– Это так, для удобства, – почти не солгал Яр. Он, в конце концов, не был вполне уверен, что в ампуле содержалась именно эта субстанция. – Чары точно были в холодном спектре, вот и решил… Я одного типа знал, которому страшно интересно было про всякую запрещёнку.

– Сергей Наумов? – прочитал Мишка, хмурясь на бумагу. Должно быть, с трудом разбирал почерк.

– Ага. Всё ходил к тётке за консультациями. Я бы порасспросил, – Яр подошёл к столу и постучал ногтем по обведённой овалом надписи в низу листа. – Может, не он один интересовался такими штуками. Вода как носитель чар. Лёд как носитель чар. Мелкие частицы как носитель чар…

– Контейнер, – смекнул Мишка. – Про который ты Верховскому говорил.

– Точно. Ну, вода – ладно, это… – Яр вовремя прикусил язык: ему не положено ничего знать о способах работы с энергией, практикуемых некромантами. – Это хоть на зелья похоже. А вот металлическая пыль… Если подумать, этой дряни вдохни немного – и всё, готов сглаз. И ни одним детектором потом не найдёшь, потому что заряд ничтожный.

– Ё-моё…

– Ага. Это если допустить, что кто-то научился такое проворачивать.

– Мне найти этого Наумова?

– Для начала заправим эту мысль Верховскому. У него тут побольше возможностей. А там посмотрим… Может, проще будет мне самому к Сергею наведаться.

И, воспользовавшись чарами внушения, вытрясти из энтузиаста науки всё до последней мелочи: кто знал про его интересы, кто читал и рецензировал его статьи, кому он рассказывал в порыве вдохновения про блестящие перспективы исследований. Леший побери… Долгие годы тяготиться запретом на знание – и теперь самому вставать на его защиту! Лидия Николаевна, пожалуй, была бы разочарована.

Впрочем, разве сама она не хранила бережно тайну, общую для всех здешних волхвов?

Позже, выпроводив нагруженного заданиями гостя в не слишком тёмную московскую ночь, Яр подозвал к себе Прохора. Уселся на пол напротив низкорослого домового, так, чтобы смотреть в настороженно поблёскивающие глазки. Нежить врать не умеет, но вот хитрить – это запросто, особенно когда не слишком расположена к собеседнику.

– Ты знаешь волхва по имени Юрий? – прямо спросил Яр. – Может, в гостях бывал или Лидия Николаевна при тебе упоминала?

Домовой удручённо помотал ушами.

– Прохор мало кого знает. Прохорово дело маленькое: гостей привечать да дом держать в порядке.

И ныкать нелегальные артефакты. Артефакт… Нужно внести в записи пропавшую подвеску. Совершенно вылетело из головы.

– А вообще знаешь кого-нибудь из волхвов по именам?

– Не след имена во зло использовать, – щепетильно напомнил домовой.

– Не беспокойся, я же никого из здешних в глаза не видел. Так знаешь или нет?

Прохор засомневался. Должно быть, решал, достоин ли доверия молодой хозяин. Впрочем, оба они знали: стоит приказать – и Прохору придётся всё выложить, правдиво и без утайки.

– Прохор самого главного знает, – благоговейно понизив голос, сообщил домовой. – Кирилл свет Александрович, добрый человек, старому хозяину ученик и хозяйке друг. Частёхонько захаживал в былые годы. А потом дюже занятой стал. Немудрено: он нынче обо всех заботу блюдёт, так хозяйка говорила.

– Важная, должно быть, птица, – задумчиво предположил Яр. Если этот Кирилл Александрович и впрямь заботится обо всех волхвах, значит, и знает если не каждого, то многих. Только как к нему подобраться…

– Оченно важная, – Прохор старательно закивал в подтверждение. – Иным не чета.

«Иным» – значит, Яру. Это нахальство уже даже не задевает: есть заботы поважнее. Опершись спиной об изогнутую ножку стола, Яр устало прикрыл глаза. Надо разузнать побольше про самого главного волхва. Выяснить, кто он и как с ним встретиться. Объясниться как следует, привлечь старого друга наставницы на свою сторону. Доказать правоту. Заручиться искренней поддержкой. Ни в коем случае не шантажировать клятвами.

В конце концов, это вопрос доверия.

LIII. По сходной цене

Солнечные лучи, сквозившие между пластинок полуоткрытых жалюзи, любознательно трогали выложенные в ряд копии документов: протоколы задержания и обыска, предъявленные обвинения, рапорт командира отряда оперативников. Вместе с Верховским на бумаги глазела видеокамера: вчера, пока хозяин кабинета пытался совладать с разрастающейся неразберихой, два флегматичных техника приладили в углу новёхонький приборчик. По соседству с этим чудом прогресса было одновременно и спокойнее, и тревожнее. И без всевидящего стеклянного ока начальнику отдела контроля казалось, что он непрестанно находится на мушке. Верховский скользил взглядом по многократно перечитанному тексту и пытался понять, состоялся ли выстрел.

Следствие дало санкцию на арест Валерия Громова.

Судя по выпискам, дело вяло варилось в котелке управского правосудия с самой осени и в одночасье дозрело вчерашним вечером. Будь Верховский во вполне здравом рассудке, нашёл бы, что возразить явившемуся к нему посланцу из безопасности, но вышло как вышло: он лишь молча забрал бумаги. А теперь, после перехваченных субботним утром четырёх часов сна, на относительно свежую голову понял, что правда, в общем-то, на стороне следствия. Правда, но справедливость ли?

Преступная халатность, повлекшая гибель человека. Громов удостоверил передачу артефакта, убившего Маргариту Авилову. Копия экспертного заключения – вот она, приложена к обвинениям; подпись и печать на месте. Был ли обманут только контролёр, или проводивший сделку торговец тоже не знал,