— Но как? Я… я… я прошу вас, помогите мне!..

— Обязательно поможем. Только не сейчас. Твое время еще не пришло. Сначала ты должна окончить школу. А в следующем году, когда ты встанешь перед выбором пути, ты подумаешь и об этом. И если решишь обратиться к нам, мы примем тебя с распростертыми объятиями. А пока привыкай к своему дару. И доверься жизни.

Джоан Сен улыбнулась, поднялась, помахала подругам рукой и вышла из комнаты.

Улыбающаяся мисс Купер повела их к выходу.

Девушки безмолвно покинули виллу и захлопнули за собой черную калитку колледжа. Погруженные в раздумья, они не обратили внимания на слабый свет, вспыхнувший в окне второго этажа здания на противоположной стороне улицы, в одной из самых красивых патрицианских вилл Лондона.

Если бы они в эту секунду посмотрели туда, то смогли бы заметить пару глаз, внимательно изучающих их. Главным образом Майю.

Человек смял лист бумаги и бросил его в мусорную корзину. Угол страницы отогнулся, и при желании можно было прочесть первую строчку: ПОСЛАНИЕ № 5.

Увы, время для писем прошло.

Человек прибавил звук в проигрывателе, и убогий подвал наполнился мелодиями григорианского песнопения.

Человек не замечал окружающего его убожества. Больше того, он видел только Красоту. Чистую. Неоскверненную. Застывшую в обнаженных телах шести семнадцатилетних девушек, которые покоились в шести ваннах, расположенных амфитеатром. Только что закончивший расставлять ванны, человек утер пот со лба: эта работа требовала больших усилий, а он вынужден был делать ее в одиночку. Он не мог доверить ее никому. Это было его эксклюзивным Делом. Он был Избранным.

Человек вздохнул. Теперь он был готов к завершающему этапу своей Миссии. Он подошел к письменному столу, абсолютно белому, — это был его выбор. Выдвинул ящик и удостоверился в идеальном порядке, в котором были разложены все инструменты. Каждый лежал в своем отделении, каждый на отведенном ему месте. Человек был убежден, что всякая вещь в этом мире должна иметь собственное место. У него такого места не было с малых лет, когда его, совсем кроху, среди ночи выгоняла в кухню или на улицу мать, эта шлюха, возвращавшаяся домой с очередным клиентом.

Человек встряхнул головой, отгоняя воспоминания, которые впились в него, словно назойливые клещи. Тщательно осмотрел ножницы, выбрал одни: блестящие, с закругленными кончиками. Чтобы ненароком не разрушить непорочную красоту объекта.

Включил компьютер — новенький iBook, купленный недавно буквально за гроши по eBay. Подключил мобильник, откуда скачал в компьютер фотографии последней жертвы. Медленно открыл изображения. Он не любил спешки.

Тридцать фотографий. Одного и того же объекта. Человек задал команду «увеличение». Снимки, сделанные с большого расстояния, были не в фокусе. Это раздосадовало человека. Он запустил фотошоп, программу для коррекции фотографий. Но тотчас выключил ее. Совершенство не нуждалось в ретуши. Еще раз по очереди рассмотрел каждую фотографию. На это ушел почти час. Нужно было отобрать лучшую. Она была найдена.

Он включил принтер и приготовился коснуться Совершенства, хотя бы виртуального.

Когда принтер выбросил фотографию, скрытно запечатленный образ появился во всей своей очевидности: блеклый, мимолетный, словно призрак. Человек взял ножницы и с картезианской тщательностью принялся вырезать по контуру лицо объекта.

Завершив работу, отодвинул полученный фрагмент на расстояние вытянутой руки и долго вглядывался в лицо жертвы. Неторопливо подошел к пустой ванне. Сознавая торжественность момента, положил фотографию на дно и отступил на три шага. Вернулся назад. Поправил фотографию, переложив ее повыше. Вновь отошел.

Теперь он был удовлетворен.

Лицо Юкико Такахаши смотрело на него со дна стеклянного гроба, напоминая овальный снимок, какие ставят на могильные памятники.

Узкие губы Майкла Гейси растянулись в зловещей улыбке.

Майя захлопнула книгу, которую взяла в библиотеке на Брик-Лайн по рекомендации Фло, как обычно прекрасно информированной. «Истории призраков, полтергейста и других аномальных явлений. А также людей, с ними боровшихся».

Книга была старая, изданная в самом начале XX века, когда все увлекались спиритизмом, зачарованные загадочной женщиной русского происхождения, мадам Блаватской, могущественным медиумом, рассказы которой о потустороннем мире приводили в душевный трепет завсегдатаев салонов Старого и Нового Света. Своим учением она завоевала множество сторонников.

После визита в Колледж физических исследований Майя решила взять в свои руки собственную жизнь. И свой дар.

— Майя, ты дома?

Голос Меган отвлек ее от размышлений.

— Ты здесь? Что читаешь? Жизнь мадам Блаватской? Ах, Майя, опять ты с этими историями… Если тебя действительно интересует эта область знаний, пойди в мою библиотеку и выбери что-нибудь более научное…

Майя вздохнула. Она с тоской подумала о том, что мать назвала «своей библиотекой». Это была комната, до потолка забитая книгами на одну-единственную тему, интересовавшую Меган как профессионала: истории других людей, которые она использовала в качестве защиты от чувств, ее пугавших. Ведь так, мама?

Майя не ответила на предложение матери, чтобы та не заметила ее раздражения.

— Это просто задание по истории. Эту книгу нам посоветовали в школе.

— А-а, ну тогда ладно. Слушай, я тут подумала… а почему бы нам не пойти и не устроить себе небольшой shopping? Мне сказали, что в «Oxfam» завезли что-то сногсшибательное.

Майя фыркнула. «Политкорректность» матери всегда действовала ей на нервы. Какая необходимость переться через весь Лондон, когда в собственном районе полно шикарных магазинов?

— Не крути носом, — попросила ее Меган. — Там правда классные вещи. Роскошный винтаж, поверь мне.

Майя не стала спорить, обреченно натянула черные джинсы, солдатскую куртку, купленную на Камден, и поплелась за матерью в trendy-chic район Ноттинг-Хилл.

— Ноттинг-ХиллТейт, 144. — Меган по слогам продиктовала адрес таксисту-пакистанцу, показав дополнительно на карте городских улиц, как быстрее туда добраться.

Порой Майя прямо-таки ненавидела эту женщину, с ее манией держать под контролем людей и ситуацию, с ее нетерпимостью ко всему нормальному, с ее агрессивным нежеланием пользоваться метрополитеном, как все люди. Майя сунула в уши наушники iPod, чтобы не слышать властного голоса Меган, диктующей несчастному таксисту правильное произношение названий лондонских улиц, и впала в дрему. Пробудилась она оттого, что мать, внезапно выдернувшая наушники у нее из ушей, сообщила, что они приехали.

Ноттинг-хиллский «Oxfam» ничем не отличался от других магазинов благотворительной сети, наиболее известной в Англии. Члены этой организации, занимаясь проблемой голода в мире, собирали по всей стране использованную одежду и вещи с целью их перепродажи, а на полученные средства финансировали проекты в Африке, Азии и Южной Америке. Зеленая вывеска магазина занимала центральную часть главной витрины. Внутри — вещи в огромных емкостях, похожих на бассейны, куда можно было нырнуть с головой.