Утром, когда просветлело, управляющий подсчитал ущерб. Сгорела не только комната, но и часть построек, что окружали крыло. Среди обломков нашли останки барона. В том, что это был именно он, сомневаться не приходилось.

Полицейские осмотрели место, опросили всех слуг и баронессу. Кто-то видел накануне, как рядом с усадьбой проезжал табор цыган. Поговаривали, что якобы они могли поджечь усадьбу. Но эта версия не подтвердилась.

Тогда предположили, что это был поджог с целью ограбления. Однако ничего ценного не пропало, слуги досконально проверили сей факт. Размышляя о случившемся, следствие пришло к выводу, что все произошедшее – ни что иное, как несчастный случай. Эта версия показалась самой правдоподобной. Пообещав с этим делом разобраться, полицейские покинули усадьбу.

Из города пригласили плотников. Им было поручено привести поврежденное здание в надлежащий вид. По мере того, как крепостные разбирали завалы и расчищали место, плотники восстанавливали поврежденное крыло усадьбы.

Каждый день Евгении приходили письма с соболезнованиями. Некоторые знакомые приезжали в усадьбу, чтобы высказать это лично.

Спустя неделю в Серебряный лес приехал нотариус. Дворецкий сопроводил его в гостиную. Там он прочел завещание, в котором было сказано, что все движимое и недвижимое имущество теперь по праву принадлежит Евгении.

Едва она услышала это, как поняла, что все кончено. Теперь она была абсолютно свободным человеком. И вдобавок ко всему обеспеченной на триста лет вперед.

Сразу после похорон она покинула город, направляясь в Петербург немного развеяться и прийти в себя после случившегося. Уже находясь там, она получила письмо, где сообщалось, что следствие пришло к выводу, что в усадьбе произошел несчастный случай и дело закрыто.

Лето, 1853 год

В ожидании Дарьи, кухарка села на скамью и придвинула тарелку с чесноком. Для следующего блюда нужно было почистить несколько штук.

Дверь распахнулась, и на кухню вошла служанка. Напевая себе под нос песенку, она подошла к столу, на котором стоял поднос с обедом для госпожи.

– Что так долго? – буркнула кухарка. – У меня уже давно все готово, только тебя не дождешься. Учти, если блюда остыли, то отвечать будешь ты.

Девушка равнодушно пожала плечами и взяла поднос. Бравада кухарки не возымела никакого действия.

Тогда женщина облокотилась о стол и пристально посмотрела на служанку:

– Ты опять следила за баронессой? Учти, если она об этом прознает, то худо тебе станет. Ведь длинный язык до добра не доводит. Мой тебе совет: оставь это дело и занимайся своим.

Но Дарья лишь усмехнулась в ответ. Толкнула дверь ногой и вышла, направляясь в столовую. Ступая по коридору, она еще издалека услышала веселый смех Евгении. Можно было бы не обращать на это внимания, если бы не одно «но».

С тех самых пор, как баронесса стала вдовой, она сильно изменилась. Поговаривали, что от случившегося с ней несчастья она тронулась умом.

Дарья все видела своими глазами. Один раз, когда баронесса находилась одна в комнате, в приоткрытую дверь служанка заметила, что та с кем-то разговаривает.

Поначалу Дарья не поверила. Однако когда вошла в комнату, то никого, кроме госпожи, в ней не обнаружила. Более того, баронесса продолжала улыбаться и хихикать. Словно кто-то рассмешил ее, и она не могла остановиться. Дарья выслушала приказ и вышла за дверь, которую оставила приоткрытой. Сквозь щель она тихонько подсматривала за хозяйкой. Евгения некоторое время сидела на диване, потом поднялась и стала вальсировать по комнате, представляя, что с ней кружит в танце невидимый партнер. Хотя это было похоже на то, что она действительно обнимала незримого мужчину. От подобного зрелища Дарья решила, что все слухи о нее сумасшествии – правда.

Вот и сейчас, ступая по коридору, она не сомневалась, что у баронессы очередной приступ. На этот раз она увидела сквозь приоткрытую дверь столовой, что баронесса сидит за столом и держит в руке бутон розы. Вот она вдохнула ее аромат и прикрыла глаза. Затем подбросила цветок вверх. Тот застыл в воздухе над ее головой. Все его лепестки один за другим стали падать ей на волосы. Евгения улыбнулась и что-то сказала.

Служанка не знала, как такое можно было объяснить. Как бутон розы мог держаться в воздухе, теряя лепестки и не падая?

Дарья вошла в столовую, продолжая смотреть на цветок. Но едва она вошла, как роза упала в руки баронессе, и та перестала улыбаться.

– Что-то ты долго. Какие-то проблемы на кухне?

Евгения смотрела на служанку с легким раздражением. Отложила бутон на край стола и откинулась на спинку стула.

Дарье потребовалось немало усилий, чтобы не выдать изумления. Ее руки предательски тряслись, пальцы не слушались. Ведь она решила, что ее хозяйка ведет дружбу с самим дьяволом. Иначе как объяснить то, что она только что видела?

Она расставила тарелки и приборы, затем забрала поднос и направилась к двери. За спиной услышала холодный голос баронессы:

– Закрой за собой дверь плотнее. Не хочу, чтобы меня беспокоили.

– Слушаюсь, госпожа.

Дарья шла на кухню, не зная, как действовать дальше. Стоит ли рассказывать об увиденном остальным слугам или все же помалкивать? Хотя она знала точно, что и дворецкому известно кое-что. Он не раз был свидетелем необъяснимых происшествий в этом доме.

Он как раз сидел на кухне, когда Дарья пришла туда. Наверное, она выглядела напуганной, раз дворецкий сразу понял по ее виду, что с ней что-то произошло.

– Дарья, у тебя в порядке? Ты какая-то бледная, не заболела ли?

Кухарка тоже повернулась и посмотрела на растерянную девушку.

– У тебя и вправду бледный вид. Рассказывай, что случилось.

Дворецкий и кухарка молча смотрели на нее в ожидании ответа. Тогда она отложила поднос в сторону и вдруг призналась:

– Я не понимаю, что происходит с нашей госпожой. Она ведет себя как-то странно. Разве вы этого не заметили?

Кухарка посмотрела на дворецкого, и тот, нахмурив брови, ответил за двоих:

– Ты знаешь, что нашей госпоже пришлось несладко. Такая молодая – и уже вдова. Прошло больше двух лет, и она сняла траур, но, похоже, до сих пор не оправилась. Мы должны быть к ней снисходительны. Дай Бог, она придет в себя и снова будет прежней.

– А если нет? Если она окончательно сойдет с ума? Что будет со всеми нами? Что будет с усадьбой?

– Ты что такое говоришь, девушка? – прошипела кухарка. – Не смей сомневаться, с баронессой все будет хорошо. Думаю, ты просто очень впечатлительна. Это не пойдет тебе на пользу. Тебе следует думать о других заботах.

Дворецкий кивнул и вмешался в разговор:

– Поскольку в этом доме решения по всем хозяйственным вопросам принимаю я, то приказываю тебе на время оставить баронессу.