рядом кто-то сказал: «Привет».

ВАГНЕР подняла голову. Это была Сьюз Белл.

– Я думала, ты не собираешься в последний день перед отпуском торчать на работе допоздна, – сказала Белл.

– Я тоже так думала, но компьютер рассудил иначе.

– Хочешь, гляну?

– Нет, уже запустилось. – ВАГНЕР подумала, что слишком расслабилась: если кто и может с первого взгляда понять, что делает программа на языке Сара, то это Сьюз. – И к тому же сегодня у вас с Майком большой вечер?

Белл состроила гримасу.

– Я, собственно, из-за этого и пришла. Майка припахали остаться после работы в последнюю минуту, мол, спасите-помогите, никто другой не справится, и он не может пойти в театр. Потом мы все-таки ужинаем вместе, но билет пропадает. Хочешь пойти?

ВАГНЕР на мгновение задумалась. Программу она закончила, ничего срочного на сегодня не оставалось, кроме как ломать голову над Аллановым списком. Иногда для решения полезнее сменить обстановку, чем биться над задачей ночь напролет. К тому же она изо всех сил создавала впечатление, что уходит в беззаботный двухнедельный отпуск. Неплохо будет это впечатление подкрепить.

– Для подруги чего не сделаешь? – сказала она. – Дай мне полчаса, чтобы все это убрать.

– Отлично.

Белл подняла голову. В холл только что вошел Риз-Гордон и теперь не глядя наливал себе кофе.

Белл сказала театральным шепотом с нарочитым немецким акцентом:

– Ви приходить к воротам и приносить мне планы. Надевайт шляпа штоп я вас узнавайт.

– Я не стану вас слушать, у меня рабочее время закончилось, – ответил Риз-Гордон. – Идите шпионить к ночному дежурному, а мы свяжемся с вами в понедельник.

– Внизу через полчаса, – сказала Белл, обращаясь к ВАГНЕР, и вышла.

Риз-Гордон мгновение смотрел ей вслед, затем осторожно сел и принялся размешивать кофе шариковой ручкой.

– Где вы бываете на выходных, Гарет? – спросила ВАГНЕР.

– По большей части я бываю там, куда меня пошлют.

– Солнце никогда не заходит[55], хм.

Риз-Гордон отхлебнул кофе.

– Солнце никогда не встает. Для меня, во всяком случае.

ВАГНЕР пробрала внезапная дрожь. Кто-то прошел по моей могиле, сказал тогда Аллан. Она забрала бумаги и встала.

– До свиданья, Гарет. Берегите себя.

– Хорошего отпуска.

Она двинулась к выходу, но у двери обернулась, почувствовав на себе его взгляд. Однако Риз-Гордон просто сидел, тощая бурая щепка в толстом оранжевом кресле, и глядел в свой кофе.

ВАГНЕР спустилась в подсобку, бросила распечатки программы в желоб печи для сжигания бумаг и нажала кнопку. Газовые горелки включились с легким хлопком, и ВАГНЕР вообразила, как бумага чернеет и скручивается, обращается в оруэлловский прах забвения.

Она надела жакет, вышла через проходную и устроилась в фойе с книжкой. Довольно скоро раздался голос Белл:

– Все, я готова.

ВАГНЕР подняла голову. Белл переоделась в туалете. Теперь на ней был белый лагерфельдовский тренчкот, лучшая ее вещь.

– Как я выгляжу?

– Когда я пойду с тобой под руку, все девчонки будут мне завидовать, – сказала ВАГНЕР, и они со смехом вышли на улицу.

Черри сидел на мотоцикле и смотрел, как объект выходит из здания министерства обороны. На ней был тот же белый плащ, что на фотографии. Как-то даже чересчур просто… только с ней была другая телка. Очень некстати.

Женщины остановили такси. Черри поехал за ними. Плевое дело – он мог бы следовать за такси во сне. Они проехали по мосту Ватерлоо, и такси высадило их у Национального театра.

Черри выругался. Не одно, так другое. Что ж, по крайней мере, он знает, где объект будет в следующие часа два. А раз так…

Он оставил мотоцикл на стоянке, вошел в здание Национального кинотеатра, рядом с НТ, взял сандвич и стакан молока. Черри никогда не пил на работе.

Объект и ее спутница вышли из театра в десять пятнадцать и вместе свернули на юг, в улочку между театром и парковкой.

Здесь они остановились и обнялись. Черри покачал головой. Такая баба аппетитная, прям жалко. Объект огляделась и пошла к открытому родстеру «Триумф Стаг». Черри запомнил номер автомобиля и медленно двинулся к нему. Она не увидит его, когда будет заводить машину.

Она открыла пассажирскую дверцу и села в автомобиль.

Черт. Она с кем-то встречается. Вот ведь гадство.

И тут ему пришла отличная мысль. Он пошел к машине, к объекту, ступая тихо, неслышно.

Черри был уже в шаге позади нее, когда под ногой хрустнул камешек. Объект обернулась и ничего не сказала. Она видела лишь черный силуэт.

Он левой рукой зажал ей лицо и рубанул ладонью по шее. Хрустнула кость. Объект дернулась, свет блеснул на ее больших серьгах.

Черри отступил на шаг и перевел дух. Затем нагнулся и выпрямил женщине голову. Под белым плащом на ней был длинный шарф; Черри вытянул его и намотал ей на шею. Она все равно осталась кривоватой, но в темноте сойдет.

Он обошел «Триумф», провел пальцем в перчатке по изгибу заднего бампера. «Стаги» ему нравились – серьезная английская машина из времен, когда над такими не смеялись. Ее владелец, очевидно, думал так же. Модель шестьдесят восьмого года, а выглядит как новенькая.

Черри подумал, что сможет сделать хорошие деньги на родстерах, когда заведет свою мастерскую. «Черри инглиш моторс. Специализация – родстеры». А если кто сунется к нему с пластмассовой подделкой, то получит кувалдой по бамперу.

Сегодня он на семь тысяч ближе к собственной мастерской.

На парковку, насвистывая и держа руки в карманах длинного плаща, вошел мужчина и направился прямиком к «Триумфу». Черри отвернулся, притворяясь, будто возится с замком машины на соседнем парковочном месте.

– Один прыжок, и безумный Майк на свободе! – сказал мужчина, обходя задний бампер «Стага». – Как спектакль, дорогая?

Черри кулаком двинул ирландца в висок, и тот упал на «Триумф». Черри обхватил его руками и, распахнув дверцу, впихнул на сиденье. Ноги пришлось заталкивать – автомобиль был тесноват. Черри почти закончил дело, когда заметил у мужчины на плечах погоны.

Он расстегнул на ирландце плащ, ощупал китель, но пистолета не нашел. Ладно, не бывает все как по заказу. Черри расстегнул собственную куртку и вытащил «беретту», радуясь, что взял ее, а не «вальтер». «Беретту» легче будет заменить, а что калибр маленький, это сегодня неважно.

Он снова сунул руку под китель ирландца. В левом кармане торчал карандаш. Значит, правша. Отлично. Черри вложил пистолет ему в правую руку и прижал дуло к шее под подбородком. Он знал, что из подушки выходит отличный глушитель, и надеялся, что мягкое содержимое головы сработает так же.

Вроде бы сработало.

Убедившись, что не оставил кровавых