девушка прижалась к нему всем телом, словно ища защиты.

– Предательница! – крикнул Лекст. – Все вы тут предатели! И ты, Старейшая… Да какая ты Старейшая! Восемь десятков лет, девчонка! А остальные – просто младенцы! Вы просто сборище детей! Я не подчинюсь вам и не отдам Цепь! У меня есть ещё одно право, о котором вы подзабыли! Древнее право защищать свою честь на Поединке, и вы не посмеете отказать мне в нём!

– Отлично, – небрежно бросил Дэйкен. – Надеюсь, в этот раз ты выберешь соперника, хоть немного соответствующего твоей силе и опыту?

Стрела попала в цель: лицо Лекста перекосило от ярости. Он выхватил меч:

– Тебе недолго осталось смеяться, синеглазый ублюдок! Я знаю, что это тебе, тебе одному я обязан своим унижением! Я вызываю тебя, выкормыш Тора, и никакой Хранитель тебе не поможет!

Дэйкен вынул меч – и отшвырнул далеко в сторону:

– Кем бы я ни был, Саору хватит и одного убийцы. Померяемся магией, а Лекст? Ты же до сих пор утверждаешь, что то твоё поражение – роковая случайность. Что королю просто повезло, а тебе нет равных. Вот и докажи это – здесь, сейчас! Ведь не побоишься же ты сразиться с воспитанником Создателя?

Он нарочно дразнит его, отводя угрозу от нас! Ведь Лекст мог выбрать любого, например, меня… И это ему удаётся… но мне почему-то страшно.

– Ах ты, ты… – задохнулся от клокочущей ярости принц. – Самоуверенный хвастун, наглец, мальчишка! Да я тебя в порошок сотру!

– Приступим? – усмехнулся Дэйкен. – Гэсса, ставь Барьер!

Я снова ощутил колоссальную мощь, как при усмирении Солха. Но та сила была созидательна, эта же, вырвавшись из-под контроля, вполне могла разрушить полмира. Голубые вспышки между противниками ослепляли, и само пространство, казалось, искривлялось в тех местах, где они сталкивались. Предметы вокруг исказились до неузнаваемости, а часть зала пропала вовсе, образовав светящуюся пустоту, в центре которой находились оба мага. Даже воздух плавился и кипел.

Ко мне незаметно прижалась Дейзи: обнаружив это, я только сильнее сжал её в объятиях. Девушка спрятала лицо у меня на груди. Лейгни обняла Эльгер.

На лбу Гэссы выступили капли пота. «Держит Барьер», – догадался я.

Как долго длился Поединок, определить было трудно. Но он не затянулся. Сверкающие всполохи медленно, но верно переместились к Лексту и окружили его сплошным коконом голубого света. Принц вскрикнул и упал на пол, скорчившись от боли. Дэйкен расслабился, сияние исчезло.

– Сдаёшься? – бесстрастно спросил Синеглазый.

Тот промолчал, пытаясь встать на ноги.

– Где твоё достоинство, Лекст? – презрительно произнесла Гэсса. – Разве в тебе не осталось мужества признать поражение? Ты позоришь звание Правителя, пусть даже и бывшего! Сдавайся, или – клянусь честью! – стыд за тебя ляжет пятном на весь Саор!

Принц наконец кивнул, но выражение его лица ох как настораживало!

Все принцессы, облегчённо выдохнув, окружили Дэйкена. Я тоже подошёл, однако не сводя подозрительного взгляда с побеждённого. Та бешеная злоба… не верю, что она угасла! Мама говорила, у меня хорошая интуиция. Шестое чувство. Или я, выросший на Земле, не такой доверчивый, как эти благородные и великодушные Правители Саора? Только один я увидел, как Лекст незаметно, магией притягивает к себе отложенный ранее меч. Крикнув, я лишь подстегнул бы руку, наносящую удар…

Я просто рванулся наперерез сияющему клинку.

Сначала я не ощутил ничего и в ужасе подумал, что опоздал. В следующую секунду грудь пронзила всепоглощающая острая боль. Крики девушек, гневный возглас Гэссы, проклятия Лекста слились в один неприятный шум. Всё закружилось, и я начал проваливаться в холодную тёмную бездну. Вдруг где-то вверху вспыхнули яркие звёзды, и мне показалось, что рядом находится кто-то ещё, чьи сильные руки не дают окончательно погрузиться во тьму. Этот кто-то звал меня – так, что я не хотел уходить… Затем звёзды оказались уже подо мной, а боль стала ослабевать. Туман рассеялся, и я с удивлением отметил, что всё ещё жив, а руки, что бережно держат меня – это руки моего неизменного синеглазого спутника. Ещё я подумал, что, пока я в этих надёжных руках, мне не грозит никто и ничто на свете…

– Ну же, Дэрэк! Вернись! – повторил Дэйкен. – Я обещал Мэриэн… Я дал слово себе… Чёрт! Да я просто не хочу, чтобы ты умирал… Пожалуйста, живи!

Он держал меня так легко и бережно, словно я был не парнем одного с ним роста и комплекции, а пушинкой, невесомой и драгоценной…

Я перевёл взгляд: на месте ужасной раны стягивался, бледнел и исчезал шрам.

– Синеглазый… Ты сам цел?

– Благодаря тебе. Спасибо, Дэрэк!

– Не за что. Ведь я принц, Дэйкен. Непосвящённый и бестолковый, но всё-таки принц. И главное для меня – будущее моего мира. А Саору куда нужнее такой человек, как ты, чем такой переросток, как я!

На этот раз я не сомневался: в устремлённых на меня синих глазах вспыхнула нежность.

– Ты действительно принц, Дэр, сын Дэфка! И никакой ты не переросток! – Дэйкен осторожно поставил меня на ноги, лишь слегка поддерживая. – Ты в состоянии двигаться?

– Вполне. Где… этот?

Я взглянул на Лекста. Тот стоял, отделённый от нас светящейся полусферой. Его рука всё ещё сжимала бесполезный теперь меч: из-под впившихся в кожу ногтей тонкими струйками стекала кровь. Принц этого не замечал. Лишённый власти, чести, доверия, упустивший последнюю возможность отомстить, он не видел никого, кроме Дэйкена.

– Ты появился на свет мне назло, синеглазый выродок! – голос Лекста дрожал от мучительной обиды, а губы тряслись. – Ты не должен был рождаться! Из-за тебя я потерял корону, а собственная дочь стала мне врагом! Что в тебе такого, что за тобой, а не за мной следуют все – в неизвестность, в беду, даже на смерть?! Но меня тебе не покорить! И унижением моим ты не насладишься! – И он со всей силой вонзил меч себе в грудь.

Гэсса метнулась к нему, но поздно. Мёртвое тело бывшего принца упало на роскошный мозаичный пол, заливая его кровью. Жестоко, но… Может, это был лучший выход для него? Разве смог бы он жить, обязанный прощением Синеглазому?!

По щекам Эльгер потекли слёзы. Дэйкен крепко обнял её:

– Эльги, мы не хотели…

Она перебила:

– Я знаю! Он был ненормальный, преступник, убийца. Но ещё он был моим отцом! Гэсса, Дейзи, Лейгни! Пожалуйста, не судите его посмертно! Пусть он уйдёт с миром!

Принцессы переглянулись, и за всех ответила Старейшая:

– Его не будут судить его, обещаем. Он сам осудил себя – строже, чем мы. Круг лишил его власти, Совет отправил бы в изгнание. Он же предпочёл смерть! Но позор отца придётся смывать тебе, Эльгер.

Она сняла с шеи Лекста Цепь, благодаря магии чистую от крови:

– Ты – единственная наследница Пенша, Эльгер. Сегодняшняя церемония станет и твоим Посвящением. Возьми же её и правь достойно.

Девушка благоговейно склонилась, принимая Цепь.

В наступившей