– Ничего, пригодится, – проворчал Говорящий и закинул добычу на плечо.

Уже когда вышли с территории порта и отпустили сопровождающего шагов на двадцать вперед, формальный правитель гнезда позволил себе выговориться: и о том, что Пришедшая взяла без спросу автомат, и об убитом чужаке, и о неизвестности, которая стоит за пришельцами с севера и которую теперь не разъяснить, а значит границы с этой стороны придется караулить постоянно и большими усилиями.

– Ты ведь не думаешь, что я тебе верю? – спросил он Машу не поворачивая головы.

Она понимала – не верит. И слова его звучат, как угроза. Он уже достаточно получил от нее, чтобы избавиться, чиркнуть скальпелем и сбросить в реку. Почему же не сделает этого? Что его останавливает? Тем более теперь, когда сама же, дура, показала, насколько может быть опасной… Значит, бродит в его голове какая-то мысль. Не о том ли, что девушка будет полезна в деле, с которым сам Говорящий не справился? Только бы добраться до этого дела!

– Слушай, я сдала тебе свои запасы. Сдам большой склад, если хочешь. В нем и нет никакой тайны, про банк-хранилище на Шпицбергене многие источники сообщали. Что еще тебе нужно? Меня? Хрен с тобой, пусть я буду твоей! Не формально, а на деле! Со всеми потрохами!

– Не ори.

– Да всем же удобнее. Твои привыкли к двоевластию, так и дай им марионетку, пусть радуются. Можешь даже назвать по-своему, не руководчиком. Буду решать в твое отсутствие “важные” вопросы, вроде того, кто у кого бусы спер или чью женушку попортил – одним словом, блюсти традиции. М? Что скажешь?

Говорящий не торопился с ответом, а Маша продолжала гнуть свое, насилу сдерживая громкий голос:

– Черт, да у тебя дети появятся от нормальной бабы! Я же не касалась ваших внутриплеменных родовых связей.

Она ждала, чувствуя, что сердце колотится все быстрее, а переправа все ближе. “Молчит, подлец! Если я себя не преподнесу как надо, то могу и не добраться до гнезда”.

– Все еще не нравлюсь? Я что, страшная?

Было омерзительно торговать собой, словно куском мяса. Но Маша знала, что это надо перетерпеть. Что будет время, когда сама станет судить – кого казнить, кого миловать. И для Говорящего с небом у нее загодя вынесено решение.

– Не дави на меня! – рыкнул он. – Домой придем, решу.

Позволил себе взглянуть косо и улыбка мелькнула на его лице.

– Не страшная. В самый раз для такого дела.

“И на том спасибо. Про какое бы дело он не говорил, это лучше, чем на дно”.

Когда переправлялись на лодках через реку, увидели, как в районе разрушенного моста бурным потоком выходит на поверхность что-то химическое, разноцветное. Такое порой случалось – то ли машина, упавшая в воду давным давно, наконец прохудилась и выпустила из цистерны свой яд, то ли это был вагон грузового поезда… Для охотников-то оно и вовсе было общением с духами.

Но расходящиеся цветные круги напомнили Маше о другом. О том, как она впервые увидела карту заражения, размалеванную вот такими же яркими окружностями. Отец сказал: “На, изучай. Пригодится в жизни, будешь знать, куда ходить нельзя”.

– Чего ты туда смотришь? – спросил Говорящий, переживая – не увидела ли она новую опасность?

– А? – Маша отвлеклась от воспоминаний. – Нет, ничего, – и тут же снова уставилась на юг. – Ближайшая зона там.

Он хмыкнул, тоже вгляделся вдаль, но, конечно, ничего не увидел, даже представить не смог – на что это похоже, как там все происходит?

– Что ж, зона есть зона. Рядом долго не стой, ешь черное мясо и все будет хорошо. Туда ведь, на юг, до сих пор по старой дороге ходят. И обратно тоже. Не совсем мимо зоны, но…

“Все у него просто – жри мясо, рядом не стой! А я видела со спутника, как год за годом уходили с побережья племена. Исчезали в районе древней космической гавани, из которой и корабли-то лет двести как не отправляются. Сжирала зона людей, заманивала и переделывала по своему разумению”.

– Ты прав, – сказала она Говорящему. – Подозрительно.

– Да что опять?

– То, как эти точки мутации по миру разбросаны. Будто специально их разложили. Помнишь, говорили мы об этом? Очень оно подозрительно… Хотя и природное явление исключать нельзя. С природы, знаешь ли, станется такой фортель выкинуть. Вон, динозавры – слышал про них? Сто шестьдесят миллионов лет жили и все равно сдохли! А у них не было ни машин, ни вонючей, едкой грязи. И войн не было. Все равно! Если матушка природа надумает нас порешить, она это сделает.

– Интересные у тебя были книги “с выдумками”. Но на динозавров-то другая планета упала.

– Астероид.

– Без разницы.

Хромой, словно верный пес, ждал ее у узорщецкого дома. Во взгляде бывалого охотника отразились сразу удивление и облегчение – чужеземная женщина, с которой он успел вступить в сговор, вернулась живой и здоровой. Не избавился от нее Говорящий, не запытал где-нибудь по дороге, вытягивая всю информацию, в том числе и о его предательстве. Теперь уж другие дела пойдут! Раз вернулась, значит нужна, есть на нее планы у Говорящего с небом.

Хромой услужливо открыл дверь – с большим, чем поутру, почтением, показывая и другим, что заканчиваются неопределенности, стоит привыкать к новому человеку в верхушке гнезда.

Оказавшись в хижине, Маша накинула майку на оконце, достала трофейный нож. Хороший клинок, в северных землях против зверя делали. Теперь-то чего уж… Нет того зверя. Только на человека!

Спрятала кусок стали в соломенную постель. “Его час придет”. Оружие было уложено так, что невозможно почувствовать неловкость, даже если расслабишься на кровати или будешь ворочаться. Она этому еще на маяке научилась, когда отец запрещал маленькой девочке играть с острыми предметами.

Маша слушала стихающие звуки гнезда, чьи-то возгласы, команды сторожевых постов. Растворяясь в ночи, они переходили в сон, где были свои причудливые шорохи и скрипы…

Утром в дверь постучали. Она разлепила глаза, опустила ноги на холодный пол. Не слишком смущаясь, пошла открывать в одной рубашке. На пороге стоял Хромой.

– Он ждет, – сказал охранник. – Сейчас.

Маша кивнула. Через несколько минут она, умытая и причесанная, шла к черному дому. На входе посторонился вооруженный человек, отвесив ей едва заметный поклон. Определенно это утро