— Выкладывай, — устало сказал я, не поднимаясь с кровати.

— Вождь, — вновь повторил Вор. — Тогда в таверне… Ты сказал, что теперь только ты наш командир. И я… Я за тобой хоть в огонь, хоть в воду!

— Я рад…

— Но не остальные…

Чем дальше Тлик говорил, тем мрачнее я становился. Хотя, все это было довольно предполагаемо… Прознав о моих похождениях эльф и бабы закатили истерику, а Седрик и Стэн, несмотря на то, что оказались более благоразумны, все равно ждут не дождутся указаний Сандры. С другой стороны — проблемы нужно решать по мере их поступления. А мои «поросятки» пока что никуда от меня не денутся.

Выслушав Вора, я улыбнулся.

— Ты молодец, парень. Но, не беспокойся. Держись меня и все будет хорошо.

Тлик часто-часто закивал, будто я ему сейчас родил божественное откровение и ускакал, бесшумно прикрыв за собой дверь. А я…

А я решил, что на сегодня для меня хватит событий. Зверски хотелось спать. Потому я послал все думы к чертям и, повернувшись на бок, уснул.

— Ну и какого хрена ты тут делаешь?

Огромный орк переступил с ноги на ногу, но взглянул твердо и смело. Под нашей причальной башней он объявился утром, едва взошло солнце.

— Возьми меня к себе в ватагу, капитан Варга… Я пригожусь.

«Гордаб. Защита Доблести. 12-й уровень». Тогда, на корабле де Сарры, я даже не успел толком рассмотреть, в кого втыкаю кинжал.

Без тяжелой брони, он если и выглядел менее массивным чем в ней, то самую капельку. Разворот плеч размером с дверной косяк, крупные грубые черты лица, тугой хвост жестких черных волос. Как ни странно, орк, мало походил на каменного государя, что я разглядывал в Хельте. Тот был изыскано аристократичен, Гордаб же по-крестьянски прост. Но, спорю на хрен Золотоглазого, что почивший орочий государь при жизни смотрел также прямо и открыто.

Чем-то орки меня привлекали. Простотой? Бесхитростностью? Не знаю. Хотя, пожалуй, все, до сих пор встреченные мной обитатели Вэла не блистали хитрозадостью. Вот уж не знаю, с чем это связано.

— Ты оставил капитана де Сарру?

— Я вернул ему то злато, что он заплатил мне за контракт. Я хочу в твою ватагу.

Ну вот, опять контракт. Я и не сомневался. Но орк, хотя бы, не безнадежен. Увидел старину Варгу и понял, кто в ближайшее время будет тут кур топтать. Чего и говорить, здоровяк мне сразу понравился. Но я ответил ему «Нет».

— Нет.

Ни один мускул не дрогнул на морде Гордаба, словно он знал, что я еще не закончил и я, действительно, продолжил:

— Сейчас ты мне не нужен. Но однажды, когда обо мне заговорят на каждом углу, я буду рад тебя видеть.

— Даешь слово? — спросил здоровяк.

— Даю слово.

«Слова» я был готов давать сколько угодно, ха-ха…

Орк кивнул и ушел. Я подумал, что можно было бы отдать ему его примечательный доспех, но этот гордый хрен вряд ли воспримет такой жест доброй воли.

— Почему ты не взял его в ватагу, вождь? Такой здоровяк всяко нам бы пригодился! — спросил Тлик, который сегодня не отлипал от меня.

— Так надо, — отрезал я. — Поторопи Гэллу, жрать охото.

Тлик ускакал, а я поднялся на ют, где Стэн что-то обсуждал с призраком. Оба поздоровались, я кивнул в ответ, и уже через минуту призрак, получив указания, исчез, а Шкипер подошел ко мне.

— Посмотрите, господин Варга, — Стэн широким жестом обвел порт.

Я посмотрел, но ничего особенного не увидел, разве что…

— Они ушли.

Гм… Действительно, вместо полудюжины кораблей, не считая полуразобранной калоши, у причальных вышек висел только один. Неказистый купец активно грузился припасами. Суетящиеся люди нервно поглядывали в нашу сторону.

— Ха-ха, несчастные ублюдки срочно поскакали привязываться к другому Обелиску Возрождения!

— В этом нет ничего смешного. Кто мог, еще ночью ушел в сторону Бадалики. Нам тоже не помешает поскорее привязаться к новому Обелиску.

Сей факт привел меня в хорошее настроение. Что может быть лучше бегущих от тебя ничтожных душонок!

— А что ты думаешь обо всем этом, Стэн? — с трудом спрятав улыбку, спросил я старика. Рискнет ли он высказать прямо то, что говорил за спиной?

Шкипер покряхтел, поскреб лысину, помялся, но, в конце концов, сказал:

— Не могу одобрить ваших действий господин Варга.

Гм… Ну лучше, чем ничего… Я облокотился на леер около Стэна. На палубе показалась Гэлла с ведром отходов…

— Гэлла, ты тоже считаешь, что я обошелся слишком круто с местными уродами?

Стрелок вскинулась.

— По чести говоря, Варга, я никак не могу взять в толк, зачем ты ищешь на задницу приключения там, где можно обойтись без них?! — запальчиво ответила она.

Я обезоруживающе улыбнулся, попробовав повторить легендарную улыбку Золотоглазого. Это, кажется, разозлило ее еще больше, но она быстро взяла себя в руки.

— Не знаю, что ты лыбишься, аки именинник перед тортом, но нам нужно убраться отсюда как можно скорее! Хрен с ней, с добычей, продадим все в Саларине!

Вчера бы я за такие слова сломал бы ей челюсть, но сегодня я готов немного отпустить поводок своих «поросяток». Пусть Гэлла выпустит пар. Кажется, ее и Анертэ вчерашнее побоище расстроило более всего. Эльф, так вообще на меня волком глядит.

— Чем раньше отсюда свалим, тем лучше, Дом Сагартов будет мстить, вскоре здесь будет жарко, — добавил Шкипер, приняв мое молчанье за раздумья на тему отбытия.

— Хорошо, готовься к отлету, Стэн.

Но сразу улететь не получилось. Пришлось задержаться, чтобы поднять на борт запас провизии и воды. А для этого пришлось разыскать Администратора Скелга, что было непростой задачей. В конце концов, он нашелся на каком-то дальнем складе в окружении десятка охранников с мечами наголо.

Стоило мне рыкнуть посильнее и с получением припасов проблем не возникло.

Вскоре бочки с водой были подняты, туши размещены в судовом холодильнике и «Копыто Ярости» взял путь на запад. То была идея Стэна, сделать крюк, чтобы запутать следы. Я нашел ее весьма здравой. Если Дом Сагартов, не полные трусы, то сюда уже должна лететь небольшая эскадра, полная взбешенных по самое «не хочу», ублюдков.

Этой ночью Гэлла опять не пришла. Как видно, девица, всерьез на меня разобиделась после того ночного разговора. А может, то расправа с капитанами так ее поразила…

Вэл странный мир. И населяют его странные люди. В проклятой девственной пустоте

, что туманилась на месте воспоминаний, лишь изредка возникали смутные образы и понятия из прошлой жизни. Зато очень часто «неправильность» происходящего резала нервы будто лезвием.