– Я помню, – перебила Стася.

Настроение испортилось сразу. И потому, что не хотелось вспоминать, как погиб Егор, и потому, что она плохо разговаривала с отцом Сазоновой. Она говорила с ним сквозь зубы, и вспоминать об этом было стыдно.

– Его зовут Игорь.

– Я помню.

– Он хочет посмотреть, не остались ли какие-то наброски к портрету дочери. Ты не можешь съездить вместе с ним на квартиру? – Иван замялся. – Я бы сам съездил, но у меня голова не в порядке.

– Съезжу. Пусть он мне позвонит.

Ехать не хотелось. И встречаться с отцом девушки не хотелось.

Телефон зазвонил опять, Стася ответила на вызов от незнакомого абонента.

– Сазонов, – представилась трубка.

– Станислава. – Стася с телефоном у уха подошла к окну. – Иван мне звонил. Я подъеду в квартиру, когда хотите.

– Я хочу сейчас.

– Давайте сейчас, – согласилась Стася.

– Я могу за вами заехать. Где вы находитесь?

Она легко могла доехать сама, квартира Егора находилась всего в нескольких остановках метро.

– Приезжайте, – сказала Стася и продиктовала адрес.

Через час она спустилась вниз и села в темный «Вольво».

Мрачный мужчина молча вел машину.

Дождя в последнее время не было, но асфальт казался мокрым, грязным. По тротуару, сгребая листья, проехал маленький оранжевый трактор. Пешеходы его пропускали, отступали в сторону.

– Вы кем приходитесь Егору? – неожиданно спросил Игорь. – Если не секрет, конечно.

– Я была его гражданской женой. Но мы давно расстались, пять лет назад.

– И остались близкими людьми? – Игорь на нее не смотрел, он глядел на дорогу. – Более близких у него нет?

– У него мать и сестра, но они в Германии. – Стася помолчала. Отчего-то вопросы Игоря не воспринимались бестактными, они казались вполне естественными. – Мы не остались близкими людьми. Я разозлилась, когда его сестра попросила меня присмотреть за квартирой. Я с вами грубо разговаривала в прошлый раз. Простите.

– Нормально вы разговаривали, – поморщился он. – Получается, что более близкой женщины, чем вы, у Егора не было?

– Да нет же! Получается, что его родные не знали, кто у него в данный момент близкая женщина. Вот и все. А меня они знали.

– Вам неприятно, что я вас расспрашиваю?

– Да нет, – пожала плечами Стася. – Если вам интересно, спрашивайте. Но я уже давно ничего не знала о Егоре. Мы пять лет не виделись. Иногда разговаривали по телефону.

Больше Игорь вопросов не задавал. Остановил машину около дома Егора. Заходя в подъезд, пропустил Стасю вперед.

Она отперла квартиру, пошаркала ногами, вытирая их о коврик, включила свет. На этот раз не стала стоять в куртке, повесила ее на вешалку. На одном из крючков там висел ее зонт.

Еще с тех пор висел, с прошлой жизни.

Егор возвращался с мальчишника или с рыбалки, виновато обнимал Стасю и понуро спрашивал:

– Плохо тебе со мной, да?

– Мне с тобой хорошо, – отвечала счастливая Стася. Она становилась счастливой рядом с Егором, и ей всегда было с ним хорошо.

– Я так тебя люблю, Стаська! Ты меня терпи, ладно? – просил он. – Я без тебя пропаду.

– И я без тебя пропаду, – смеялась она.

Она без него не пропала, она встретила Марка.

А вот Егор пропал.

– Егор обычно фотографировал заказчиков, – объяснила она Игорю. – Делал много фотографий в разных ракурсах, снимал видео. Давайте поищем компьютер, и вы попытаетесь найти свою дочь.

Компьютер они нашли быстро, он лежал на столе в комнате, которая служила студией.

Игорь открыл ноутбук, Стася, чтобы ему не мешать, ушла в соседнюю комнату.

* * *

Станислава была красивой женщиной. У нее были правильные черты лица, густые прямые волосы чуть ниже плеч, стройная фигура. Косметики на лице либо не имелось совсем, либо макияж был очень умелым, незаметным. Красивое правильное лицо косметики не требовало.

Лиля даже спала с подведенными глазами. Неожиданно Игорю стало жаль жену и обидно за нее. Он любил ее такой, какая она была, а она все время старалась стать красавицей.

Лену красавицей в полном смысле этого слова тоже назвать было нельзя. Но она была молоденькой и уже поэтому казалась привлекательной. Игорь часто отмечал, что дочь похорошела. Как-то он даже хотел сказать об этом Лиле, но почему-то промолчал.

Фотографий в галерее компьютера художника было много, сотни, если не тысячи. Игорь правильно сделал, попробовав поискать папки на диске. Папок тоже было много, но надпись «Елена» он увидел почти сразу и с облегчением и грустью стал смотреть на фотографии дочери. Художник фотографировал ее в разных позах – Лена сидела на стуле, поворачивала голову, стоя у окна, исподлобья смотрела в объектив, опираясь на подлокотник кресла. Еще было несколько видео. Художник заставлял Лену ходить по комнате, садиться в кресло, снова вставать и прохаживаться.

Игорь поднялся, вышел из студии. Станислава в соседней комнате смотрела в телефон.

– Простите, здесь нет флешки? – спросил он, стоя в дверях.

– Сейчас поищем. – Она отложила телефон, направилась к столу в студии, выдвинула верхний ящик.

Флешек было несколько. Станислава взяла три, подвинула к себе ноутбук. Игорь порадовался, что успел закрыть фотографии Лены. Почему-то ему не хотелось, чтобы чужая красивая женщина видела его дочь.

Первая же флешка оказалась пустой, чистой. Станислава бросила две другие в ящик, задвинула его.

– Посмотрите наброски, – посоветовала она, кивнув на лежащие здесь же, на столе, стопки бумаг. – В папках рисунки.

Она показала рукой на стопу бумажных папок на полу.

– Посмотрю. Спасибо.

Она вышла, Игорь снова сел к компьютеру.

Не вовремя затрезвонил телефон. Звонила жена. Игорь тихо сказал в трубку:

– Я занят, Лиля.

Сунул телефон снова в карман пиджака.

Переписав фото и видео дочери на флешку, он удалил папку «Елена» из памяти компьютера. Удалил со всем содержимым. Как будто кто-то чужой мог причинить вред его дочери, посмотрев на ее фотографии.

Папка исчезла. На ее место в окне браузера переползла папка с названием Ефимовы. То ли художник собирался рисовать групповой портрет целой семьи, то ли кого-то из Ефимовых по отдельности. Впрочем, Ефимовы могли быть его родственниками или друзьями, и ему просто хотелось хранить их фото.

Игорь машинально двинул мышкой, равнодушно глядя на названия папок. Здесь были имена, женские и мужские, встречались и фамилии. Рядом с некоторыми именами стояла буква – по-видимому, та, с которой начиналась фамилия.