– Кажется, мы допустили одну небольшую ошибку, – вдругпробормотал Караев.

Все обернулись к нему.

– Какую ошибку? – спросил Чеботарев.

– Очередь, – пояснил Тимур. – С самолета,прибывшего из Америки, будет слишком много людей. Европейскими рейсамиприбывают пассажиры, среди которых большинство граждан с Шенгенской зоны илиВеликобритании. Им разрешено проходить через специальный коридор, толькопоказывая свои паспорта и не отмечая их. А все остальные, в том числе гражданеСША, Японии, Китая, нашей страны, – должны вставать во вторую очередь,заполняя специальные анкеты, чтобы проверяющий визы инспектор мог сверить их спаспортом. Наш агент выйдет не скоро, на это может уйти часа полтора или два.

– Нужно было все заранее просчитать, – зло заметилЧеботарев. – Я вообще не понимаю, зачем нужен был этот рейс из Нью-Йорка.Вам было мало рейсов из Европы? Можно было их развести по разным терминалам. Атеперь вы сделали так, что они могут ждать в терминале до вечера, и мы ничегоне узнаем.

– Мы можем приказать нашим наблюдателям разделиться, –предположил Караев.

– И провалить операцию? – желчно уточнил Чеботарев.

– Когда прибывает следующий самолет? – уточнилБольшаков. – Через четыре часа из Парижа, – доложил Караев, – нонаши наблюдатели должны успеть. Если даже не успеют, мы предложим им разделиться.Двое останутся в Хитроу, остальные отправятся в Гэтвик.

– Правильно, – согласился Чеботарев, – но я недумаю, что очередь растянется на четыре часа. Это нереально.

– Посмотрим, – ответил Караев.

Ожидание длилось довольно долго. Наблюдатели докладывали,что агент все еще не выходил из терминала. На часах была уже половина восьмого.

– Подождем еще час, – предложил Чеботарев, – еслинаш человек не выйдет, значит остальным нужно уезжать. Если его, конечно, неарестовали уже в терминале.

Большаков вздрогнул. Он не хотел признаваться даже самомусебе, что не верил в предательство своих людей. Не верил до самого последнегомомента. А если арестуют уже первого агента, это будет означать, что предательЛучинский.

– Может, вы хотите позавтракать? – предложил один изпомощников Караева.

Все промолчали. Есть никто не хотел. Они ждали сообщений изЛондона. Двадцать минут восьмого раздался звонок. Наблюдатели все еще ждали.

– Черт возьми, – не выдержал Чеботарев, – я недумал, что ожидание в режиме он-лайн будет таким напряженным.

В половине восьмого сообщений не поступало. Все ждали, ужене скрывая своего разочарования. Наконец в семь сорок пять из Лиссабона имсообщили, что агент вышел из терминала, пройдя границу. Он получил свой чемодани теперь собирался сесть в такси.

Большаков облегченно вздохнул. Лучинский пока оставалсячист. Он радостно взглянул на остальных офицеров.

– Тяжело, – признался он, – у нас есть что-нибудьпоесть? Может, нам наконец дадут завтрак?

Один из наблюдателей сообщил, что отправляется за машиной сагентом в город. Остальные пятеро наблюдателей на трех автомобилях должны былиперебазироваться в Гэтвик.

– Поторопите их, – предложил Чеботарев. – Онимогут не успеть. Осталось два часа.

– Успеют, – уверенно ответил Тимур. – Они проедутне через центр города и сумеют доехать до Гэтвика. Два часа им вполне хватит.Если, конечно, не будет утренних пробок.

– А они обязательно будут, – заметил Чеботарев.

Караев поднял телефон, чтобы позвонить в Будапешт и передатьоттуда сообщение наблюдателям. Первый наблюдатель доложил, что прибывший изНью-Йорка агент сел в такси и направляется в город. Наблюдатель докладывал, чтоне смог обнаружить скрытого наблюдения за первым агентом.

Дожидаясь второго самолета, из Парижа, они позавтракали. И скаждой минутой Большаков нервничал все больше и больше. При одной мысли, чтопредателем мог оказаться его давний знакомый, генерал Кучуашвили, с которым онтак много раз сидел за одним столом, Иван Сергеевич начинал задыхаться.

В девять часов сорок минут группа наблюдателей была уже всеверном терминале Гэтвика. Там было гораздо меньше людей, чем в Хитроу, и попредложению руководителя группы наблюдателей двое его сотрудников вышли изтерминала, ожидая остальных в своих машинах, припаркованных на стоянках.

Через полчаса объявили, что самолет из Парижа опоздает надвадцать семь минут. Большаков нахмурился. Он видел в каждой задержке, в каждойнепредвиденном случае некий сигнал опасности.

– Так часто бывает, – сказал Чеботарев. – Самолетыиз Парижа часто опаздывают. Они ходят как автобусы, каждые полчаса. Не нужнотак переживать Иван Сергеевич.

– Я понимаю, – кивнул Большаков, – но ничего немогу с собой поделать. Они успеют доехать до третьего самолета, если этотлайнер опоздает?

– Конечно, – ответил Караев, – третий рейсприбывает в южный терминал Гэтвика через четыре часа. Им даже не нужно тудапереезжать. Просто сядут в вагон и переедут в другой терминал. Десять минут отсилы.

– И автомобили тоже, – напомнил Большаков.

Наблюдатели сообщили, что самолет из Парижа опаздывает ужена тридцать две минуты. Большаков начал выстукивать дробь костяшками пальцевправой руки. Все опять замерли, ожидая новых телефонных звонков.

Позвонили через Будапешт, сообщив, что самолет опаздываетуже на тридцать девять минут и прибудет без одной минуты одиннадцать.

– Европейская точность, – пробормотал в сердцахБольшаков. – Могли бы сказать в одиннадцать. Так нет. Они уточняют, что вдесять пятьдесят девять.

Без пятнадцати одиннадцать позвонил один из наблюдателейчерез Киев, сообщивший, что самолет из Парижа пошел на посадку. В одиннадцатьноль две он сел в Гэтвике. Через сорок пять минут агент вышел из терминала,направляясь в агентство по аренде автомобилей, где для него была заказанамашина. Один из наблюдателей уже находился рядом с автомобилем, который должныбыли выделить прибывшему гостю. Но все было спокойно. Руководитель группынаблюдателей доложил, что все прошло нормально и прибывший гость, оформив себеавтомобиль, уже выезжает в Лондон. Большаков опять шумно выдохнул воздух.

– Теперь третий самолет из Дублина, – пояснилКараев. – Он прилетит в четырнадцать двадцать в южный терминал Гэтвика.Туда сейчас перебазируются четверо наших наблюдателей на двух машинах. Я быпосоветовал одной машине сразу отправиться в сторону Хитроу. Там всегда малорейсов, и прибытие сразу четверых агентов на двух машинах может вызватьненужное внимание.

– Вы же говорили, что они поедут в вагонах метро? –повернулся к нему Иван Сергеевич.

– Если бы самолет сильно опоздал, – ответилКараев, – но они успеют переехать в другой терминал на автомобилях.