– Густавиус спасенциум, – нараспев произнесла Скайлар.

Поднялся небольшой вихрь, туман слегка разошелся. Сойка увидела друзей и подлетела к ним.

Вся троица напряженно всматривалась в белесую завесу. Внезапно из тумана появилось что-то вроде щупальца со ртом на конце. Потом вынырнуло еще одно. А следом еще четыре.

– Есть хочу, – произнес один из ртов Элдвиновым голосом.

– И я тоже, – откликнулся другой рот голосом Скайлар.

Из тумана выступило тело этого диковинного зверя. Чудище напоминало выброшенного на берег кальмара; оно двигалось, ощупывая дорогу ворсистыми усиками.

– Смахивает на эхозверя, – прошептала Скайлар. – Они начали вымирать в Огромии еще при короле Браннфальке.

– И как нам с ним справиться? – спросил Элдвин.

– Главное, действовать сообща, и тогда, возможно…

Скайлар не договорила, поскольку вперед, потрясая копьем, выпрыгнул Гилберт.

– Сейчас я сокрушу тебя, и каждый твой рот возопит от боли! – бесстрашно закричал древесный лягух.

Щупальце с самым слюнявым ртом метнулось вперед и бесцеремонно врезало Гилберту, так что бедняга полетел вверх тормашками и ударился о валун. К растянувшемуся на спине лягуху тут же потянулись еще два щупальца.

– Мой, – сказало одно из них голосом Скайлар.

– Нет, мой, – возразило другое голосом Гилберта.

Они все тянулись и тянулись к распростертому на земле лягуху, пока Элдвин не швырнул в них сухой веткой. Шупальца отпрянули, и Гилберт получил время прийти в себя. Он уставился на эхозверя и тут же издал леденящий душу вопль:

– А-а-а-а-а-а! Убивают!!!

– Гилберт снова с нами, – вздохнула Скайлар.

Лягух подскочил к друзьям:

– Что вообще творится? Я помню, как меня съездило камнем по голове. Только пришел в себя, и тут такое!..

Элдвин бросал в чудище камень за камнем, но склизкая тварь, похоже, этого даже не замечала.

– Это все, что я могу, – виновато сказал Элдвин.

– Иллюзия вряд ли поможет, – добавила Скайлар. – У эхозверей нет глаз. Они просто чувствуют тепло, идущее от тела.

– Я за то, чтобы удрать, – хрипло проквакал Гилберт.

– Тебе не удрать, – произнес один из ртов голосом Гилберта.

Похоже, так оно и было: пять щупалец окружили фамильяров со всех сторон, а шестое нависало сверху. Элдвину на шерсть капала вязкая слюна. Один из ртов уже устремился прямиком к его целому уху, но внезапно все остальные рты издали ужасающий крик. Щупальца шарахнулись прочь, извиваясь от боли. Элдвин сквозь пелену тумана разглядел, что на их противника кто-то набросился. Или что-то. В общем, оно все равно тонуло в тумане. Щупальца эхозверя теперь тянулись к телу, пытаясь освободить его.

– Бежим, скорее! – заорала Скайлар.

Без долгих раздумий фамильяры рванули за Элдвином, которого вновь вела за собой пурпурная цепочка следов. По пути кот не забыл подобрать с земли отцовский белый мешочек. Один-единственный раз друзья оглянулись назад: чудище металось то вправо, то влево; невидимый враг намертво вцепился ему в спину. Эхозверь надрывно вопил от боли, и от его воплей фамильярам было очень не по себе. Потому что вопил он голосами Элдвина, Скайлар и Гилберта.

Скалистая местность, где фамильяры попались в ловушку, осталась позади. Следы Баксли уводили Элдвина и его спутников все глубже и глубже в джунгли, к северу от Огромии. Гилберт и Скайлар с неутомимым упорством препирались насчет того, кто же их спас от щупалец эхозверя.

– Похоже, он явился нарочно, чтобы спасти нас, – настаивал Гилберт. – Наверняка это животное-ангел из Завтрашней Жизни. Оно пришло на помощь в час крайней нужды.

– А по мне, так просто еще один хищник Запределья, – покачала головой Скайлар. – Уверена, не сбеги мы оттуда, он бы и нас съел как миленьких.

Элдвину же было мало дела до их препирательств. Его больше заботило то, что висело теперь у него на шее, – отцовский белый мешочек. Рано или поздно придется заглянуть внутрь.

– Элдвин, просто открой, и все, – твердила Скайлар. Сойка повторяла это снова и снова с той минуты, как Элдвин обнаружил мешочек.

– Мы все равно не сойдем со следа, что бы там ни оказалось, – пробурчал Элдвин.

В глубине души он понимал, что, конечно, Скайлар права. Нужно отбросить все личное ради общего дела. Только не прямо сейчас. Он пока не готов.

– Хочешь, я сама посмотрю, если тебе так легче, – предложила Скайлар.

– Скайлар, ну дай ему прийти в себя, – одернул ее Гилберт. – Ты иногда такая настырная, просто ужас.

Скайлар еле слышно пробормотала, что уж чья бы корова мычала, но послушалась и умолкла. Фамильяры продолжали свой путь, пробираясь через густые заросли и лианы, – казалось, им конца-краю не предвидится. И это когда на счету каждый час, когда осталось всего три дня до того, как Паксахара поднимет из могил Воинство Мертвецов.

Цепочка следов время от времени выбегала на берег Эбса. «Как далеко река заходит в Запределье», – удивлялась про себя Скайлар. Друзья шагали вдоль реки, не говоря ни слова, а вот джунгли совсем не молчали. Чирикали птицы, шуршали в траве змеи, с листьев падали капли воды – вся эта мешанина звуков так и стояла в ушах троих путников.

Воздух казался густым от влаги, но Элдвину все равно страшно хотелось пить. Ему на глаза попалось большое пробковое дерево – из отверстия в коре очень заманчиво капал сок. Ничего желаннее сейчас не существовало на целом свете. С этой мыслью Элдвин сошел со светящейся дорожки и направился к дереву.

– А я бы не стала пить, – предупредила Скайлар.

Элдвин уже почти приник к заветной струйке, но в последний момент отдернул язык.

– Кальстафф рассказывал нам о растительности джунглей, – пояснила сойка. – Обычно от самых привлекательных растений как раз и стоит держаться подальше.

Элдвин снова покосился на аппетитный ручеек сока, вытекающий из дерева. Он манил куда больше, чем плещущиеся неподалеку волны Эбса. Но Скайлар права: сейчас не время для проб и ошибок. На дерево уселся громадный жук и тут же присосался к липкой струйке. Полакомившись, он приготовился было уползти восвояси, но не успел. Чпок! И огромное насекомое разорвало на кусочки. Тут же из-под земли выросли ползучие корешки, похожие на червей; они похватали останки жука и уволокли под землю. Элдвин решил, что он, пожалуй, потерпит и попьет как-нибудь в другой раз.

Вернувшись к отцовским следам, Элдвин не успел пройти и сотни шагов, как наткнулся на что-то твердое, незаметное под слоем листвы. Кот пригляделся. Рядом с его лапой в траве ярко поблескивало серебристое острие. Элдвин разметал листья, и перед ним открылся роскошный меч. Рукоятку черного дерева украшала резьба с изображением тарантула. Элдвин только раскрыл рот, чтобы позвать друзей, как вдруг Скайлар вскрикнула: