— А ну, выкладывай! — потребовала она, подтягивая Макса к себе.

— Долго слушать придется, — сказал Сашка. — Давай в другое время. Я замерз и к тому же проголодался, как волк.

— Ничего, — прервала она. — У меня поешь. Пошли! — добавила она нетерпеливо, видя, что он всё еще топчется на месте.

Будто поняв, о чем они говорят, Макс стал тянуть Машу в сторону ее дома.

— Ладно, — сказал Сашка.

Увязая в снегу, он поспешил следом к видневшейся за пеленой снега многоэтажке. Не успели они войти в квартиру, как из дверей гостиной на них с визгом и хохотом вылетели трое мальчишек, одним из которых был Машин брат, семилетний Коля. Заметив вошедших, он притормозил и смерил Сашку любопытным взглядом. Они были знакомы с прошлого года, так что Сашка просто ему кивнул.

— Привет.

— Здрасьте! — отрывисто поздоровался тот и тут же ехидно спросил у Маши: — А Витьку ты куда дела?

Услышав это, Сашка крякнул. Макс с шумом отряхнул с себя подтаявший снег и, цокая когтями, скрылся с глаз. Маша, которая успела снять куртку и теперь стаскивала ботинки, произнесла недовольно:

— Не Витьку, а Виктора. Сколько можно поправлять?

— Не нравится он мне, — выпалил Коля, нимало не смутившись.

По коридору в обратном направлении с тем же хохотом проследовали его друзья. Коля тут же бросился за ними, влетел в гостиную и захлопнул дверь. Раздавшиеся за этим звуки напоминали битву на диванных подушках.

Оставшись в толстом свитере, тренировочных штанах и шерстяных носках, Маша подождала, пока Сашка разденется, и провела его на кухню. Там уже лежал под столом Макс, положив морду на лапы. А по коридору к кухне опять неслась прежняя троица, в самом деле лупя друг друга диванными подушками.

Маша закрыла дверь и щелкнула задвижкой. Бух! — раздалось через мгновение. Дверь вздрогнула. Маша даже не поморщилась.

— Не обращай внимания, — сказала она Сашке, который присел на стул, с интересом прислушиваясь к происходящему, одновременно осматриваясь.

Он был здесь раз в прошлом году, но стол тогда стоял не у окна, а у стены, как в его квартире. Остальное всё было так же. Топот в коридоре возвестил, что банда друзей вернулась на базу в гостиную.

Включив плиту и поставив на нее кастрюлю, Маша бросила через плечо:

— Выкладывай, что собирался.

Устраиваясь поудобней, Сашка поерзал на стуле. Он наступил на хвост Максу, который убрался к порогу, и начал в деталях рассказывать об их с Андреем последнем визите к тете Зине. Закончил он, когда Маша поставила перед ним тарелку с густым гороховым супом и вручила ложку.

— Андрей скорее всего прав в своих выводах, — сказала Маша. — Только зря он ее опасается. Если тот демон в самом деле довел твою тетю до состояния столетней старухи, она станет вам лучшим другом, когда узнает, кто его прогнал. А тот, кто наслал демона, если такой есть, превратится в ее смертельного врага. Женщины не прощают подобных вещей.

— А кто с ней мог это проделать? — принимаясь за суп, спросил Сашка.

— Не знаю, — пожала Маша плечами. — Да и не больно интересно. Ты давай, валяй дальше! Я вижу, у тебя еще есть что-то в запасе.

Она села напротив и подперла кулаками щеки. Но едва Сашка произнес имя Лилии, поднялась и, водрузив сковороду на плиту, стала слушать, повернувшись спиной и помешивая что-то в сковороде. Сашка тоже, пока пересказывал разговор с Игорем, еще мог есть, но, дойдя до выводов, отодвинул тарелку в сторону, потеряв аппетит.

— Налей мне чаю, — хмуро попросил он, глядя в окно, за которым горизонтально летел снег. — Так в замок она возвращалась или еще куда?

Маша выключила плиту, переставила сковороду на соседнюю конфорку и включила чайник.

— Всё, что ты выдал мне сейчас, я миллион раз прокрутила мысленно в прошлом году, — усмехнулась она, спрятав ладони за спину и опершись ими о холодильник. — Возвращалась она не в замок, ты прав. А куда именно, мне глубоко до фонаря. Но с чего ты решил, что она знала, какой класс? Откуда она вообще знала про школу, город, на эту тему ты думал?

Сашка оторвался от созерцания погоды за окном и повернулся к Маше.

— Если ты прокрутила это миллион раз, то и все ответы уже знаешь, так?

— Так, — кивнула она. Лицо ее порозовело. — Потому что, в отличие от тебя, я поверила Игорю еще в прошлом году. Лучше самого себя тебя никто не обманет, — насмешливо заключила Маша.

— Ну так и выкладывай свои ответы, а не тяни резину! — бросил Сашка сердито. — Что ты надумала про школу?

Засвистел закипевший чайник. Отлипнув от холодильника, Маша сняла с полки пузатый цветастый заварник и, налив туда кипяток, сказала:

— У меня раньше было две версии, теперь три. Сергей Сергеич, который появился в школе еще до начала учебного года, мог доложить Хавелоку — раз. Ему же могла доложить твоя тетя — два. Или тот демон, которого изгнал ты с Андреем, отправился прямиком к Джокеру — три. Выбирай, что нравится.

Сашка пробурчал, опустив нос:

— По первым двум версиям получается, что она возвращалась в замок.

Мысль, что Лилия посланница именно Хавелока, жгла его сильнее, чем всё остальное, с ней связанное.

— Не думаю, — покосившись на него, сказала Маша. — С этим замком хуже «Киндер-сюрприза». Шоколаду кот наплакал, а вместо желанного бегемотика в каске внутри сидит какой-то урод. Не в его стиле проделанное с тобой.

Она поставила на стол блюдце с чашкой свежего пахучего чая и опять села напротив. Сашка некоторое время растерянно глядел на нее.

— Подожди, — хрипло произнес он. — Так ты что, всё-таки считаешь, что она охотилась за раковиной?

— Да, считаю, — заявила Маша, устремив на него прямой взгляд. — Не перебивай, — взмахнула она рукой, едва Сашка открыл рот, чтобы возразить. — И не устраивай здесь прошлогодний спектакль, прошу тебя!

Она подвинула ему под нос чашку и откинулась на стуле.

— Пей свой чай…

Сашка взял чашку и сделал глоток.

— Она охотилась именно за раковиной, — произнесла Маша с плохо скрытым торжеством. — Если ты введешь для себя это допущение, то сложится и всё остальное.

Сашка угрюмо сказал:

— Считай, что ввел. Поехали, не тяни!

Маша побарабанила пальцами по столу и скрестила на груди руки.

— Обрати внимание, это был не простой обмен, предложенный тетей Зиной, — иронически произнесла она. — И не попытка завладеть силой, к чему пришел в конце Хавелок. Это было проделано красиво. В этом чувствуется стиль и полное пренебрежение к страданиям жертвы. Проглядывает хорошо знакомый нам почерк. Почерк Джокера, если ты еще не догадался.

Сашка вздохнул и еще раз приложился к чаю, мысленно согласившись с ее заявлением. Он не стал ничего говорить, а только кивнул. В упор глядя на него, Маша с сарказмом проговорила: