– Проклинаю тебя от всей души, Ридли, – прошептала она. Интересно, удастся ли ей сохранить хотя бы крупицу из всей отпущенной Богом ненависти для мерзавца Уикхэма, когда кончится год этой ужасной службы?

Аллегра засыпала землей последнюю горсть семян, осторожно утрамбовала почву, выпрямилась и стряхнула с пальцев влажные жирные комки. Вообще-то время сева давно миновало, однако и нескольких теплых недель до осенних холодов хватит, чтобы собрать ароматические травы и для приготовления экстрактов, и для сушки на зиму.

Прищурившись, девушка посмотрела на утреннее солнце. Его яркий диск обещал по-августовски жаркий день. Если повезет с погодой и дожди по-прежнему будут чередоваться с такими вот днями, то всходы не заставят себя ждать и будут достаточно дружными. А уж Аллегра найдет им применение. Имевшийся в Бэньярд-Холле огород был таким же запущенным, как и прочее хозяйство. Все здесь делалось через пень-колоду: в чистоте содержались лишь те комнаты, куда мог заглянуть хозяин, а повар не пытался разнообразить меню, подавая каждый вечер одно и то же мясное блюдо, кое-как приправленное скудными дарами с огорода. Печь на кухне дымила, а лакеи спали на ходу. Впрочем, что можно было требовать от слуг, чей хозяин только и делал, что слонялся по дому в полупьяном виде, на ходу прикладываясь к бутылке и поливая всех и вся издевками и бранью? Миссис Ратледж сидела у себя в кабинете да объедалась сладостями, и остальная челядь не отставала от экономки, проводя большую часть времени в праздности.

Похоже, во всем поместье у одного Джонатана Бриггса еще сохранилось чувство долга. Но поскольку он отвечал за счета и за все хозяйство в целом: сданные в аренду фермы, парки, сады, конюшни с десятками лошадей и множеством карет, – ему приходилось и нажимать на миссис Ратледж, чтобы она хотя бы иногда вспоминала о своих прямых обязанностях. Кроме того, Ридли взвалил на Бриггса и работу личного секретаря.

При мысли о Грее Ридли Аллегра сердито встряхнула головой. Да, Бриггсу не позавидуешь. Она провела в Бэньярд-Холле почти месяц и все больше убеждалась в том, что между этими двумя идет некая скрытая война – по крайней мере со стороны Ридли. Чем больше доброты и сочувствия выказывал Бриггс своему хозяину, тем больше оскорблений получал в награду. А следовавшая за тем компенсация в виде золота наверняка становилась еще более тяжким оскорблением щепетильному управляющему. Аллегра вздохнула. Как ни противно было наблюдать за мучениями, которым подвергался столь достойный джентльмен, она ничем не могла ему полочь.

Слава Богу, что хотя бы романтический пыл Ридли поугас после памятной стычки в буфетной, хотя девушка по-прежнему держала дверь на запоре, укладываясь спать. Внутренний голос нашептывал ей, что Ридли боится: если не ее саму, то наверняка тех чувств, которые оживают в нем в ее присутствии. Скорее всего его нарочитая бесшабашность и разухабистость являлись позой. Или же щитом. И временами Аллегру одолевало любопытство: что же за человек прячется за этим щитом?

Каждый вечер, повинуясь хозяйскому приказу, она являлась в его покои с новой порцией укрепляющего питья. Это могла быть коричная наливка, или настойка на мяте с полынью, или же барбадосская водка, приправленная апельсиновой и лимонной цедрой. Он пил все это молча, не замечая ее до той минуты, пока не отсылал прочь небрежным взмахом руки. Если укрепляющее приходилось ему по вкусу, на следующий день Аллегра получала пенни, если нет – фартинг.

Соответственно ей следовало либо записать рецепт в книжечку, либо отказаться от него.

Почти все время Ридли проводил в особняке, бесцельно слоняясь по его закоулкам в обнимку с бутылкой джина. Иногда, когда ему удавалось удержаться в седле, Грей катался верхом по парку. Диких сцен, подобных той, что испугала Аллегру до смерти в первый же вечер, больше не повторялось, и это немного утешало девушку. Равным образом в особняк больше не приглашались местные шлюхи – сие обстоятельство служило поводом для бесконечных пересудов в людской.

На протяжении этого месяца Ридли совершил еще две загадочные поездки в Ладлоу. Загадочные, потому что возвращался оба раза совершенно трезвым, донельзя возбуждая любопытство челяди. Никто из слуг, даже такие пройдохи, как Верити или Барбара, не мог разнюхать, где он побывал. Хозяина не видели ни в одном из его излюбленных мест: в тавернах, борделях и даже оружейных лавках, где он искал новые экспонаты для своей коллекции кинжалов. Впрочем, Ладлоу недаром считался после Шребери самым большим городом в Шропширском графстве. Если человеку нужно было затеряться в нем, это не составило бы большого труда.

– Аллегра!

Девушка резко обернулась на окрик. Возле грядки, грозно сложив руки на груди, стояла миссис Ратледж, и лицо у нее было мрачнее тучи.

Аллегра неловко присела в реверансе:

– Мэм?

– Ты что же о себе вообразила? Думаешь, если втерлась в любимицы к его милости да уговорила мистера Бриггса разрешить работать в буфетной, так и сам черт тебе не брат? Уж не собралась ли ты в один прекрасный день усесться на мое место, мисс Нахалка?

– Я сделала что-то не так, мэм? – растерялась девушка, никак не ожидавшая такой атаки. Меньше всего на свете ей бы хотелось стать экономкой в этом доме. – Его милость был недоволен укрепляющим?

– Да с чего ж ему быть недовольным? – двусмысленно осклабилась женщина. – Мы не слепые и видим, как ты таскаешься в хозяйские покои каждый вечер! Наверняка у тебя найдется что-нибудь «сладенькое», чтобы приправить его питье!

– Это не так! – вскричала было Аллегра и тут же прикусила язык. Ну кто поверит ее словам, зная репутацию лорда Ридли?

– Побереги свой пыл. Мне плевать на твои шуры-муры с его милостью. Ты не первая юбка, что вскружила ему голову, и, помяни мое слово, не последняя. Нет, мисс, я недовольна тобой и только тобой!

– Я пренебрегала своими обязанностями, мэм? – Не станет же она придираться к цвету ее лица? Аллегра драила его все эти недели и, хотя так и не стала совершенно бледной из-за нежного природного румянца, выглядела намного женственнее, чем раньше, когда щеголяла колониальным загаром. – Чем я могла вызвать ваше недовольство, мэм?

– Ты ведь ездила в прошлую пятницу в Ньютон, в аптеку и кружевную лавку?

Аллегра кивнула, совершенно ошарашенная. Она уже не раз побывала в Ньютоне в поисках разных мелочей для своей буфетной и сочла вполне уместным предложить миссис Ратледж сделать покупки и для нее в ту последнюю поездку. Наверное, экономка только сейчас получила счета. Но никто не упрекнул бы Аллегру в расточительности: она приобретала лишь то, чего не смогла приготовить сама.

– Мне показалось, что вы были довольны теми кружевами, которые я привезла для рубашек его милости. Разве они не подошли?

– Я велела тебе делать покупки в лавке у мистера Булля, возле Хай-стрит.

– Но… если вы взглянете на счет, то убедитесь, что у миссис Симпсон запросили намного меньше, а товар там гораздо лучше!