Поднявшись на пристань, махнула рукой – “иди сюда, посмотри”. Пальцем указала на следы. Он присел на корточки, рассматривая находку, проследил взглядом за цепочкой следов, скрывающихся в кустах.

Пользовался ли Говорящий таким оружием раньше, или знал только теорию, но зарядить и привести автомат в боевое положение смог самостоятельно. Указал охотникам, чтобы двое остались на баркасе, остальные шли по следам вперед.

Двигались они навстречу уходящему солнцу, через подъемы и рытвины заросших портовых строений. Следы порой исчезали, но опытные охотники, среди которых один наверняка был искателем, каждый раз их вновь обнаруживали.

Опять пошел снег. Если не настигнуть чужака немедленно, не обнаружить его убежище или транспорт, мокрые хлопья окончательно завалят отпечатки. Группа преследователей вышла к воде – это был один из широких протоков речного устья. Из темных волн торчали покосившиеся остатки причалов, разбросанных вдоль берега, и к одному из них была привязана моторная лодка.

– Да, вижу, – Говорящий ответил на взгляд искателя. – Но она пустая.

Ни в лодке, ни рядом действительно никого не было. Маша подошла ближе, тихо сказала:

– Тот, кто оставил следы, не мог на ней приплыть. До их земель больше тысячи километров. Слишком хлипкое корыто для таких прогулок. Если только корабль не ждет его где-то неподалеку, в море.

Человек в черном с подозрением взирал на кусты, из которых они только что вышли. Казалось, что там кто-то прячется, наблюдает, скрываясь за покрытыми снегом, еще не потерявшими листьев ветками.

– Надо обшарить все вокруг, – он показал, кому и в какую сторону следует идти. Сам отправился с Машей и еще одним охотником вдоль берега.

Чайки, чем-то встревоженные, с гиканьем носились над землей и водой. Ветер подгонял их, потом спускался к земле и порывами проносился над невысоким прибрежным лесом, поросшим больше кустами, нежели деревьями. Сдуваемый снег летел в глаза и за шиворот, предлагая людям уйти отсюда, чтобы никогда больше не возвращаться.

В какой-то момент берег стал слишком крут. Чтобы не шлепать по холодной воде, им пришлось вернуться на несколько шагов, поднятся по уступу и углубиться в заросли. Охотник, идущий первым, шагал все медленнее, он затравленно смотрел по сторонам, кончик стрелы в его арбалете был выставлен вперед.

– Черствый, что там?

– Я не знаю. Темно. Кажется, каменный угол, оставшийся от древней хижины.

Во мраке что-то сверкнуло и тут же уши заложило от грохота. Охотник рухнул на снег, словно подкошенный, забрызгав все вокруг красным.

– Ложись! – крикнула Пришедшая, хватая тирана за его любимую черную накидку. Послышался треск рвущейся ткани, а сразу за ним – вытряхивающий из любого дикаря всю душу треск автоматной очереди. Пули просвистели над головами, срезая ветки. Маша была уверена, что остальные охотники, какими бы смелыми они ни были, сейчас в ужасе положили свои лица на колючие, морозные снежинки, не смея пошевелиться. И в себя они придут не раньше, чем через несколько минут.

Она схватила сначала автомат, а уж потом рукав Говорящего, стараясь оттащить его в сторону, уйти с линии огня, скрывшись в зарослях. Он сообразил, чего она хочет, сам стал работать руками и ногами.

– Лежи здесь, не двигайся.

Встала на колено, вскидывая оружие, направляя его туда, откуда по ним стреляли. Но не было уже ни шороха, ни движения. Девушка поднялась на ноги, медленно приблизилась к тому месту, где их должен был ждать стрелок. Разглядела утоптанный снег – “не одну минуту караулил, гад!” – и следы, уводящие вокруг останков каменной хижины. “Обмануть хочет, отвести в сторону”.

Она не пошла за ним. Спустилась к воде, вернулась к бетонной балке причала, у которой покачивалась оставленная лодка. Некуда ему больше идти, все равно сюда прибежит! И для нее место удобное: Машу почти не видно, зато любой, кто попробует отвязать корыто, окажется под прицелом.

Он выскочил из кустов сломя голову, на ходу зашвыривая в лодку оружие, начиная раздергивать узел вокруг балки. Девушка не стала кричать ему “руки вверх!” или “стой, стрелять буду!” Она вообще ничего не сказала, лишь надавила на спусковой крючок. Пуля вышибла бетонную крошку над головой чужака. Тот вскрикнул, обернулся.

– Разведчик? – спросила Маша спокойно, когда ветер унес грохот и запах пороха.

Бородатый мужчина кивнул.

– Хреновый. Чего же оружие бросил?

Он не ответил, хотя и так было понятно – торопился.

– Один сошел на берег?

– Йа…

– Остальные что будут делать, если ты не вернешься?

– Уйдут… Зачем рисковать? Мы только проверить хотели. Все думать – здесь ланд ав мьютанте. Меня вот послали… Может, еще приплывут по эт орь. Через год.

Она подняла автомат.

– Эй, эй! Стоп! Я все расскажу! Где наша база, сколько людей, какое оружие, текник. У нас даже хеликоптер есть! Настоящий, исправный! Только летать никто не может. Еще компьютеры, тоже рабочие!

– Молодец, – Маша ему подмигнула. – Как раз это ты и не должен никому рассказать.

– Я молчать, я буду мо…

Выстрел грохнул над лесом, прокатился по заснеженным соснам, вновь поднимая птиц.

К тому времени, когда появились охотники, а вслед за ними и Говорящий, Маша успела обыскать труп, забрала у него, спрятав в складках своей одежды, нож. Больше ничего ценного при чужаке не нашлось. Автомат, так и оставшийся лежать в лодке, она не тронула.

– Ты что, застрелила его? – спросил Говорящий, отбирая у девушки ствол.

– Конечно. Он же хотел убить меня. Да и тебя тоже, если ты забыл. А уж что Черствый об этом думает…

– Ладно! Не умничай. Просто было бы уместно брать таких живыми. Повыпытывать о том, о сем. Он ничего не говорил?

– Да не умеет он по-нашему.

– Тьфу… Пошли, Крапленый. Босяк, остаешься за главного. Закопайте Черствого, потом привяжите моторку к ее кораблю, вытяните его из камышей и вместе с грузом перегоните к горе-высотке, пока вода не встала. А там уж на санях перетаскаем. С мотором-то управишься?

– Слажу!

Говорящий опять повернулся в сторону широко разливающейся реки. Дальше, за несколькими поворотами, море.

– Где вот их корабль?

– Сплавай на лодке с ребятами, поищи.

– Не дерзи! – он достал чужой автомат, подошел к Маше.

– Как же он тебя убить собирался, если оружие у него – вон где валялось? А?

– Уронил, когда падал, – не моргнув глазом ответила она.

– Угу.

– А автомат у него, – заметила Маша, – не такой, как мои.