— Спасибо, — кивнула и отвернулась вновь. Надеюсь, Адриан успеет вернуться…

После такой прогулки требовался отдых. Желательно месяц. Давно я так не утомлялась. Ведьмы не очень переносят солнце: наша кожа бледная, нежная и чувствительная. Зато на солнце цвет глаз не такой яркий, он гаснет и можно выдать себя за обычного человека, чего не сделаешь в сумерках, когда глаза едва ли не светятся и становятся в несколько раз ярче.

Невесты остались довольны пикником в обществе господина Де Камелье. Еще бы, внимания досталось всем, и двойник графа был щедр на комплименты. Портит Адриану репутацию, ничего не скажешь. Я бы на его месте тщательнее двойников выбирала.

— Госпожа, — обратилась камеристка, стоило мне переступить порог покоев. — Вам тут письма, посланник передал.

— Правда? — немного удивилась и взяла протянутые конверты.

— Вам бы принять ванну, госпожа, и переодеться, — осторожно заметила камеристка. — До церемонии не так много времени, как кажется.

— Да, так и сделаю… — отозвалась, вскрывая на ходу первое письмо.

Закрыла в гостиную двери и села за круглый стол у окна.

Писал Стефан, он собрал цветы багульника, но ему требовался совет. И новый заказ, по его словам, слишком сложный. Далее шло описание заказа, и я, не тратя времени, сразу взялась за ответ. Пересела за бюро и достала из ящика пачку чистых конвертов.

Как только закончила, запечатала и сразу попросила камеристку отправить через посланника.

Второе письмо от отца.

«Иви прислала недельную прибыль, но я не знаю, что с ней делать. На что ты обычно тратишь деньги?»

Усмехнулась, плохо скрывая грусть, и села писать Иви с просьбой позаботиться о моем старике немного. Оплатить булочнику доставку хлеба, и чтобы стучал погромче. И заплатила молочнице. Купила на рынке овощей и мяса, самый минимум. Отец много не ест, но вряд ли сможет приготовить сам. Придется поднять Иви жалование. Не страшно…

В дверь постучали.

— Войдите, — отозвалась я, запечатывая последнее письмо.

— Госпожа, к вам мисс Матильда Леман. Проводить?

— Леман? — вопросительно вздернула бровь, вспоминая рыженькую, похожую на лисицу, участницу. — Да, пусть войдет. Подайте нам, пожалуйста, чай, и отправьте еще вот это письмо, — улыбнулась, протягивая конверт.

Камеристка покачала головой.

— Вы очень усердно работаете, а ведь времени на подготовку почти не осталась.

— Прости, Вилма, я исправлюсь, — доброжелательно улыбнулась и поднялась, чтобы поприветствовать гостью.

Леман вошла, озираясь, будто впервые видит гостевые покои в императорском дворце.

— У вас попросторнее, мисс Сноул, — произнесла она не то с завистью, не то с восхищением. — А у меня портьеры голубые. Не нравятся…

— Можем поменяться, — ровно отозвалась я, глядя на участницу немигающим взглядом. — Вы за этим нанесли визит, мисс Леман?

Девушка обратила на меня взгляд, а ее сочных алых губ коснулась легкая ироничная улыбка.

— Не будьте столь настороженны, Кара, я не враждовать пришла, — она провела пальцем по крышке пианино, будто пытается отыскать пыль, и вздохнула. — Я пришла за помощью. Вы же ведьма…

— О, это многое объясняет, присаживаетесь, — любезно пригласила за стол, и сама устроилась, сцепляя руки в замок. — Что вас интересует? Средство от расстройства живота, заговор от зубной боли или может, хотите вызвать у соперниц чесотку? — сарказма я не скрывала, но, похоже, Леман восприняла мои слова всерьез.

— Меня интересует приворот, — глядя мне в глаза, произнесла она и только после этого села за стол, снимая перчатки.

— Серьезно? — против воли усмехнулась, но удивления скрыть не удалось. — Вы ведь в курсе, что приворот преследуется по закону? А то, что наш уважаемый «жених» инквизитор знаете? Или это такой простой способ избавиться от меня? Сначала заказываете приворот, а потом доносите господину Де Камелье…

— Ох, бросьте, Кара! — беспечно отмахнулась Леман. — Вы лучше меня должны знать, что за приворот вам грозит штраф и максимум неделя в темнице Ордена. И я не собиралась доносить на вас, просто потому, что не вижу в вашем лице конкурентку. Да и приворот нужен не на меня, и не на графа…

— А на кого же? — искренне заинтересовалась я. Интрига набирает обороты…

— Хочу приворожить златовласую. Не спешите падать в обморок… — многозначительно предупредила она. — Хочу, чтобы мисс Снок влюбилась в господина Акли и отстала от графа. Ее внимание к нему… ум-м… порядком утомило. Нам же всем станет лучше, если она переключится на кого-то другого…

Устало вздохнула и потерла шею.

— Вы меня не услышали, — сдержанно произнесла, вставая из-за стола. — Приворот запрещен законом, я не стану этого делать.

Леман задумчиво поджала губы.

— Уверены? Может, просто не видите для себя выгоды? Я хорошо заплачу вам, не просто же так.

— Разговор окончен, — непринужденно улыбнулась и показала на выход. — И не вздумайте подстроить так, будто я согласилась. Чтобы отстоять свою правоту, я и на проверку менталистом соглашусь. Ясно?

— Предельно, — Леман фальшиво улыбнулась и чинно удалилась.

Что это было? Проверка? Тайный помощник инквизитора? Дэс под иллюзией? Я готова поверить во что угодно, даже то, что Леман действительно решила приворожить златовласую, чтобы избавиться от нее таким образом. По сути, она права, за приворот мне выпишут штраф, так как первое нарушение, но это не значит, что я пойду на такой шаг.

Камеристка смотрела встревоженно, но я лишь махнула рукой и поспешила в душ.

Собиралась в суматохе: первое попавшееся платье, распущенные волосы, отсутствие макияжа… Вилма лишь тяжело вздыхала, но поделать ничего не могла. Лучше явиться в таком виде, но вовремя, чем опоздать, зато выглядеть красивой.

В зале царил полумрак, свечи отбрасывали длинные мрачные тени, играла лиричная музыка… В воздухе пахло пионами, а красную ковровую дорожку, ведущую к пьедесталу с креслом жениха, покрывали лепестки белых роз.

Официанты разносили напитки, а невесты выстроились в линию, ожидая начала церемонии.

В центр вышел Акли и привычно поприветствовал всех, пожелал удачи и перешел к основной части.

— Первой представлять свою работу приглашается мисс Верона Шорк, — Акли зааплодировал, но вот участницы не охотно его поддержали.

Брюнетка выбрала для церемонии красно-черное платье. Очень символично… Она гордо прошествовала по дорожке и… рассказала стих.

— О непростой судьбе бедной девушки. Собственного сочинения, — важно объявила она, после реверанса и начала читать. С выражением.