– Твое счастье. Один человек сказал: «Добрые долго не живут». Ладно, разговор окончен. Сейчас отдыхай, а завтра нас ждет много работы. Ты каким видом оружия владеешь?

– Пока в город не перебрался, неплохо из лука стрелял.

– Утром покажешь.

Возвращаясь в казарму, наткнулся на Ловкача.

– Я смотрю, у вас обошлось без жертв?

– Пока да. Ты же просил не калечить бойцов из нашего взвода, тем более – из моего отделения.

– Отойдем в сторонку, – предложил новоиспеченный капрал.

– Что-то случилось?

– Вроде нет. Просто ко мне снова Посох подходил. Его босс просит о встрече. Ему, кстати, тоже взвод дали.

– Просит?

– Ну так после твоих подвигов… Знаешь, кем ты теперь у них значишься?

– Понятия не имею.

– Кремень, об которого сломали зубы и Резак, и Череп.

– И что мне с этим титулом делать?

– Сходим на встречу – узнаем.

– А я-то при чем?

– Тебя тоже приглашали.

– Снова подстава?

– Вряд ли. Шелест с нами не ссорился.

– Когда выдвигаемся?

– Прямо сейчас. Пока не стемнело.

Возле казармы первой роты нас уже поджидали два бойца.

– Как насчет маленько прогуляться? – Коренастый мужик с проседью на висках кивнул в сторону еще не запертых ворот.

– Не возражаю, – ответил Лехан.

Далеко уходить мы не стали, остановились в двадцати шагах от выхода.

– Об чем погуторить хотелось, уважаемые, – начал Шелест. – Череп, которого нынче к демонам отправили, не простым паханом был. Поговаривали, всегда под рукой держал тихушника, а то и двоих.

Я не сообразил, о ком речь, но Ловкач взглядом дал понять, что объяснит позже. Однако уголовник успел уловить недоумение в моих глазах.

– Так кличут шестерок, которые никогда не показывают связи с главарем и его людьми, – ответил он на невысказанный вопрос. – Поскольку мы с Черепом были в контрах, один из этих тихушников, может, и осел в моей казарме. А если так, то после смерти пахана он наверняка будет вредить мне исподтишка.

– Думаешь, попытается нас стравить? – высказал предположение Лехан.

– В корень зришь, уважаемый. Так вот, что бы там промеж нас ни происходило, мои люди вас пальцем не тронут и слов плохих в вашу сторону не скажут.

– Взаимно, – пообещал Ловкач.

– А расслабляться нам рановато.

– Разве у тебя нет собственного тихушника? – Мне надоело изображать безмолвного.

– Был. Помнишь Виталха?

– Разве он?

– Хочешь сказать, непохож на уголовника? – усмехнулся главарь. – На то и тихушник. Но Череп его все равно раскусил, да еще попытался всех убедить, что его пришил ты. Двух зайцев сразу поймать хотел, стервятник.

– Да уж. – Только сейчас начал понимать всю опасность происходившего вокруг.

– Надеюсь, непоняток промеж нас не осталось? – спросил Шелест, намекая, что разговор окончен.

– Никаких, – кивнул Лехан.

Когда мы вернулись в казарму, он предложил обсудить разговор.

– Неужели после смерти Черепа кто-то из подручных захочет пойти по стопам главаря?

– Свято место пусто не бывает. Если кто-то сейчас, например, завалил бы тебя, он стал бы новым паханом. Но такое возможно лишь на гражданке, к тому же тихушнику возглавить банду никто не позволит. Его ведь, скорее всего, кроме Черепа, почти никто и не знал.

– Тогда какой смысл?

– Никакого, если этот тихушник не сидит на клятве.

– Клятва?

– Посмертное обещание. Тогда затаившийся бандит просто обязан отправить к демонам обозначенного человека в указанный срок. Иначе сам богам душу отдаст.

– Да что я им?!

– Не шуми, – остановил меня командир. – Просто оглядывайся чаще и по сторонам смотри внимательней.

– Ничего не пойму! Гибель Черепа только усложнила нам жизнь? Если раньше мы знали, от кого ожидать нападения, то теперь…

– Не бери в голову. За неделю я попробую его выявить.

– Очень интересно узнать как?

– Есть кое-какие мысли, – усмехнулся Ловкач, потом едва слышно произнес: – А твой жмурик, похоже, нас подслушивает.

– Думает, что мы тут его судьбу решаем.

На следующее утро нас ожидал малоприятный сюрприз. С фронта прискакал гонец и привез важное сообщение. Полку было приказано немедленно выдвигаться на передовую. Для новичков учеба закончилась, даже не начавшись. Их спешно вооружили, а после завтрака полк под командованием лейтенанта Шурона выступил из лагеря.

– На нашем направлении прорвалась рота луринийцев, – сообщил офицер. – Задача – найти и остановить противника до подхода резервных сил.

Полк усилили конным разъездом, который двигался в авангарде нашего воинства. Обнаружить врага должны были они. А вот дальше… Противостоять обученным солдатам предстояло четырем сотням вояк, половина из которых вообще не имела армейских навыков, а вторая лишь недавно освоила, с какой стороны держаться за оружие. Такая «грозная» сила, даже обладая пятикратным преимуществом, вряд ли имела шансы на победу. Но приказ был получен, и нарушать его нельзя.

За полдня пути четко обозначилась разница между новичками и старожилами. Все-таки неделя тренировок дала результат, а вот пополнение едва стояло на ногах. Офицеру пришлось объявить привал.

– Сколько в отделении нормальных мужиков? – подскочил Лехан после короткого совещания командования. – Я имею в виду, способных преодолеть еще двадцать верст и вступить в бой.

– Шестеро.

– Пусть грузят доспехи и оружие на телегу, выдвигаемся через три минуты. Разведчики обнаружили противника. Надо быстро занять удобную позицию для обороны. Если не успеем, потом совсем тяжко придется.

– Я тоже смогу, – подошел ко мне Ромас.

– Не возражаю, только смотри: отстанешь – считай, нарушил приказ.

– Не отстану.

Тяжелое оружие, щиты и кольчуги побросали на телеги для перевозки длинных копий, а сами налегке трусцой последовали за всадником. Полторы сотни бойцов подняли целое облако пыли – и хоть бы какое-то дуновение ветерка. Вся пыль оседала на взмокших телах.

Из новеньких со мной отправились трое. Неплохих ребят мы подобрали вчера вечером, выносливых, зато пришлось оставить Корсуна. Толстяк то ли действительно выдохся, то ли старался выглядеть таковым. В общем, я не рискнул идти с ним в первый бой, до которого еще час бежать.

Бугристый ландшафт нисколько не облегчал путь, но вскоре дорога привела в ложбину. Сначала ее края были низкими и пологими, но по мере продвижения ситуация менялась. Ложбинка превратилась в глубокий овраг с крутыми склонами.