chitay-knigi.com » Историческая проза » Великая война не окончена. Итоги Первой мировой - Леонид Млечин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 117
Перейти на страницу:

Использование отравляющих газов означало рождение оружия массового уничтожения. Германия первой им обзавелась, поскольку располагала более развитой химической индустрией. Великобритания благодаря колониям не нуждалась в искусственных красителях, и ее промышленность отстала. Но через год после атаки на Ипре англичане нагнали немцев.

Страны Антанты маркировали химические боеприпасы цветными звездочками. Красная звезда – хлорин, желтая звезда – сочетание хлора и хлорпикрина. Часто использовали белую звезду – хлор и фосген. Самыми страшными были парализующие газы – синильная кислота и сульфид. Они воздействовали напрямую на нервную систему, что приводило к смерти через несколько секунд.

Последним в арсенал союзников поступил так называемый горчичный газ – его запах напоминал горчицу или чеснок. Немцы именовали его «желтым крестом», потому что снаряды с этим газом помечались лотарингским крестом. Но в историю он вошел как иприт, потому что союзники пустили его в ход в боях за все тот же город Ипр.

Здесь, на северо-западе Бельгии прошли три крупных сражения. В общей сложности в боях погибли полмиллиона человек. За четыре года войны город превратился в руины. Уинстон Черчилль предлагал не восстанавливать Ипр, сохранить как памятник войны.

В последние недели Первой мировой, с 1 октября по 11 ноября 1918 года, страны Антанты постоянно применяли иприт. Жертвами стали двенадцать тысяч немецких солдат и офицеров. За всю войну пустили в ход 112 тысяч тонн отравляющих веществ.

Фриц Хабер получил погоны капитана. Говорят, он встретил весть о присвоении звания со слезами радости.

К 1918 году пустили в ход 124 тысячи тонн различных химических агентов. Результат: 90 тысяч убитых, более миллиона пострадавших. Многие ослепли, страдали болезнями легких, и у них были проблемы с дыхательной системой до конца жизни.

Во Вторую мировую химическое оружие не понадобилось. Зато пригодилось странам третьего мира – это атомная бомба для бедных. Президент Ирака Саддам Хусейн пустил его в ход против Ирана, травил химическим оружием курдские деревни. Накопленный в Сирии арсенал химического оружия пошел в ход во время гражданской войны в XXІ веке.

Телеграф и голубиная почта

Применение немцами иприта было актом отчаяния – в 1915 году наступательный порыв кайзеровской армии выдохся. Фронтальные атаки стали бессмысленными – из-за нового оружия. Армии увязли в позиционной войне. За каждый отвоеванный метр платили большой кровью.

Войска сидели в траншеях, и все искали способы прорваться через линию укреплений противника. Деньги устремились в военное производство. Выяснилось колоссальное значение промышленности для ведения боевых действий. Экономический потенциал воюющей державы обрел стратегический смысл. Война теперь означала полную мобилизацию общества и вела к большим жертвам среди мирного населения.

Как раз накануне начала войны американец Генри Форд наблюдал за тем, как с конвейера сходят его автомобили. Машина, которую прежде собирали 12 с половиной часов, была готова за полтора часа, точнее, за 93 минуты. Новая организация промышленного производства позволила бесперебойно снабжать армию средствами уничтожения.

Место мужчин у станка заняли женщины – по обе стороны линии фронта. Но квалифицированных рабочих не хватало. Армия жаловалась, что поступает слишком много бракованных боеприпасов.

Когда война только начиналась, на фронт отправлялись как на прогулку. Но воодушевление и восторг быстро испарились. Выяснилось, что война – это не щекочущее нервы волнующее приключение, а смерть и увечья. Залитая кровью земля, гниющие на поле боя трупы, ядовитые газы, от которых нет спасения.

Артиллерийские обстрелы продолжались часами. Солдаты не выдерживали обстрела, выскакивали из траншеи и попадали под губительный огонь. «То, что происходит во время ближнего боя, абсолютно непознано, – писал солдат, ставший историком. – Никто не изучал это страстное искушение убежать».

Усилиями химиков нитроглицерин и пироксилин изменили поле боя. Артиллерийские снаряды несли высокоэффективные взрывчатые вещества. В отличие от обычного пороха они не оставляли даже дымка, который прежде помогал увидеть, что в тебя стреляют, да и дальность стрельбы увеличилась.

Использование глицерина в противооткатном механизме артиллерийского оружия избавило наводчиков от необходимости заново прицеливаться после каждого выстрела, это превратило пушку в скорострельное оружие – она извергала двадцать снарядов в минуту.

На вооружение поступили гаубицы, артиллерийские орудия, способные стрелять не только прямой наводкой, но и по навесной траектории – с невидимой глазу закрытой огневой позиции. Огонь тяжелой артиллерии стал точным благодаря математическим вычислениям, данным аэрофотосъемки и донесениям разведки.

Военные требовали от промышленности найти сплав, из которого можно изготовлять оружейные стволы, выдерживающие высокие температуры. Исполнить заказ взялся металлург-самоучка Гарри Бреарли из английского города Шеффилд. Он создавал различные сплавы, в том числе добавляя хром. Казалось, ничего не получается. Но Бреарли заметил, что некоторые сплавы не подвергаются коррозии. Так в 1913 году он придумал нержавеющую сталь. Для орудийных стволов его сталь не подошла. Но из нержавейки стали делать авиационные двигатели, а потом уже многое другое, включая вилки и ножи.

Телефон, ставший главным средством связи, позволял быстро реагировать на изменения обстановки на поле боя. К 1917 году немецкая армия протянула 920 тысяч километров телефонного кабеля. Но поскольку их легко было перерезать, появилось и армейское радио. Переговоры шифровали, но шифры разгадывались. Оттого не отказывались и от посыльных, и от голубиной почты. В обиход вошел буквопечатающий телеграфный аппарат «Бодо». Текст телеграммы печатался обычными буквами, а не условными знаками – точка и тире. Послание можно было сразу прочитать. И, если нужно, продиктовать телеграфисту ответ. «Бодо» позволял передавать одновременно несколько телеграмм в оба направления.

Воинские части связывались между собой по телефону и телеграфу, но бесконечные артобстрелы рвали провод. И враг мог подсоединиться к линии и все услышать. Тогда придумали аппаратуру для тайной телефонии – слабый сигнал постоянного тока вражеские индукционные съемники не могли перехватить.

Появились радиостанции, ведущие радиоразведку, и полевые радиопеленгаторы (см.: Военно-исторический журнал. 2013. № 3). Российские штабы легкомысленно переговаривались по телеграфу открытым текстом. Или же удовлетворялись примитивными шифрами.

«В военное время от качества шифров зависела судьба армий и народов, – вспоминал русский военный агент во Франции граф Алексей Алексеевич Игнатьев. – Никогда раньше шифры не играли такой роли, как в Первую мировую войну. Приходилось передавать военные тайны между союзниками, разделенными непроницаемой стеной неприятельских фронтов. Через голову врагов понеслись по невидимым волнам эфира секретнейшие документы.

Беда была только в том, что перехватить радиовещание оказалось гораздо проще, чем захватить вражеского посланца. Военные шифры были доступны для детей младшего возраста и уж тем более для немцев. Трагическая гибель армии Самсонова в начале войны была связана с тем, что немцы перехватили русскую радиотелеграмму».

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 117
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности