из третьего отделения. У других потери были куда больше. Тем не менее солдат Лехана не стали привлекать к похоронным работам. Лейтенант опасался, что враг может возобновить атаку.

Алерх и Ромус вернулись невредимыми, при этом новичок выглядел несколько необычно. Нет, не испуганным, скорее, на лице парня большими буквами было написано: знаю нечто важное.

– Командир! – Он улучил момент, когда рядом никого не оказалось.

– Да.

– Мне кажется, я нашел вашего тихушника.

– Все-таки подслушивал?

– Думал, вы про меня говорите. – Ромус ничуть не смутился.

– Это не повод, но сейчас не об этом. Кто? Только пальцем не показывай. Опиши словами.

– Лучник. С меня ростом, блондин. На вид старше нашего взводного, статью крупнее тебя будет.

Я сразу понял, о ком речь. Мужик был больше похож на добродушного крестьянина, чем на уголовника.

– С чего ты решил?

Ромус рассказал, что заметил явную радость на лице мужика, когда трех бойцов правого фланга швырнуло на землю. Не ускользнула от новичка и сменившая ее досада, стоило нам подняться.

– Сперва подумал, мне показалось. Тут враг прет напролом, а он улыбается потерям. Потом я глаз с него не спускал. Видел, как пару раз боец лук направлял не в противника, но выстрелить не рискнул.

– Наверное, ждал более подходящего момента, – задумчиво произнес я. – Спасибо. Оставайся здесь, пойду взводного отыщу.

Откат после метания камней еще не отступил. При ходьбе продолжал ощущать слабую дрожь в коленях. Кольчуга и шлем казались непомерно тяжелыми.

«С этим нужно что-то делать. Бросил всего два камушка, а чувствую себя тряпкой».

– Сарин! – Крик Ромуса заставил резко развернуться.

Передо мной стоял тот самый «крестьянин». На какое-то мгновение в его взгляде промелькнула злоба, но мужик быстро погасил недобрый огонек, только не успел убрать ладонь с рукояти кинжала.

– Рад лично пожать руку парню, спасшему нас от поражения, – улыбнулся он.

– Так вот чей взгляд жег мне спину. – Я коснулся пальцами дополнительной застежки топора на бедре. Теперь оружие крепилось лишь к поясу.

Левое веко собеседника дернулось, но тихушник быстро справился с собой:

– Стрелок во время боя должен быть очень внимательным.

– К врагам, – уточнил я, – чтобы вовремя найти уязвимое место и поразить его. Значит, это тебя Череп после себя оставил?

– А кто такой Череп? – изобразил удивление мужчина.

– Ты прав, теперь уже никто. Кстати, уважаемый, на передовой, куда мы не сегодня так завтра прибудем, дознавателей наверняка пруд пруди. И я точно знаю, о чем тебя спросят в первую очередь.

А ведь наука Ловкача действительно приносит свои плоды. Теперь у мужика не только веко задергалось, но и уголок рта пришел в движение. И опять с левой стороны.

Протянутая было для рукопожатия ладонь снова легла на рукоять кинжала. Похоже, тихушник сейчас кинется.

– Пусть спрашивают. Я безвинен, как младенец. – Ему снова удалось взять себя в руки.

– Поживем – увидим, – дал понять, что разговор окончен.

Боковым зрением отметил резкое изменение его взгляда. Последние сомнения развеялись. Завершив разворот, резко упал на одно колено, одновременно подтолкнув топор рукой, и услышал вскрик за спиной.

«Крестьянин» стоял с ошалелыми глазами. В ногу воткнулся наконечник древка моего строптивого оружия, а рука, сжимавшая кинжал, была пробита стрелой – Ромус не оставил без внимания наш разговор.

– Я должен выполнить клятву, – выдавил из себя тихушник.

– Ничем помочь не могу.

Приграничная зона. Юг королевства Заргин

Убитыми и ранеными в скоротечной схватке мы потеряли полсотни бойцов, включая казненного тихушника. Со стороны противника жертв было вдвое меньше. Как сказал сержант Прохан, слишком хороший расклад для боевого крещения новобранцев.

Может быть. Правда, не думаю, что это хоть как-то утешит родственников погибших. А ведь могли и меня… Голова до сих пор будто чужая.

Дождавшись подхода остальных бойцов, полк двинулся дальше. Только сейчас появилась возможность немного осмотреться. Пожалуй, зря враг выбрал именно этот участок фронта для прорыва.

Высокие склоны оврага мрачными стенами нависали по обеим сторонам дороги. Складывалось впечатление, будто мы шли по дну глубокой трещины, которая того и гляди сомкнет свои края. Внизу не ощущалось ни малейшего дуновения ветра, и воздух, наполненный запахом плесени и человеческого пота, неприятно щекотал ноздри. Бряцание металла, топот сотен ног и окрики командиров повышали градус напряженности, буквально витавшей над нами. Хотелось поскорее выбраться, хотя сил почти не оставалось.

Не зря лейтенант гнал передовой отряд навстречу луринийцам. Если бы неприятель вырвался из расщелины в степь, приказ командования вряд ли удалось выполнить. В этом случае противник мог и не вступать в схватку. И как его остановить?

Овраг выводил к линии фронта. К вечеру наткнулись на дозорных. После непродолжительного совещания полк ускорил передвижение.

– Нами хотят заткнуть брешь в обороне, – сообщил Лехан. – Прорвавшиеся сильно потрепали войска короля. Говорят, султан впервые бросил в бой элитные части.

– Не может быть! Они бы нас на клочки порвали.

– Как я понял, прибывшие всадники тоже страшно удивились нашим малым потерям. Похоже, командование не надеялось, что кто-то вообще останется в живых. А мы не только устояли, но и заставили врага повернуть вспять.

– Ну так умеем, если захотим.

– Мне кажется, дело не в нас… Противник выяснил, что хотел, и повернул назад.

– Странные они какие-то! То ломятся в наш тыл, то назад бегут. Зачем, спрашивается?

– Мал ты еще, чтобы разбираться в стратегии и тактике.

Ближе к вечеру полк прибыл на передовую и с ходу получил задание поработать похоронной командой. Утром здесь была настоящая бойня, и сотня луринийцев проникла в наш тыл. На обратной дороге они еще раз прорвали жидкую цепочку из оставшихся… Столько трупов я не видел за всю свою жизнь. Хорошо, что нас не кормили ни обедом, ни ужином. Однако некоторые из новеньких все-таки отыскали в желудках лишнее и выплеснули на свет божий.

– Пошевеливайтесь, сонные мухи! Чего уставился? Мертвец не обидит. Хочешь, чтобы и тебя тут закопали?

Капралы, как могли, подбадривали личный состав полка. Но это не всем помогало. У одного молодого паренька из вновь прибывших случилась истерика. Разрыдавшись на виду у всех, он встал и медленно побрел на свет уходящего за горизонт солнца. На всякий случай бойца связали.