У Фила встала вся работа: он только и делал, что вел какие-то телефонные переговоры. Последние события повлияли на эксперименты с обезьянами по всей стране. Наш начальник постоянно созванивался со специалистами из USAMRIID, которые рассказали ему о том, что армия США собирается провести совещание для обсуждения сложившейся ситуации. Больными приматами теперь будут заниматься военные. Как оказалось, они лучше экипированы для борьбы со страшным вирусом, хотя прежде имели дело исключительно с военными угрозами. За общественным здоровьем призван следить Центр по контролю и профилактике заболеваний, находящийся в Атланте, у них также имелись эксперты по филовирусам, которые были срочно подключены к работе. Как они правильно заметили, предотвратить печальный исход можно было с помощью вакцины, лекарства или карантина. Первые два варианта исключили сразу. Но как выявить всех, кто контактировал с обезьянами? И как поступить с инфицированными животными? Конечно, их нужно было изолировать в первую очередь, но они и так на карантине. Они будут просто-напросто умирать друг за другом? И на какой период времени растянется этот ужас? Все-таки умирать от лихорадки и внутренних кровотечений, причиняющих жуткую боль, очень мучительно… А кого из людей следует изолировать? Военные и Центр по контролю и профилактике заболеваний распределили задачи между собой.

Наступила следующая пятница – седьмой день моего условного «инкубационного периода». Сквозь ливень я ехал на велосипеде домой на Кроуфорд-драйв, к Йонне и Саше. И вдруг ощутил щемящую тоску по моим старикам и братьям, оставшимся в Дании. Увидимся ли мы с ними еще когда-нибудь? Мое настроение усугубила статья на первой полосе Washington Post от 1 декабря 1989 года – без преувеличения, она внушала ужас. А потом выпустили репортаж на четвертом телеканале – в нем рассказывалось о заболевшем сотруднике из Рестонского центра, которого госпитализировали с лихорадкой и кровавой рвотой.

В понедельник утром я на велосипеде отвез дочку в детский сад и поехал на работу, в лабораторию Твинбрук-2. Фил, Ванесса, Джордж и Крис уже были на месте. Они сидели в большом зале для совещаний и пили кофе. Джордж заказал целую коробку защитных очков, которые только что доставили. Кажется, в последнее время мерам безопасности в нашем учреждении стали уделять повышенное внимание.

– Добро пожаловать в общество выживших! – поприветствовал меня Фил с нарочитым воодушевлением. Он намекал на то, что прошло уже 10 дней и если бы мы заразились, то к настоящему моменту появились бы первые симптомы. Новые защитные очки показались мне какими-то нелепыми: нацепив их на нос, все мы стали выглядеть глупо. Но мы испытывали огромное облегчение: опасность миновала. Я притащил фотоаппарат и, настроив автоспуск, сфотографировал кучку счастливчиков.

Начальник рассказал о том, что военные уничтожили всех 450 обезьян из Рестона с помощью смертельных инъекций. Им пришлось заходить в здание с черного хода, так как перед главным уже караулили журналисты. В качестве дополнительной меры безопасности герметично заклеили окна и двери, а также обработали все помещения формальдегидом и в огромном количестве распылили дезинфицирующее средство. Вот что значит «устранить», подумал я. Хотя задача справиться с ситуацией была поставлена не только перед военными, но и перед отделом Министерства здравоохранения США, все-таки армия являлась, вероятно, единственной структурой, способной провести такую мега-операцию. Что ж, по крайней мере, на этот раз проблема была решена.

В крови у четверых сотрудников центра в Рестоне действительно был обнаружен патоген, но, как ни странно, они не заболели. В семействе филовирусов появился новый нетипичный «родственник» – «эболавирус Рестон», RESTV или EBOV–V. Возможно, он был привезен из Азии. Этот возбудитель инфицирует обезьян и людей, но для человека не является патогенным. Фил был уверен, что этот атипичный вирус вдоль и поперек будет исследован специалистами из USAMRIID. Он очень похож на африканский и заирский виды, однако, судя по всему, представляет собой результат мутаций в каком-то из четырех плохо изученных протеинов, придавших новообразованному штамму существенные отличия. Спустя некоторое время после случая массовой гибели обезьян корпус снова пытались заселить животными, но и новая партия животных заболела. Где же прятался вирус все это время? Для уничтожения приматов пришлось вызывать специалистов из USAMRIID. На этот раз здание закрыли навсегда. Корпус долго стоял пустым и постепенно превратился в заброшенное, поросшее растениями строение-призрак. В конце концов его сровняли с землей. Тотально уничтожили, если пользоваться военной терминологией.

Вскоре этот эпизод стал отправной точкой для книги Ричарда Престона «Эпидемия», а затем и для одноименного голливудского фильма с Дастином Хоффманом в главной роли. Ну наконец-то – кинолента с главным героем-вирусологом! Режиссер ушел от реальности, представив себе, как будто Эбола передается воздушным путем, как первоначально и предполагали. Ведь в какой-то момент высказывалась идея, что возбудитель попадал из клетки в клетку и заражал сотрудников, работавших с обезьянами, по воздуховодам. Однако это оказалось неправдой. Да и африканские виды вируса Эбола не распространяются по воздуху, так что вспышки лихорадки выглядят совершенно иначе, чем в фильме. После многочисленных интервью и проверок работников питомника в Рестоне выяснилось, что они, оказывается, повторно использовали иглы для введения приматам лекарств и анестетиков. Таким образом вирус и распространился по обезьяньему корпусу, а вовсе не через вентиляцию. Сотрудники совершили ошибку, в которой не захотели признаться из страха перед увольнением.

В фильме же штамм мутирует в самый разгар эпидемии. Но, несмотря на то что многие вирусы действительно склонны быстро видоизменяться, особенно РНК-вирусы – такие как ВИЧ, гепатит С, грипп, да и, собственно, сами филовирусы, – пока не зафиксировано ни одного случая влияния мутаций на способ распространения возбудителей. То есть, грубо говоря, он не может «вдруг» начать передаваться воздушно-капельным путем, если раньше передавался исключительно через кровь. При этом стоит заметить, что в ходе экспериментов над обезьянами ученым удавалось заражать новых особей каплями, в большом количестве откашливаемыми инфицированным животным из легких. Так что никогда не стоит говорить «никогда». В фильме вирус вызывает заболевание у людей. К счастью, в реальности это не так. Если бы это было правдой, мы оказались бы перед угрозой ужасающего сценария: заболевание, которое распространяется со скоростью пандемического гриппа и с показателями смертности 25 и 90 %!

При сопоставлении всевозможных штаммов мы можем четко разделить их на пять групп, типов или видов: собственно вирус Эбола (или эболавирус Заир), эболавирус Судан, эболавирус Рестон, эболавирус леса Тай и эболавирус Бундибугио. Мне лично очень нравится последнее название: в нем явственно слышатся африканские ритмы. Все они вызывают опасную геморрагическую лихорадку у человека, за исключением, естественно, типа Рестон, который представляет опасность только для обезьян.