– Вот так-то лучше, – усмехнулась Жанна,у которой были, конечно, стальные нервы. – К сожалению, наш страдалец малочто помнит. Говорит, примерно через полчаса после того, как бригада ремонтниковушла, в дверь постучали. Причем именно в дверь черного хода. Мужской голоссказал, что он – один из рабочих, забыл свой сотовый телефон в подсобке, гдеони переодевались. Гошке бы самому пойти телефон поискать, а он дверь открыл ивпустил этого урода. И только повернулся к нему спиной, как получил удар побашке. Все, больше он ничего не помнит.

– А лицо? – живо спросила Алена. –Лицо того ремонтника он описал?

– Да ведь в коридоре около служебного входатемно, – с сожалением сказала Жанна. – Лица он не разглядел. Да иработяг он толком не успел запомнить, так что узнавать особенно некого было.Конечно, в милиции сказали, что устроят ему, так сказать, очную ставку со всейбригадой, но почти наверняка Гошка никого не опознает. Потому что этот пареньне из рабочих, просто предлогом таким воспользовался, вот и все. Хотя понять немогу, зачем он туда притащился. Стройматериалы красть? За ними надо нагрузовике приезжать, да с подельниками, одному ничего не вытащить. Или он всамом деле целился только на Гошкино барахлишко? С паршивой овцы хоть шерстиклок?

Клоком шерсти с паршивой овцы был все тот же«Ориент». Ну, дорогая Жанна!!!

– А... про меня? – с запинкой спросилаАлена. – Про меня Игорь хоть что-нибудь говорил?

– Ну... к сожалению, нет, – с такой жезапинкой, в которой угадывалось явное сочувствие, ответила Жанна. – Онвообще вашего присутствия не помнит. И когда я сказала, что вы грабителяизгнали, а потом вызвали милицию и «Скорую», он мне, такое впечатление, вообщене поверил. Разбухтелся, что этого не было и быть не могло.

– Как не могло?! Почему?! – оскорбленновскрикнула Алена.

– Господи, Алена, да вы что, Гошку не знаете?Он же ужасно скрытный, это просто партизан на пытке, а не человек. Никогданичего лишнего не скажет. Даже если он и знает, что вы там были, ни за что мнене проболтается. Типа, оберегает ваше реноме, понимаете?

– Понимаю, – уныло промямлила Алена.

Господи, да какое реноме еще осталось у дамыдавно уже возраста элегантности, по уши влюбленной в двадцатипятилетнегокрасавчика? Что там вообще можно сберечь, если потерян рассудок?!

– Ну ладно, – вдруг заспешилаЖанна, – я вам еще потом позвоню, после того, как свяжусь с врачом,которого мы с Валерой к Гошке отправили. Это наш хороший знакомый, отличныйспец по мозговым травмам. Нам же надо, чтобы у нашего милого мальчика все впорядке было с головкой, правда же? – с едва уловимым оттенкомскабрезности задала Жанна риторический вопрос. – А сейчас вы меняизвините, мне надо в клуб «Тот свет» позвонить. Я к ним собиралась прийти вэротический театр, программу посмотреть, может быть, кого-то в «Барбарис»пригласить выступать, а тут такие ужасти настали...

И Жанна положила трубку. Алена швырнула свою,глядя на нее с таким негодованием, как будто именно эта трубка, без участияподруги (нет, все же приятельницы!) сообщила ей столько неприятных вестей.

То есть хорошо, конечно, что Игорь не слишкомсильно пострадал и скоро появится в жизни, а может, и в постели влюбленнойписательницы. Однако как это может быть, чтобы он не помнил, кто, по сути дела,спас ему жизнь?! Алена крепко надеялась, что ее героическое и самоотверженноеповедение сильно повысит ее акции у обожаемого мальчишки – и вот вам,пожалуйста!

А впрочем, если честно, не столько она спаслажизнь Игорю, сколько та неведомая женщина, которая оставила узкий след околокрыльца, а потом несколькими выстрелами выгнала вон парня с пистолетом. Ох, инапугался же он, грабитель этот поганый, когда пули стали чиркать у самых егоног, даже про собственное оружие забыл!

Кто, кто, кто она была такая? Алена головусломала, размышляя об этом. Сам факт пребывания этой женщины в «Барбарисе»делал вульгарную попытку ограбления чем-то гораздо более сложным. Может быть, уИгоря и впрямь было тайное свидание? А парень в черной куртке оказался вовсе невором, а ревнивым мужем, который выследил жену и решил расправиться ссоперником? Наличие оружия у парня в таком случае вполне объяснимо, но довольностранно, конечно, что и дама пришла на свидание вооруженной, вдобавок –пистолетом с глушителем. Или она знала, на что способен супруг, и должнымобразом приготовилась к обороне... лучшим способом которой оказалосьнаступление?

Весьма загадочно все это. Но если ревнивыеизмышления Алены имеют под собой реальную основу, до какой же степени должнабыть влюблена неизвестная дама в Игоря! Ради него начала стрелять всобственного мужа! Хотя нет, она не пыталась убить парня, она пыталась егоспугнуть. И ей это удалось.

А может быть, все вовсе не так? Может быть,эта женщина стреляла не в парня, а в Алену? То есть она пришла с намерениемподстрелить соперницу – но промазала...

Занятная версия. Особенно если учесть, чтоникто, кроме самой Алены, не знал, что ее занесет в «Барбарис». Даже Игорь непредставлял, что ему предстоит романтический ужин на мешках с цементом. Правда,в курсе дела Жанна была... Ее отношение к Игорю – штука очень непростая, притом, что Жанна – самая верная на свете супруга Валерия Андреевича Журавлева.

Кто знает, может быть, Жанне неприятензатянувшийся роман ее воспитанника и этой так называемой приятельницы!

Ага, неприятен до такой степени, что онананяла киллершу с ножкой тридцать пятого размера!

Каждое из этих предположений было полной чушью– и в то же время каждое имело право на существование.

Заодно Алена вспомнила, что парень в чернойкуртке, кажется, знал неизвестную женщину: он ведь назвал ее какой-то собачьейкличкой... Моськой назвал, вот как. Впрочем, не факт, что именно она былаМоськой: например, грабитель ждал Моську, свою сообщницу, а вместо неепоявилась другая особа... Жучка, условно говоря. Ни то ни другое имя непроливает свет на личность неизвестной особы.

Кстати, об этой самой личности Алена ни словане сказала Жанне, щадя свою израненную гордость, да и милиции преподнеславерсию очень дипломатичную: дескать, кроме парня в черной куртке кто-то еще былв «Барбарисе», неведомо кто: мужчина, женщина, этого Алена не знает. И этот«кто-то» зашел со служебного хода и вмешался в развитие событий – причем оченьсвоевременно.