class="p1">Однако оказывается, что все не так плохо. На улице жарко и влажно, но в остальном даже приятно немного сменить деятельность.

– Последняя точка, – говорит Джейми несколько часов спустя. Мы уже заняли все допустимые участки в Брукхейвене и Санди-Спрингс, а еще установили по знаку на каждом перекрестке. – Вон та покрытая травой площадка через дорогу от Блэкбёрн-парк.

Ньютон успел раньше – здесь и везде. Над травой возвышается двадцать знаков в его поддержку.

– Так и хочется повыдергивать их и выкинуть в мусорку, – вздыхаю я.

Но ничего такого мы не делаем. Просто стараемся установить свои знаки так, чтобы перекрыть его. Пока мы возимся на площадке, водители нескольких машин сигналят нам.

– Готово. – Джейми втыкает в землю последний знак.

– Было не так уж и сложно. Жарко. Но не ужас-ужас.

По дороге к машине мы ныряем под навес торгового центра, чтобы передохнуть от лучей палящего солнца. И тут я слышу знакомый голос:

– Майя?

Это Сара. Стоит в дверях кондитерской «Скитерс». Мы прошли мимо нее, а я даже не заметила.

– Сара! Привет! – чуть громче, чем нужно, кричу я. Как-то глупо. Ничего удивительного в том, что она снова на работе, верно? Я киваю Джейми. – Это Сара.

– Привет. – Он протягивает ей руку. – Я Джейми.

Сара смотрит на его руку, ухмыляется мне и только потом пожимает ее.

– Очень рада знакомству.

В кондитерской пусто. Мы заходим внутрь и садимся за круглый пластиковый столик.

– У Майи сейчас пост, но, может быть, ты хочешь заказать что-то? – предлагает Джейми Сара. – У нас есть отличные пирожные с фруктовым заварным кремом…

– Сара! – Я бросаю на нее косой взгляд. – Это жестоко.

– Ха! – Она наклоняется и обнимает меня. – Я шучу. Тогда, может, клубничные? Это новый вкус. За счет заведения.

– Нет, спасибо, – говорит Джейми.

Звенит колокольчик над дверью, и в кондитерскую заходят две мамы с четырьмя детьми.

– Сейчас вернусь, – одними губами шепчет Сара, возвращаясь за прилавок, чтобы им помочь.

– Тебе стоит согласиться на предложение Сары, – советую я Джейми. – Здесь все очень вкусное. Я не буду против, если ты что-нибудь закажешь.

– Солидарность! – Он стучит по столу. – Придем сюда потом, после твоего поста.

– А ты многому научился с того дня, как решил предложить мне крекеры.

– Ага. – Джейми краснеет. – Прости за тот раз.

Я смеюсь. Смущение ему очень идет.

– Ты уже думал над тостом для бат-мицвы? – спрашиваю я.

– Нет. – Он морщится. – Или – да, всегда. Думаю над ним каждую минуту каждого дня. Так точнее.

– Когда тебе нужно будет его произносить?

– Через пятнадцать дней, четыре часа и двадцать минут. Я, конечно, не считал заранее и все такое…

– Это еще не скоро. Времени на подготовку более чем достаточно.

– Да, но мне пока не пришло в голову ничего стоящего, все идеи просто ужасные.

– Ты себя накручиваешь. Я была на нескольких бат-мицвах. Все не так уж и сложно. Скажи Софи, что гордишься ею, поблагодари всех собравшихся за то, что они пришли, пошути или расскажи забавную историю.

– Но как я пойму, какая история забавная, а после какой осталась травма на всю жизнь? Вдруг я расскажу что-то смешное о Софи, а она разозлится? Или решу пошутить, но никто не засмеется – и тишина будет мне ответом?

– Ты всегда можешь сначала обсудить это с ней. И даже если шутка окажется неудачной – что с того? Всякое бывает.

– Со мной такое бывает слишком часто.

Я достаю телефон.

– В Сети есть тысячи праздничных тостов на бар-мицву и бат-мицву. – Я поворачиваю к нему экран с результатами поиска. – Полистай ссылки, поищи примеры или советы. Вот, например. Называется «Смешная речь на бар-мицве», куча просмотров.

Я запускаю видео, и на экране появляется парень в костюме-тройке, который стоит перед столом с тортом. Он начинает рассказывать собравшимся, как гордится своим братом и его невероятными успехами. Потом отпивает глоток воды из стакана, но не успевает продолжить, потому что начинает кашлять, вытаращив глаза. Подавился, может? Трудно сказать. Пытаясь вдохнуть, он разбрызгивает воду на торт и взмахивает руками, повернувшись к публике. Стакан взлетает в воздух и пикирует прямо на женщину в первом ряду.

– Хм… – Я ставлю видео на паузу. – Будем откровенны, я не это ожидала увидеть.

Джейми, кажется, позеленел.

– С другой стороны, ты точно справишься лучше этого парня.

– Еще не факт.

– Просто не бери с собой стакан воды. Мы выучили этот урок.

– Простите, что оставила вас, – говорит Сара, возвращаясь к столику. – Лукас все еще сидит дома со сломанным запястьем, поэтому на смене я одна. А у вас какие планы?

– Мы ставили знаки во дворах, – отвечаю я.

– Какие? У нас концерт будет?

Сначала я принимаю ее слова за шутку. Но Сара явно ждет объяснений.

– Россум, – напоминаю я. – До внеочередных выборов осталось несколько недель.

– Ах вот оно что. – Сара морщится.

– Он тебе не нравится? – спрашивает Джейми.

– Конечно, нравится. Он же крутой, да? – Она косится на меня, коротко улыбается и закатывает глаза.

Я ерзаю на стуле. Да, она имеет право на сарказм. Прекрасно понимаю ее позицию. Это просто очередной белый цисгендерный мужчина, который претендует на место в Палате представителей. Но…

– Лучше он, чем Ньютон, – говорю я.

– Выбирая меньшее из двух зол, все равно выбираешь зло.

– Понимаю, но это не тот случай. Зло тут Ньютон. Это он предложил поправку № 28. Продумал его много лет назад.

– Какую поправку?

– Номер 28, – медленно повторяю я. – Тот расистский акт.

Сара качает головой.

– Там предлагается… – начинаю я, но тут колокольчик над дверью звенит снова. В кондитерскую заходит группка девочек в костюмах чирлидерш.

– Продолжение следует, – виновато говорит Сара. – Джейми, я была очень рада встрече. Когда Рамадан закончится, приходите с Майей на пирожные с заварным кремом.

– Сара милая, – замечает Джейми, когда она уходит.

– Ага, – киваю я, но тут у меня жужжит телефон. Сообщение от Сары.

Теперь понятно, почему ты решила заняться агитацией. Он милый.

Я поднимаю взгляд. Сара подмигивает мне и прячет телефон в карман. А потом возвращается к работе: набирает маленькими дегустационными ложечками образцы заварного крема и предлагает их посетителям. Как будто я уже ушла, хотя мы по-прежнему сидим за столиком.

Впрочем, вскоре мы уходим к машине, составляя план завтрашнего дня. Но я не могу перестать думать о том, что написала мне Сара. Все ведь совершенно не так. Да, Джейми и правда милый, но я ведь работаю на штаб потому, что моя диаспора в опасности, а не ради возможности провести время с симпатичным парнем. И если она не понимает этого, насколько же далеко мы уже разошлись?

Глава пятнадцатая. Джейми

Когда я просыпаюсь утром, память моя все еще цепляется за события вчерашнего дня: они прокручиваются перед внутренним взором, словно кадры фотопленки. И это не подборка самых ужасных провалов, как обычно. Скорее яркий, пропитанный летним солнцем видеоролик. Вот Майя прижимает к себе стопку знаков в поддержку Россума, придерживая их подбородком. Вот снова она же, но уже на пассажирском кресле моей машины, где выглядит так, словно всегда там и была. Вот она улыбается мне через столик в «Скитерс», и ямочка на ее щеке становится еще заметнее.

Майя написала мне вчера вечером четыре раза.

В этом нет ничего особенного. Уверен, нормальный человек прочитал бы эти сообщения и забыл. А не лежал бы, глядя в потолок и откладывая момент, когда нужно будет потянуться к телефону и посмотреть на экран, хотя для этого не было никаких оснований. Думаю, когда Софи неделями не притрагивается к последним главам книги, в ее голове происходит тот же процесс. Чем дольше ты откладываешь что-то приятное, тем дольше оно будет тебя ждать. А сообщения от Майи – это точно приятно. Очень приятно.

Не смотрю, не смотрю, не смотрю…

Я снимаю телефон с зарядки.

Майя: Прости! Мне правда жаль, но агитацию придется отложить. На общий завтрак в день ид мы с мамой взялись готовить бирьяни (это такое блюдо из риса и мяса), и тут ей начали писать с работы.