– Хорошо, попробую. – Она замолчала, проникаясь предстоящей задачей. Ее взгляд был направлен в угол комнаты, но ни на чем не фиксировался. – Прежде всего, мне нужно понять, какая задача у этой бомбы. В этом случае у нас крайне необычная ситуация. Я хочу убить человека, но при этом нужно, чтобы остался невредимым человек всего в нескольких метрах от него. Критически важно количество взрывчатки. Если я положу слишком много, то волна выбьет дверь и человек за дверью может пострадать. Если ее будет недостаточно, человек, к телу которого прикреплена бомба, может остаться жить. Мне нужно будет сделать тест и рассчитать нужное количество, – она замолчала и посмотрела на Уинтера.

– В чем дело?

– Вот и первое отличие. Обычно не нужно слишком беспокоиться о том, чтобы положить точное количество взрывчатки. Ведь, когда речь заходит о самодельных бомбах, чем ее больше, тем лучше. Для взрывателей важно создать шок-эффект.

– Хорошо. Что еще можете сказать?

– Он не имеет отношения к военным или армии.

– Почему вы так решили?

– Потому что создание бомбы требует нестандартного мышления, а в армии его практически не найдешь. Солдаты должны выполнять приказы. Когда они начинают думать и что-то решать, начинаются проблемы. К тому же он не профессиональный взрыватель. Будь так, я бы узнала тип устройства. Какая-то характерная черта всплывала бы. Мы имеем дело с талантливым любителем.

– Хорошо, давайте о бомбе. Как талантливый любитель может соорудить такое?

– Как и все остальное. Вы заходите в интернет и находите там все, что вам нужно. В интернете много хорошего, но есть и темная сторона. Любой человек может получить доступ к этой информации – Талибан, Исламское государство, какой-нибудь несчастный ребенок в Ираке, Париже или где угодно, которому промыли мозги и который хочет оставить свой след в вечности.

– Есть ли какая-то деталь в устройстве бомбы, которая особо обращает на себя внимание?

– То, что он использует петарды. Детонатор сделать легко, а вот добыть взрывчатку гораздо сложнее. Нельзя просто зайти в магазин и свободно ее купить. Можно попробовать селитру, но, опять же, не так много мест, где ее можно купить. Если купишь много, тебя запомнят. К тому же нужен правильный состав, рецепт. Бомбу из аммиачной селитры сделать не так просто, как кажется.

– Но петарды достать легко.

– Да. И они гарантированно взорвутся. То есть, можно сказать, рецепт уже придуман. И это идеальное решение. Проверить, какое именно количество нужно, тоже несложно. Нужно просто дождаться Дня Канады, и можно взрывать сколько душе угодно, и никто не повернется в твою сторону. Теперь спрошу я: какому человеку нужно делать такую бомбу?

Уинтер сделал еще глоток кофе.

– Как вы и сказали, этот человек терпелив, а значит, он немолод. Мало кто из подростков готов спокойно ждать идеального дня для своих действий. В целом серийные убийцы выходят на тропу, когда им под тридцать или за тридцать. В большинстве своем это мужчины.

– Что? Бывают и женщины?

– Да, но редко. Сразу вспоминается Эйлин Уорнос. Она убила семерых мужчин во Флориде. Беверли Алитт, ваша соотечественница.

– Понятно. Что еще можете сказать про человека?

– За исключением Лианы Хэмонд, все жертвы – белые, а значит, он, скорее всего, сам белый. Серийные убийцы чаще всего нападают в рамках своей расовой группы. Его рост ниже среднего. На последнем месте Андертон нашла след соответствующего размера, но даже если бы не нашла, его привычная схема и выбор жертв подтверждают это. Также он, скорее всего, хорошо социально адаптирован. При встрече он бы вас очаровал. Он настолько самоуверен, что звонит в дверь домов среднего класса и просит его впустить.

– Или в дома богатых людей, как было с Николасом Собеком.

– Именно, – сказал Уинтер. – Также я думаю, что это человек не рабочей профессии. Не представляю его механиком или рабочим на заводе. Ему не нравится возиться в грязи, в прямом и переносном смысле. Я не исключаю творческую профессию.

– Типа художник?

– Нет, думаю, это что-то на стыке техники и креатива, например архитектор или разработчик программного обеспечения. Ему бы понравилась работа, которая требует сочетания логики и творческого начала.

– То есть это белый мужчина, возрастом около тридцати, ниже среднего роста, архитектор или программист.

– Скелет портрета такой, да, – подтвердил Уинтер.

– И все это вы поняли, просто увидев места преступлений.

– Место преступления важно, но это только часть истории. Не менее важно изучить поведение убийцы до и после взрыва. Мне хочется найти ответ на вопрос, почему он это делает. Что мотивирует такое поведение?

– Удивительно.

– Что ж, мне это помогает.

Дверь открылась, и в комнату вернулась Андертон. Зевс в считаные секунды оказался около нее, требуя внимания. Она рассеянно погладила его, как обычно делают люди, не имеющие собак. Зевс неодобрительно фыркнул, вернулся на свой лежак и снова устроился в нем поудобнее.

– Фримен сказал, что мы молодцы, – сказала она.

– Я уже чувствую тепло по всему телу до кончиков пальцев.

– Он также предлагает нам место за столом.

– В каком смысле?

– Он хочет встретиться.

– Что ж, это прогресс, как я понимаю, – сказал Уинтер. – Видимо, мы его впечатлили.

– Или же он хочет держать нас в поле зрения, чтобы мы чего не натворили. Знаете, как говорят: держи друзей близко, а врагов еще ближе.

– Это так цинично.

– Зато реалистично.

Андертон повернулась к Барнфилд и улыбнулась.

– Хезер, спасибо тебе еще раз за помощь. Как будешь в городе, позвони, давай вместе выпьем кофе.

– Или чего покрепче, может?

– Да, я только за, – засмеялась Андертон.

Они встали попрощаться. Зевс поднял хвост и замахал им, как вертолет лопастями. Лодка Дейла продолжала дрейфовать посреди озера. Уинтер решил, что завидует ему. В реальности рыбалка наскучила бы ему уже через пять минут, но в фантазиях все было иначе. Жизнь, полная мира и спокойствия, казалась привлекательнее жизни, заполненной убийствами, ужасом и разрушением. Пожав руки Барнфилд, Уинтер и Андертон сели в «мерседес» и поехали назад, на запад. По пути на смену граниту и камню постепенно приходили горы из стали и стекла под названием Ванкувер. Не менялось одно лишь небо – бездонное, чистое и пронзительно голубое.

25

Андертон не снимала ноги с педали газа всю дорогу, и обратный путь они проделали на пятнадцать минут быстрее, оказавшись в городе уже к полудню. По дороге они почти не разговаривали – обоим требовалась тишина и возможность подумать. Уинтер размышлял над тем, что им скажет Фримен. У того неизбежно есть программа в голове. Когда речь идет о сотрудничестве с такими персонажами, как Фримен, речь всегда идет о некой программе.