– Ну разумеется, – бормочу я.

– Пока нас не будет, вы с Эрин поживете у тети Шарлотты.

Я подскакиваю от удивления, и книга моя падает и закрывается.

– Почему это я должна жить у Шарлотты? Это далеко от школы, и мне уже семнадцать, пап. Я не сожгу дом.

– Меган… – Он потирает морщину на лбу.

– Что? – огрызаюсь я. – В следующем году ты будешь в Нью-Йорке, и я все равно тут останусь одна. Нам пора к этому начать привыкать.

Он поднимает на меня глаза. Он молчит, и мне кажется, я вижу в его взгляде тень обиды. А может, он просто устал от спора со мной. Сложно сказать.

Когда он заговаривает, я рада, что он не использует свой покровительственный тон директора средней школы:

– Будешь звонить мне каждый вечер, – говорит он тихо.

– Смс. Я буду присылать тебе смс.

Он встает и идет к двери, и я уже думаю, что он больше ничего не скажет. Но он останавливается и оборачивается, слегка улыбаясь:

– Пожалуйста, постарайся писать сообщения как нормальный взрослый. Если я заподозрю, что ты пьяная, то к тебе придет Шарлотта.

– Как скажешь, – бурчу я, мне не до шуток. Я подбираю свою «Смерть коммивояжера» с пола и жду, когда папа уйдет.

* * *

«Сегодня, – решаю я, придя в школу следующим утром, – тот день, когда я заставлю Энтони поговорить».

Я не хочу думать о разговоре с папой или о предстоящей поездке, так что надеюсь отвлечься. Я посылаю Энтони еще одно сообщение с парковки, на которое он не отвечает, и когда я прихожу в библиотеку в обеденный перерыв, его там нет, будто он знает, что я его тут буду искать. На репетиции я слишком поглощена своим отвратительным исполнением сцены смерти Джульетты, чтобы следить за ним, так что он выскальзывает прежде, чем я закалываюсь на сцене кинжалом в сотый раз.

У меня не остается другого выбора, кроме как поехать в «Верону» после репетиции. Я паркуюсь на гравии под навесом, надпись на котором сегодня гласит: «Пицца пахнет пиццей, хоть пиццей назови ее, хоть нет».

Музыкальный автомат играет песню «Ромео и Джульетта» группы Dire Straits. Это уж слишком. Но не успеваю я нашарить монетку, чтобы сменить песню на что-то не шекспировское, как отвлекаюсь на шум из угловой кабинки. Я смотрю туда и вижу, как Энтони наливает оранжевую газировку восьмилеткам в футбольной форме, причем половина из них стоит ногами на сиденьях.

– Энтони, – зову я от музыкального автомата. Его взгляд встречается с моим, и он моргает. Не говоря ни слова, он ставит на стол последний стакан и убегает в сторону кухни.

Но он слишком медленный. Я догоняю его у автомата с газировкой и встаю на пути.

– Почему ты от меня прячешься?

– Я занят, Меган. Я на работе. – Он протискивается мимо меня, виляя ногами.

Я иду за ним в кухню. Там медленно возятся сотрудники в белых фартуках, кладя пиццы в печь и блюда в посудомоечную машину.

– Мне кажется, это из-за той истории с Эриком, – говорю я ему, перекрикивая гомон.

Он бледнеет, на его лице написан ужас, и я точно знаю почему. Эрик моет посуду у раковины, и он вполне может нас услышать. Энтони награждает меня гневным взглядом, хватает за плечо и тянет на противоположный конец кухни в чулан, где хранятся продукты. Только когда я захожу внутрь и прислоняюсь к полке с мешками муки, он разжимает хватку.

– Я не хочу об этом говорить, ясно? Ни с ним, ни с тобой, – говорит он с нажимом. Но я замечаю дрожь в его лице. Он не выглядит злым – он выглядит нервным.

– Ты его хоть спрашивал, что между вами происходит, после той вечеринки? – я понижаю голос.

– К чему это? – выпаливает он. – Я и так видел достаточно.

Плечи его обвисают. Похоже, он сдался. Тут ничего нового – Энтони всегда прячет свои чувства при первом признаке проблем в отношениях. Но я знаю, что Эрик ему действительно нравится. Он просто слишком неуверен в себе, чтобы бороться за то, чего хочет, что означает – ему нужна для этого я.

– Побудь тут, – прошу я его. Я выхожу из чулана с продуктами и направляюсь прямо к раковине.

– Эрик, – говорю я поверх шума воды. Он оборачивается с тарелкой в руках, но не выглядит удивленным моим присутствием в кухне, где мне вообще-то не полагается находиться. Будто он видел, как мы с Энтони вошли в кухню. Будто он следит за перемещениями Энтони и знает, где он находится. Так я всегда делаю, когда рядом кто-то, кто мне нравится.

– Что там между тобой и той девчонкой с вечеринки? – спрашиваю я резко.

Его глаза расширяются на долю секунды, а потом он возвращается к оттиранию тарелки, и голос его звучит расслабленно, когда он отвечает:

– Ты про Мелиссу? Она… просто друг. Я учусь в школе Сент-Маргарет, а она в соседней. Я ее знаю по школьным дискотекам и всему такому. Ну, мы просто развлекались.

Он притворяется спокойным. Не будь я режиссером, могла бы и не заметить, что он играет.

– Ну и как, вы типа пара теперь?

На мгновение я вижу, как его взгляд устремляется куда-то за мою спину – к чулану с продуктами.

– Ничего серьезного, – говорит он медленно, снова глядя на меня.

– А ты хочешь серьезного с ней? – напираю я на него.

Теперь я уверена, что он посматривает туда, где затаился Энтони. Но потом пожимает плечами:

– Она не в моем вкусе, но как знать? – говорит он прохладно. – Я вообще не ожидал, что мы с ней поцелуемся в тот вечер. Я и узнал-то о той вечеринке только потому, что подслушал разговор каких-то ребят из Стиллмонта, которые здесь ее обсуждали. Я не знал, что ребята из моей школы там будут.

Он уставился на меня красноречиво, и в моей голове наконец складывается картинка.

Я вспоминаю, как он танцевал с Мелиссой каждый раз, когда поблизости оказывались парни из Сент-Маргарет, и как он танцевал с Энтони, когда их рядом не было. В его школе просто не знают, что он гей. Он и правда неспроста пригласил туда Энтони, но план был разрушен, когда пришли ребята из его школы.

Я киваю, надеясь, что он увидит по моему лицу, что я поняла. Не говоря ни слова, Эрик снимает перчатки и уходит в ресторан с кувшином воды.

Я возвращаюсь к Энтони, который стоит на том же самом месте среди мешков муки и банок с консервированными помидорами.

– Путь свободен, – говорю я ему.

С безучастным лицом он выходит в кухню и забирает со стойки поднос с хлебными палочками.

– Но тебе следует знать, – продолжаю я, – что Эрик не встречается с Мелиссой, он сказал, что она не в его вкусе, и он при этом дважды смотрел в твою сторону. Я думаю, он испугался на вечеринке, потому что еще не признался никому в том, что он гей. На твоем месте я бы его позвала на менее публичное свидание.