Здесь было меньше народа, чем внизу. Я просканировал будущее на предмет потенциальных угроз, и у меня екнуло сердце.

– Проклятие!..

– Что еще? – вздохнула Лона.

– Вон за ту колонну. Прячемся… живо!

Лона не медлила ни секунды, как и я. Едва мы скрылись из вида, как откуда-то появился высокий мужчина.

Оникс.

Я спрятался за колонну. Несколько гостей клуба с любопытством взглянули на нас с Лоной, но тем дело и ограничилось. Оникс находился примерно в двадцати шагах от нас, что меня совершенно не радовало и не вдохновляло. Я сталкивался с ним и раньше. Оникс – маг силы, поэтому его могущество сосредоточено вокруг кинетического импульса. Стремительный, как кобра, и смертельно опасный в бою, он ничего не смыслит в партизанских методах.

А когда надо обнаружить и опознать кого-либо, Оникс ничем не лучше простого смертного.

Вот и сейчас Оникс прошел мимо, даже не взглянув на нас. Выждав десять секунд, я отделился от колонны и поманил Лону за собой.

Мы продолжили свой путь. Я не оглядывался, но подозревал, что встреча с Ониксом все равно состоится.

– Тут есть хоть кто-нибудь, кто хорошо к нам относится? – спросила Лона.

– Думаю, нет, – ответил я и посмотрел на приоткрытую дверь, к которой мы подошли. – Давай лучше спросим у того, кто меня сюда пригласил.

– А зачем здесь собралось столько людей? – не унималась Лона.

– Не знаю.

За дверью виднелось просторное помещение с темными стенами.

Я толкнул створку и вошел внутрь, причем у меня тотчас возникло ощущение, что мы с Лоной ввязываемся в нечто выходящее за рамки нашего понимания.

Общая планировка помещения оказалась таковой, что, несмотря на свои масштабы, оно не подавляло своими размерами, но все же впечатляло. Высокий потолок поддерживали стройные колонны, а одна из стен представляла собой тонированное стекло. Наверняка с другой стороны оно выглядело как зеркало или что-нибудь в этом роде. Что ж, отличный пункт наблюдения за балконом и за танцполом!

Справа и слева от входа стояли охранники. Их напарники, разумеется, рассредоточились по периметру, и вид у них был такой же дружелюбный, как и у тех вышибал, которые встретили нас внизу.

Четыре кожаных дивана, составленные квадратом, красовались возле стеклянной стены, а в противоположном конце помещения колыхалась занавеска из бус. За ней виднелся коридор, уводящий в глубь здания.

Были здесь и вип-гости: мужчины и девушки в ярких нарядах, смеющиеся и болтающие друг с другом.

Хозяин клуба раскинулся на кожаном диване. Ракшаса обладал могучим телосложением. Его мускулистые ручищи смахивали на звериные лапы, череп Ягадева покрывала полосатая черно-оранжевая тигровая шерсть, но в остальном он почти ничем не отличался от человека. Он был облачен в обыкновенный черный костюм, красную шелковую сорочку и галстук.

В когтистой лапе Ягадев держал бокал с вином. Он сохранял полную неподвижность, однако доминировал над всеми. Остальные не роптали и, похоже, послушно дожидались его знака.

Я направился прямиком к Ягадеву. Взгляды присутствующих обратились на нас, и у меня внезапно возникло странное чувство, будто я при дворе, и свита короля наблюдает за тем, как я приближаюсь к трону.

Дорогу мне преградил парень-азиат в черных очках.

Я посмотрел на него в упор.

– Алекс Верус.

Азиат оглянулся на Ягадева. Тот, насколько я мог судить, никак не отреагировал, однако парень отступил в сторонку. Я подошел к Ягадеву.

Стоящие по обе стороны от него девицы смерили меня оценивающими взорами.

Наступила тишина, нарушаемая лишь ритмичным буханьем музыки на танцполе.

Ягадев указал на диван передо мной.

– Привет, – сказал я. – Прошу прощения, это приглашение садиться? Я не знаком с языком жестов.

– Садись, – произнес Ягадев.

У него был урчащий голос, нечто среднее между мяуканьем и рычанием.

– Благодарю, – проговорил я. – Любопытное у вас тут местечко.

Я оглянулся через плечо. Лона держалась на безопасном расстоянии от остальных и пыталась не паниковать. Хотя я старался сохранить спокойствие, но ощущал, что обстановка накалялась с каждой секундой.

Итак, помимо нас с Лоной и Ягадева, в помещении были еще и гости хозяина, и полдюжины вооруженных охранников.

Если что-то пойдет не так, неприятности нам гарантированы, подумал я.

Предсказать одни вещи значительно проще, чем другие. Легче всего иметь дело с механизмами и неодушевленными предметами. Если щелкнуть выключателем, зажжется свет. Можно щелкнуть выключателем сто раз, и неизменно лампочка будет загораться так, а не иначе. Конечно, остается крохотная вероятность того, что возникнет проблема: может перегореть лампочка или отключиться электричество.

Но это можно предсказать со стопроцентной уверенностью.

Зато делать прогнозы относительно живого существа значительно сложнее. Свобода воли – та точка, в которой ломаются пророчества: если человек еще не принял решение, никакая магия предвидения не сможет помочь предсказателю.

Можно увидеть ветвящееся будущее и изучить последствия каждого варианта развития событий, но конечное решение останется за человеком.

И хотя свобода воли есть у каждого из нас, предсказатели рано или поздно на собственном опыте убеждаются в том, что далеко не все люди ее используют.

Многие даже не делают выбор – по крайней мере, по большей части, – они просто плывут по течению до тех пор, пока что-то не вынуждает их сменить проторенный маршрут на что-либо другое.

Однако у прорицателей есть свои козыри и в отношении мыслящих субъектов. Возьмем, к примеру, человека, который принимает решения совершенно сознательно: я могу проверить его будущее и с высокой долей вероятности предположить, что это за человек. Поэтому, когда я разговаривал с Ягадевом, мои мысли лишь частично оставались в настоящем. В основном мое внимание было приковано к его поступкам в будущем.

Образ мышления Ягадева оказался… парадоксальным. Обычно я вижу вихрь различных вариантов, которые меняются, подстраиваясь под мои действия. Будущее Ягадева было иным – безмятежным и застывшим. Какими бы ни были мои слова и действия, Ягадев сидел неподвижно, как изваяние, – невозмутимый и сдержанный. Под этой маской я чувствовал незаурядный ум, но остальное терялось в тумане.

Я сканировал будущее лишь мгновение, как только Ягадев заговорил, я вернулся в настоящее.

– Я здесь уже целую вечность.

– Вы придерживаетесь весьма нетрадиционных для магов ценностей.

Взгляд Ягадева был прикован к тонированному стеклу.