– Стрел не тратить, – отрезал Рокон. Не отрывая глаз, он смотрел на всадника в блестящих доспехах.

– Пращников бы сюда хороших, – вздохнул Колид. – Чего-чего, а камней хватает… Бери сколько угодно…

– Хороших пращников! – развеселились горцы.

– Тебе, Колид, сразу с Полуденных островов подавай!

– Лучших!

– Гляжу, спешились разведчики, по склонам крутятся. Наших не найдут? – прервал веселье Рокон.

– Не, – махнул рукой Колид. – Толково укрылись: без крючьев не взобраться.

– Значит, устроим имперцам веселую ночку в горах! – скупо улыбнулся правитель.

– А то! – Грозный Колид вдруг подмигнул Мереху и толкнул в плечо.

«Эх, – вздохнул про себя юный архогец. Уж его-то на ночную вылазку точно не возьмут. – А как бы мне хоть одного имперца прирезать?»

Рассеянный свет лампадки озарил каморку Сплетника, и дочь наместника с интересом огляделась.

«Держится молодцом – не зря мальчишкой притворяется», – помня истошный девичий визг в кошачьем логове, наследник взял с Наулы обещание молчать. Молчать во что бы то ни стало. Девчонка справлялась: ни ночное путешествие по запутанным ходам подземелья, ни внезапно открывшаяся стена тоннеля, ни коридор, заполненный храпом, шепотом и сладострастными стонами, не заставили ее издать ни звука. Упрямая, своенравная. Осмотрев комнатушку, Наула уставилась на висящие хламиды с приметными капюшонами. Протянула руку и вытерла мокрый нос полой темного одеяния.

Укоризненно покачав головой, Оли подошел к смотровой щели. Наула блестящими в полумраке глазами наблюдала за действиями юного горца. Олтер взялся за бронзовый держатель и мягко отодвинул в сторону. Из щели хлынул свет, а комнату заполнил громкий напористый голос Сивена Гриса. Наула вздрогнула всем телом, вскинула руки, зажимая рот ладонями, и бросилась к отверстию.

«Обещал маму показать, – гордясь собой, подумал Олтер. – Вот она: гляди сколько хочешь». – Он подошел к Науле и встал за ее спиной, заглядывая в щель.

Сивен расхаживал взад-вперед, а сидящая перед медным зеркалом Элса расчесывала распущенные волосы.

– Как ты не поймешь! Он оскорбил меня! Этот вонючий козопас, рексов сынок, взял в заложницы мою дочь! Дочь Сивена Гриса, наместника провинции Атариан!!! – всплескивая руками, вопил Сивен. – Я…

– Не ори. Мне прекрасно известно, кто ты. И если бы ты… не заливался вином с самого утра месяц кряду, – Сивен сбился с шага, – то видел бы, что происходит с нашей дочерью. Она не в плену… она сама сбежала! От тебя подальше! Видел, какими глазами она смотрела на Олтера? Только и разговоров, что о чудесно спасенном мальчике из священной пещеры горской богини!

Оли раскрыл рот и увидел, как заалели щеки Наулы.

– Да как не пить?! – брызнул слюной Сивен. – Ты же читала письмо своего отца! Подавай ему земляное масло! А где его взять? Я выгреб все запасы, обчистил Атариан, отдал последнее. Городской совет с ума сходит, требуя восполнить недостачу. По вечерам уже нечем заправлять фонари даже на торговой площади! Жрецы Пагота… – Сивен оборвал сам себя и махнул рукой, плюхаясь на кровать. – И как там у Крента в горах – непонятно. А тут еще и Наула…

– Хвала Паготу, ты не прибил Тумму! Он благодарный; присмотрит за Наулой. Не даст и волоску упасть с ее головы. А ты, Сивен, как был тупоголовым мужланом, так и остался. Наула наиграется с юным горцем и вернется. Моя дочь знает, чего хочет, и думает наперед.

– Я не тупоголовый, – проворчал Грис.

– Нет?! – вскрикнула Элса, резко оборачиваясь и взмахивая гребнем. – Зачем же тогда ты отдал островному князьку мальчишку? Зачем продал Бареана?

«Продал Бареана?..» – Олтера замутило, и он покачнулся, ухватившись за край столешницы. Встревоженный Кайхур потерся о ногу хозяина.

– Бол Босаад отсыпал золота столько… Хватило заткнуть рты городскому совету! Мне что, из своих платить? – взвился Сивен. – Болары надсмеялись надо мной, помогли улизнуть мелкому козопасу. Теперь будут знать, скоты. А горского щенка я поймаю. Поймаю и посажу на цепь.

Наула вновь закрыла рот ладонью и медленно повернулась, с жалостью глядя на побледневшего Олтера. Тот задвинул держатель обратно, и комната погрузилась в полумрак.

– Нагляделась на матушку? Довольна? – удивительно спокойным голосом спросил Оли, протягивая девочке лампадку.

Наула кивнула, собираясь что-то спросить…

– Потом, – оборвал наследник. – Все потом. Я тороплюсь.

Схватив Наулу за руку, он потащил ее назад через сеть проходов и тоннелей. Едва впереди показались отсветы горящих в зале-казарме ламп, Олтер мягко подтолкнул девочку вперед, спеша скрыться в темноте подземелья.

– Я… мама неправду сказала, – прижавшись к наследнику, торопливо прошептала смущенная Наула. – Пока сам не разрешишь – никуда не убегу. Обещаю! Слово дочери Элсы Эттик!

Чмокнув Олтера в щеку, Наула потрепала Кайхура по загривку и на цыпочках прокралась к занавешенному уголку, юркнув за покрывало.

«Какой же я глупец… Какой глупец! – Кровь шумела в ушах. Оли несся к предвратью под архивом. – Развлекался, по подземельям бродил… Ведь мог же, мог догадаться, что Бареан в опасности!»

Очутившись наверху, Олтер тотчас почувствовал, как много вокруг людей. Парк оказался переполнен воинами Внутренней стражи. Прокрадываясь в кустарнике – хвала вечнозеленой листве, надежно укрывшей беглеца, – Оли изредка замирал, пропуская очередной дозор.

Добравшись до заветного дома, он окинул постройку взглядом дваждырожденного и скользнул в приоткрытую калитку. Дверь в покои боларов раскрыта настежь. Юркнув внутрь, Олтер застыл посреди комнаты. Никого… Вокруг валялись разбросанные тряпки, лежали на боку опрокинутые табуреты, несло гарью из наспех залитого очага… А наверху зиял дырой-бедой разобранный лаз в потолке, через который Оли с Баратом улизнули из-под опеки стражников.

«Я улизнул, а Борьку забрали! – треснул себя кулаком по бедру Оли. – Сволочной Грис! Продал-таки парня дяде-предателю! Он же Бареана казнит прилюдно. Чтоб все острова видели!..»

Развернувшись, Олтер выбежал в ночь, торопясь к архиву.

– Ох, Оли, Оли… – сокрушенно покивал Либурх. Старик сидел в кресле, прижав к груди руку. Он изменился: скособочился, голова трясется. Старик не спал и, казалось, совсем не удивился появлению наследника. Неужели ждал? – Верно все. Как Наула сбежала – Сивен совсем из ума выжил. Стражники прямо в школу ввалились, ко мне на урок. Там с ними старик еще был – высокий, седой. Бареан как его увидел – разом в лице поменялся, посерел весь. Глаза что плошки. Шепчет только: «Боларус инморта канвас» – и бедро трогает. А кинжала-то нет; нельзя в школу с оружием. – Старый библиотекарь тяжело вздохнул, и голова старика вновь мелко затряслась. – Скрутили нашего Бареана и уволокли.