«Ваша работа?» — спросила Инга одними глазами, намекая на найденный труп Данцига.

«Можешь себе представить, что нет!» Шеф, казалось, и сам был удивлен.

Очевидно, так быстро сработал звонок Саида. Инга с Шефом вышли из магазина, мальчишка незаметно прошмыгнул за ними и тотчас пропал из вида.

Инга с тоской ждала, что Шеф велит ей ехать сейчас в фирму «Мясоед», а что она там найдет? Известно что: труп. Причем некоторых частей тела у него явно будет недоставать. Уж это как водится. Руки — были, ноги — были, сердце — было, что там еще-то…

Она сама удивилась собственному спокойствию и некоторому цинизму.

— Привыкла просто, — сказал Шеф, который, оказывается, умел еще и мысли читать.

Инга хотела сказать, что не пойдет в этот самый «Мясоед», хоть что с ней делайте, хоть режьте на шашлык или на бефстроганов, но усилием воли сдержалась. Шеф все равно ее не послушает.

Мелодично звякнул дверной колокольчик, и в холл клиники «Здоровая жизнь» вошла молодая женщина. Девушка за стойкой подняла голову и приветливо улыбнулась. Клиника была частная, довольно дорогая, в последнее время пациентов стало гораздо меньше — денег у населения значительно убавилось.

— Чем могу помочь? — задала служащая традиционный вопрос.

— Мне к хирургу, — хрипло ответила вошедшая.

— Вы записаны?

— Я звонила, сказали, можно прийти…

Девушка внимательно пригляделась к будущей пациентке. Что-то с ней не так. Голос хриплый, глаза красные, губы хоть и накрашены яркой помадой, однако все равно видно, что пересохли. Волосы хоть и подстрижены очень коротко, почти ежиком, все равно выглядят свалявшимися, не слишком чистыми. И цвет тусклый, хоть и черный. Девица явно больна. Впрочем, у них ведь медицинское учреждение, здоровые редко ходят. Но если у нее что-то инфекционное…

— Раздевайтесь, — предложила служащая, — и присядьте вон на диванчик, я сейчас узнаю.

В холле появилась медсестра постарше, окинула пациентку внимательным взглядом. Та в это время сняла длинную стеганую куртку, и стала видна несвежая повязка на руке. Медсестра сразу определила опытным взглядом, что повязка сделана непрофессионально, проще говоря, кое-как. Накрутили бинтов, а толку?

Вешая куртку в шкаф, девушка случайно коснулась больной рукой дверцы и едва не вскрикнула. Медсестра нахмурилась и вышла, чтобы вернуться через некоторое время.

— Доктор вас примет, но нужно сначала заполнить карточку. И паспорт, пожалуйста, покажите.

— Зачем это? — недовольно скривилась брюнетка. — У вас же частная клиника.

— Такой порядок. — Медсестра была непреклонна.

Кто ее знает, эту подозрительную девицу, что у нее там с рукой. Возможно, огнестрел, возможно — ножевая рана, у них приличная клиника, и неприятности не нужны.

Протягивая паспорт, пациентка пошатнулась и схватилась за стойку здоровой рукой.

— Пройдемте в кабинет! — встревожилась медсестра. — Карточку потом оформите.

Хирург был немолодой, но крепкий и работал в частной клинике по совместительству.

— Что с рукой? — спросил он.

— Поранилась случайно.

Медсестра уже ловко разматывала бинт. Хирург посмотрел и едва не ахнул. Кисть вздулась и была синюшного цвета, далее до локтя распространялась краснота.

— Больно? — Хирург ткнул пальцем в распухшее запястье.

Пациентка помотала головой, но по тому, как она побледнела и вцепилась в подлокотник кресла здоровой рукой, было видно, что больно. И очень.

— Не нужно мне врать, — отрывисто сказал доктор, он был грубоват и прямолинеен, как все хирурги, — говорите как есть. И я же вижу, что у вас укусы.

— Собака покусала, — нехотя согласилась брюнетка, отводя глаза.

— Давно?

— Вчера.

— Значит, прошло больше суток. Отчего же вы сразу не обратились к врачу?

Брюнетка молчала. Хирург сказал медсестре что-то вполголоса, она уже готовила шприц.

— Собака ваша? — продолжал расспросы хирург, пока сестра делала обезболивающий укол и обрабатывала рану.

— Нет, это случайно, на улице. Она набросилась на меня ни с того ни с сего…

Врач с сомнением покачал головой — он видел, что укус сделан крупной собакой, а такие обычно не набрасываются на людей ни с того ни с его. Если только они не бешеные.

— Вы знаете хозяина собаки?

— Да говорю же вам — я просто шла мимо, а она… — Пациентка закашлялась.

Врач ясно видел, что она темнит.

— Что ж, — сказал он, — рана, конечно, заживет, проколем антибиотики, воспаление пройдет. Но непременно нужно сделать уколы от бешенства. Это долго, но такой порядок, раз вас укусила бродячая собака. И скажите, в каком месте это случилось, я должен сообщить в санэпидстанцию. Собака может еще покусать кого-то, от нее заразятся другие животные. Это очень серьезно.

— Это было тут, недалеко. Большая серая собака, бездомная… где-то бродит…

Пациентка почувствовала, что пол уходит из-под ног, а перед глазами стояла оскаленная пасть той самой собаки, что охраняла своего хозяина до последнего вздоха.

Если бы она не была привязана, то брюнетке, которая подвезла того бродягу до самого дома, пришлось бы плохо. Собака сразу почувствовала в ней врага, едва только завидела ее машину. Пришлось обезопасить ее шокером, и этот нищий полупьяный придурок рассердился на нее. И посмотрел грозно, но собака застонала, и он плюхнулся рядом с ней в грязь и стал гладить и бормотать бессвязные ласковые слова.

Она тогда убежала и еле сумела тронуть машину с места, до того болела рука. Доехала до дома и целые сутки пыталась сама лечить укусы, а сегодня поняла, что если не пойдет в клинику, то просто умрет.

Ей плохо, очень плохо, голова ужасно болит, и кажется, поднялась температура. Она пошла в частную клинику в надежде, что тут не спросят документы, а оказалось, что все так серьезно. Она не должна была этого делать, потому что тот, кто может все, не одобрил бы. Она виновата в том, что не сумела увернуться от собачьих зубов. Но без врачебной помощи она может умереть.

Брюнетка схватилась за стул, чтобы не упасть.

— Вам надо полежать, — вмешалась медсестра, — потом возьмем кровь на анализ, потом еще один укол. А пока оформите договор и оплатите.

— Я не буду лежать! — Брюнетка отвела ее руки и встала, держась прямо усилием воли.

Хирург писал что-то в карточке и не поднял головы. Медсестра проводила пациентку в холл к стойке.

— Нельзя ли побыстрее, — торопила брюнетка, — я тороплюсь.

Девица за стойкой вскинула на нее глаза в немом удивлении — куда уж теперь торопиться. Брюнетка посмотрела на нее с такой откровенной ненавистью, что у нее дрогнула рука.