***

"Хорошо, что Сема — не джинн", — мрачно пошутила Саша, глядя, как за окном машины проносятся сады и домики пригорода. Просьбу "отвезите короткой дорогой" водитель выполнял так добросовестно, что ей начало казаться: таксист прокладывал эту дорогу сам. Буквально — вообразив себя водителем бульдозера. Несколько раз они проскочили чьи-то дворы, где были цветисто прокляты людьми и их совами. Потом опять очутились в городе и пересекли сквер. В сквере их возненавидели совы и пенсионеры. Еще на пути попались какие-то подворотни, где Саша окончательно утратила чувство направления. Заметив ветряки на холме, она с изумлением поняла: такси прибыло в больницу, но не со стороны города. Откуда, ее не волновало, главное — прибыло! И здесь, у больничного забора еще не успели выставить заграждение! Определенно, таксист заслуживал очень щедрые чаевые.

Она честно выгребла из бумажника все купюры, оставив лишь немного мелочи на дорогу домой. Хотела уже отдать деньги, но скрип тормозов и ругань водителя заставили вскинуть голову и рассыпать монетки. Что-то ударило по корпусу машины — спереди, сбоку, звук был глухой и деревянный, словно такси налетело на столб с указателем.

"Откуда посреди асфальтовой дороги деревянный столб? — озадачилась Саша. — Ах, ну, да. Это же Россия — самая непредсказуемая страна в мире!"

— Не волнуйтесь, — мягко сказала она вслух. — Мы не сбили ничего живого.

— Ага. Я вижу.

Таксист был бледен — настолько бледен, что русая щетина на его лице стала казаться черной. Он указал пальцем куда-то Саше за спину и севшим голосом добавил:

— Абсолютно ничего живого!

Саша приникла к стеклу, замерев в полной растерянности. Страха не было — только смесь удивления с капелькой радости. Ей было стыдно за эту радость, но факт оставался фактом: кто и когда видел в ее родном мире подобное? Не в ужастике категории "Бэ" — в реальности?

— Сколько же их?.. — вырвалось у Саши помимо воли.

— До черта, — мрачно ответил таксист. — В той стороне — фермы. А фермы — это поля, сады, огороды…

— И пугала, — тихо закончила Саша.

Фигуры в рваных одеждах шли через пустошь. Ковыляли на двух не сгибающихся конечностях, ползли, опираясь на руки-палки, если создатель выделил всего одну ногу. Двигались быстро и целеустремленно — прямо к больнице. К забору уже подобрался авангард — самые подвижные, одного из них как раз и сбило такси. Нарисованные на мешковине и ведрах лица скалились бессмысленными ухмылками. Некоторые пугала оказались более реалистичны: их головы напоминали человеческие.

"Поправка, — беспощадно констатировала Сашина наблюдательность, — они и есть человеческие".

— Мама!

О машину ударилось, заскребло по капоту руками-ветками пугало в изодранном платье. Его венчала голова молодой женщины. Криво насаженная на шест, голова раскачивалась, словно укоряла Сашу за то, что она все еще жива. На светлых волосах, забрызганных кровью, чудом оставалась косынка с бабочками.

— Сволочи! Уроды! Сотворить такое с людьми?!

Ненависть — очень сильное чувство, а чувства — топливо для ее волшебства, это Саша уже давно поняла. Пора было, как сказал бригадир "Зари", приносить реальную пользу приютившему ее миру.

Наверное, никогда еще мир тьмы не слышал столько компьютерных терминов сразу.

— Дэлит!

Пугало в платье рассыпалось.

— Эскейп!

Тянувшее к ней руки-палки чудище наткнулось на невидимую стену.

— Дэлит, я сказала!

Монстр упал, голова старика с вытаращенными глазами укатилась к обочине.

— Контрол-цэ, контрол-вэ!!!

Два пугала с головами-ведрами исчезли и появились снова — уже далеко в полях.

Увы, мрети оказалось слишком много. Ярость никуда не делась, но к ней прибавился страх, и тьма это почуяла. Очередной "эскейп" не сработал: пугало вцепилось в капюшон Сашиной куртки. Степлер с воплем вонзил когти в мертвые глаза, выиграв хозяйке несколько секунд. Она успела отстегнуть капюшон.

— Что?..

Ее схватили за руку, рывком втянули обратно в такси. Бессмысленно моргая, Саша уставилась на водителя.

— Вы еще не уехали? Почему?!

— Я их не интересую, — таксист смотрел на Сашу со страхом и восхищением. — Они даже близко к машине не подошли, пока ты была там, снаружи. Любит же тьма вашу семейку! Вот! — он сунул в руки Саше икону с Прометеем, до того висевшую под лобовым стеклом. — Надень.

— А вы?

— Мне хватит Защитника.

Саша с сомнением оглядела маленькую ястребиную сову: той явно хотелось оказаться подальше, желательно — в другом городе. Ей самой хотелось сбежать ничуть не меньше, но ради чего вообще тогда была вся эта эскапада?

— Будем выбираться отсюда.

Пугал становилось все больше, они обступали машину.

— Нет! — услышала Саша собственный голос и немедленно пожалела об этом. — Я не еду. Спасибо за икону. Можете дать заодно что-то большое, тяжелое и железное? Эээ… Разводной ключ, топор? Надеюсь, смогу вернуть.

— Монтировка подойдет? Ты… чокнутая! — в голосе водителя слышалось уважение, но Сашу это не обрадовало.

— Сдайте назад, чтобы я успела выскочить! Спасибо!

Машина умчалась задним ходом, и мрети ее не преследовали. Им была нужна только Саша.

***

"Интересно. если я испугаюсь достаточно сильно, волшебство вернется? Очень интересно. потому что в противном случае я тут сдохну!"

— Ну? Подходите, уроды!

Саша наклонилась, чуть согнув колени, сжала монтировку двумя руками. Не смотря ни на что, какая-то крошечная часть ее сознания ликовала: "Я — герой! Я сражаюсь с нечистью! Видели бы меня друзья…" Большая часть сознания тем временем вопила "Помогите!", "СОС!!!" и "Беги, идиотка!".

Эскадрилья служебных филинов свела ее попытку геройствовать на нет. Следом за птицами появились белые фургоны волхвов. Внезапно пугала показались Саше не такой уж плохой компанией — после того, как она увидела бригадира Велича.

— Рябинина, в машину.

"Лучше бы наорал, — машинально отметила Саша. — Так, почему-то, еще страшнее".

Она безропотно юркнула в кабину фургона и уже оттуда наблюдала, как волхвы разбираются с мрети. Все закончилось быстро, четко и совершенно без пафосных воплей. Ей стало понятно, почему бедолага-таксист так испугался: она провинилась не меньше, чем порождения тьмы. Волшебники не опускались до криков, и это помогало сохранить спокойствие людей, которых они защищали. Что самое обидное — среди волхвов были женщины, но ни одна их них не повышала голос, поддавшись эмоциям.

— Рябинина, что вы делаете возле больницы?!

Главный волхв повысил-таки голос, но Саша приготовилась, даже успела артистично размазать тушь по щекам: