К ней пришла любовь. Любовь к Ахиллу и ребенку, которого она носит. Его ребенку. Та самая любовь, о которой она мечтала и в которой нуждалась. И которую сможет подарить малышу.

А вот сможет ли Ахилл любить малыша? Или ребенок станет для него лишь средством достижения цели? Что будет с их сыном или дочерью, если он или она вдруг узнает, что его или ее появление на свет было обусловлено исключительно завещанием? Решат ли они, что не были желанными детьми? Что наследство и университетская степень значили для их родителей больше?

Уиллоу непроизвольно приложила руку к животу.

Нет!

В ней поднялся яростный протест.

Их ребенок не будет расти в пренебрежении и боли! Он не будет страдать от невнимания родителей!

Неожиданно ее обхватили теплые руки и прижали к горячему телу. Ахилл поцеловал ее в шею.

— Вот ты где, Диана, — проговорил он. — А я тебя везде ищу. Лимузин скоро прибудет… — Он замолчал, и их взгляды встретились в зеркале. — Ты чем-то расстроена.

Что случилось?

Уиллоу повернулась и посмотрела на него, затем показала ему тест.

Ахилл замер, в его глазах что-то промелькнуло, а в следующее мгновение он взял лицо Уиллоу в ладони и приник к ее губам в долгом и горячем поцелуе.

«Да. Он тоже хочет этого ребенка».

— Моя Диана, — сказал он, оторвавшись от нее. — Ты невероятная женщина.

Уиллоу положила руки ему на грудь и счастливо улыбнулась.

— Все это благодаря тебе.

— В таком случае мы оба молодцы. — Он снова поцеловал ее. — Это именно то, чего я хотел. Уиллоу прижалась к нему щекой и проговорила:

— Мы договорились жить вместе, пока не будет зачат ребенок, но… — Она заколебалась, подняв голову и посмотрев ему в глаза. — Мы могли бы остаться вместе.

— В каком смысле? — нахмурился Ахилл.

— Ну… мы могли бы остаться в браке. — Она сделала паузу. — Мы могли бы стать семьей.

По тому, как напряглись его мышцы под ее ладонями, Уиллоу поняла, что сказала что-то не то.

— Зачем? — Вопрос оглушил ее. — Зачем тебе это надо?

— Ну, разве так не будет лучше для ребенка? Чтобы у него были оба родителя?

Ахилл задумался.

— Да, так было бы лучше.

— А если родится девочка? Разве ты на этом прекратишь попытки?

— Нет. — Он улыбнулся. — Уиллоу, ты действительно хочешь быть моей женой?

— Да, очень.

— Семья, — медленно, словно сомневаясь, проговорил он. — А почему бы нет? Отец был бы в бешенстве.

Свет, горевший в Уиллоу, померк. Значит, им движет не желание иметь рядом ее и ребенка.

Ее охватила злость. Он все еще живет в прошлом!

«Его рана глубока, причем настолько, что тебе ее не залечить».

Эта мысль немного остудила ее. Она понимала, что на это требуется время.

— Пожалуйста, не надо соглашаться из желания досадить родителям, — тихо попросила она.

— В каком смысле? — раздраженно осведомился Ахилл.

— В том, что ты сам должен хотеть иметь семью. — У нее вдруг пересохло во рту. — Ты должен хотеть семью не для того, чтобы получить наследство или отомстить. Семья — это любовь. А без любви у твоих детей будет такое же детство, как у тебя.

Уиллоу понимала, что давит на него. Вероятно, она надавила слишком сильно, потому что Ахилл замкнулся и отступил от нее на шаг.

— Ты готова? — вежливо спросил он. — Машина будет с минуты на минуту.

У Уиллоу болезненно сжалось сердце.

«Не надо было ничего говорить».

Часть ее стремилась сохранять спокойствие, быть сдержанной и держать себя в руках. Другая же часть — страстная — побуждала ее к борьбе за то, что было для нее важно. Их ребенок.

— Значит, вот так? — произнесла она. — Как только мы заговариваем о том, что убивает тебя, ты тут же уходишь в сторону!

Ахилл на это ничего не сказал. Он повернулся к ней спиной и пошел к двери.

Но свет, горевший в душе Уиллоу, придал ей сил. Она уже ничего не боялась, потому что ей нечего было терять. И она решила бросить Ахиллу спасательный трос.

— Ты нужен мне, Ахилл. Я хочу быть твоей женой. Я хочу, чтобы ты стал отцом для моих детей. И я хочу семью, но не из-за какого-то дурацкого завещания, а потому что люблю тебя.

Ахилл остановился в дверях. Его сердце вдруг принялось выделывать странные кульбиты в груди.

Любовь. Она любит его.

Он никогда не думал о любви, не предполагал, что она может присутствовать в его жизни и тем более в отношениях с Уиллоу.

Как выясняется, он ошибался. Уиллоу оказалась слишком страстной женщиной, чтобы жить без чувств. Он должен был это предвидеть.

Только вот ему ее любовь не нужна. В последний раз он мечтал о любви в шестнадцать, и отец тогда заявил, что у него не осталось для сына любви. И в тот момент что-то исчезло из его сердца, и там образовалась пустота. Эта пустота стала для него благословением, потому что он ничего не чувствовал и не испытывал боли и всего того, что несет с собой любовь. Он радовался такому положению вещей и не спешил что-то менять.

— Зря ты это сказала. — Его тон был ледяным.

— Почему? — В отличие от него Уиллоу вкладывала в свои слова всю силу чувств. — Почему мне нельзя любить тебя?

Она стояла перед ним в золотистом вечернем платье, с рассыпанными по плечам волосами, и ее глаза сияли, как бриллианты, а лицо светилось внутренним светом, и вся она излучала силу.

Она была прекрасна, его богиня.

Что-то дрогнуло в нем.

«Она предлагает тебе то, чего ты всегда хотел».

И ведь это правда. Его красавица-жена беременна его ребенком и объясняется ему в любви. Только вот ему нечего дать ей, а это означает, что он не вправе брать то, что она предлагает.

— Тебе не надо любить меня, потому что мне нечего дать тебе, Уиллоу. Я тебя не люблю.

Другая женщина на ее месте разрыдалась бы, или убежала, или сделала бы вид, что ничего не случилось. Уиллоу же поступила иначе. Она приблизилась к нему и уверенно сказала:

— Это неправда. Думаю, ты лжешь.

— А зачем мне лгать? — спросил Ахилл, всеми силами изображая равнодушие.

— Ты лжешь не мне, а себе.

— Не понимаю, о чем ты.

— Я считаю, что тебе кажется, будто ты не любишь меня. Я считаю, что ты пытаешься убедить самого себя в том, будто ничего не чувствуешь. Но ты все чувствуешь. Я люблю тебя и хочу дарить тебе свою любовь. Мы могли бы…

— Не надо, — перебил он ее. — Ты и так дала мне все, что я хотел.