Курьер - Николай Степанов

Деревня Хитрово.

Центральные земли королевства Заргин

Не знаю, когда и почему нашу деревеньку прозвали Хитрово. Вроде ни хитростью, ни коварством сельчане не отличались – обычные подданные короля Дагара Четвертого (да продлят его век светлые боги!). Может, предки в глубокой древности и придумали какую-то каверзу, но мне про то неведомо. Ни дед, ни отец ничего подобного не рассказывали. А теперь и спросить не у кого: пять лет назад по деревне прокатился мор и всех стариков унес с собой. Да и зрелых мужчин у нас негусто, их в первую очередь в армию забрали. Не тронули только старосту, потому что он один в травах разбирался, исполняя вдобавок обязанности лекаря, да еще пощадили служителей храма – божьих людей власти старались не беспокоить.

Три сотни хитровских домов прилепились по обоим берегам речушки Ухань неподалеку от того места, где она впадает в Ширицу. Вот это настоящая река – с одного края до другого камень не добросишь, не чета нашему ручейку, который в засушливое лето можно перейти, не замочив рубахи.

Однако, несмотря на свою мелководность, Ухань то и дело проявляет норов, раз в пять лет сметая оба мостика. Мы их постоянно восстанавливаем, иначе перебираться на другой берег придется на лодках местных рыбаков, а им за переправу платить надо. Сегодня, к примеру, мне трижды пришлось переходить речку: с восходом солнца поспешил на левый берег в храм, светлым богам поклониться, на обратной дороге заскочил на рынок, сестра свежей рыбки попросила купить, потом в кузню, она на правом берегу. Закончив дела там, отправился в лавку, оказывается, дома масло для ламп закончилось. Выходит, три медяка сэкономил, лодочники меньше за свою работу не берут.

Тьфу ты! Опять ерундой занимаюсь! Во всем пытаюсь найти выгоду, даже там, где ее нет. А ведь еще год назад, пока отца в армию не забрали, я о деньгах и не думал вовсе. Но вот теперь на мне и дом, и мать, и незамужняя сестренка Русина. Так что считать приходится каждый медяк. Деньги в мои карманы почему-то с неба не сыплются, а жаль. Было бы весьма недурно. Так и подмывает иногда попросить у светлых богов парочку золотых монет, но стоит мне переступить порог храма, как сразу становится не по себе. Будто кто-то сердитый смотрит с укором, готовый в любую минуту угостить подзатыльником. Каждый раз с трудом дочитываю молитву до конца и быстрее на свежий воздух. В детстве как-то спросил у матери, почему в храме так тяжко. Вместо ответа получил лишь хорошую трепку и больше подобных вопросов никому не задавал.

Я почти добрел до лавки, как вдруг…

– Сарин, угадай, кто передал для тебя записку? – Вертлявый Кериз выскочил из проулка, словно мелкий бес.

– Тьфу на тебя, нечистый! Зачем людей пугаешь?

– И очень даже чистый! Я нынче курьер, – задрав нос, гордо произнес малец.

– И чего будет, когда угадаю?

Если учесть, что посыльный жил на улице Желтых роз, вариантов оставалось не так уж и много: слегка полноватая Жозина и колкая на язык малышка Ярина. Первая не в моем вкусе, вторая – под настроение. Жила там, правда, еще одна краля, но…

– Заплатишь всего один медяк. Нет – выложишь три.

Вот простофиля! Сам же подсказал ответ: такие деньги наши парни могли дать за весточку лишь от одной особы.

– Неужели Ларзи научилась грамоте? – искренне удивился я, не ожидая внимания от высокомерной девицы, которая, по слухам, водила дружбу лишь с отпрысками местных купцов да заезжими франтами из города. Хотя читать и писать обучали всех ребятишек, это умение мало потом кому пригождалось, особенно девкам. Разве что на подобные записки.

– Да ну тебя! – расстроился Кериз. – Гони монету.

– Надо сперва глянуть, что написано. Вдруг пакость какая? – Медяк тоже на дороге не валяется, а потому я решил схитрить.

– Нет денег – нет письма, – спрятал листок посыльный. – Пойду к сынку старосты, может, он нынче нежадный.

Про Шаркима говорили, что у него снега зимой не выпросишь, но парню вроде повестка пришла. Перед отправкой на войну мог и расщедриться.

– Хорошо, держи, кровопивец!

– То-то! – усмехнулся малец. Поймав монетку, он отдал послание. – Ответ писать будешь?

– Сначала гляну, что тут. – Я развернул бумагу.

Всего одна строчка: «Приходи на закате». Ниже свекольный отпечаток губ.

Хорошо денек начинался! Утром закончил большой заказ, потом приезжал торговец из соседней деревушки расплатиться по старым долгам, а сейчас вообще первая красавица левобережья свидание назначила. Значит, все-таки иногда мои молитвы бывают услышаны.

– Ладно, держи еще монетку. Писать ничего не буду, передай на словах: кузнец придет.

Посыльного как ветром сдуло.

У нас в семье владению грамотой придавалось особое значение. В доме даже две книги имелось – кто-то из клиентов расплатился за выполненный заказ. Обе я прочитал по нескольку раз, хотя и с первого мог вспомнить любую страничку.

– Память – штука ненадежная, – частенько поговаривал батя, – да и свою потомкам не передашь. А бумаги и хранить можно долго, и переписать большого труда не составит.

Мои предки много лет вели записи по кузнечному делу. Благодаря этим истрепанным заметкам я за последний год сильно поднаторел в ковке мелкого хозяйственного инвентаря. Особенно удавались подковы.

Отец еще в самом начале моего обучения ремеслу посоветовал: «В кузнечном деле, как и в любом другом, есть куча тонкостей. Знать их все досконально – жизни не хватит. Но одну-две ты должен освоить намного лучше других. Впоследствии это окажет тебе неоценимую услугу». И он оказался прав. В округе знали, кто делает самые крепкие подковы, и ехали с заказами в Хитрово. Причем не только за обувью для лошадей.

Кузнецом я стал всего два месяца назад. И не потому, что успел в совершенстве овладеть ремеслом отца. Меня повысили в должности, когда пришла весть о гибели бати. У подмастерья расценки вдвое ниже, а нам с матерью и сестрой теперь приходилось рассчитывать только на себя, поскольку Дагар Четвертый (да продлят боги его век!) не платил семьям погибших солдат, не совершивших подвига, достойного внимания их королевского величества.

«Неужели Ларзи только сейчас узнала о моем повышении? Странно… И все же до купца мне как волку до тигра. Отказаться от свидания? Парни засмеют».

Насвистывая веселую песню, повернул к торговым рядам.

– Сарин, привет! Тебе, говорят, Ларзи свидание назначила?

– А что? Я парень видный. Или ты против? – Новости у нас расходятся быстро.

Стоявший в дверях лавки Регул покачал головой:

– Ты с ней поосторожней, приятель. Эта девица просто так на встречи с нашим братом не ходит.