В Налии отряд задержался всего на два дня. Гаррен, имевший здесь знакомых, выяснил, что интересующий нас капитан снова в рейде на границе с Пустошью. Звали убийцу моего отца капитан Даго. Судя по рассказам, он бравый вояка, под командой которого в разное время находилось от двух десятков до полутора сотен отменных охотников. Работать на границе всегда было прибыльно, но опасно: искатели Пустоши – люди необычные, зачастую в их отрядах присутствовали маги, отменные стрелки и лучшие воины человеческого анклава.

Сокровища разбитой Империи и измененные животные привлекали многих. Ведь те, кому улыбнется удача, могли в одночасье найти казну какого-нибудь герцога или убить животное, панцирь которого обменивался в Риттене на золото пропорционально весу. Так что командир отряда, задачей которого являлась охота на искателей, явно не был ординарным человеком. Искать такого на границе, тем более учитывая, что с ним сотня мечей, – занятие бесполезное, более того, опасное. Поэтому разговор по душам пришлось отложить.

Мы решили незаметно идти к границе с Пустошью и попытаться навестить тайник отца, возможно, там найдется какая-нибудь зацепка, которая выведет на таинственного врага. В Налии продали трофеи, благо Гаррен знал основных торговцев оружием и лошадьми, а вырученные деньги в качестве премии разделили между членами отряда. Единственное, что мы оставили, так это трофейные арбалеты. С учетом арбалетов в отряде Лианга и лода Томена, всего у нас стало тридцать семь арбалетов на двадцать четыре воина. Также я купил порох и свинец, правда, погрузить его пришлось на отдельную лошадь, которая брела в хвосте отряда, дабы никакой маг врага не мог устроить нам диверсию.

Помимо этого за два дня вынужденного сидения в Налии был приготовлен кое-какой сюрприз на случай столкновения с врагом. Опыт из мира Виктора вдохновил на производство чего-то вроде гранат: порох плотно трамбовался в полые чугунные цилиндры, сделанные для какого-то алхимика и перекупленные нами на рынке Налии. Сосуд наполнялся порохом и плотно запечатывался. Потом его вкладывали в мешок, набитый рублеными кусочками свинца, гвоздями и прочим металлом. Получалось подобие гранаты. Заряд, конечно, оставлял желать лучшего, но альтернативы, к сожалению, не было. Всего гранат сделали два десятка, но в походе порох везли отдельно от металлических частей в целях безопасности.

До границы с Пустошью наша партия добралась без происшествий. Шли теперь скученно, лишь отправляя вперед две пары дозорных и оставляя позади аналогичное охранение. Мы были уже почти у места гибели отца и его друзей, когда идущие позади принесли новость о том, что за нами гонится отряд в полсотни всадников. Причем настроения разбираться, кто мы и откуда, у преследователей, видимо, не было, так как, завидев ребят, пограничники попытались стрелами снять их с седел. К счастью, расстояние оказалось велико, и гиордцы, а именно они в этот раз замыкали отряд, не понесли потерь и сообщили о нападении.

Местность, окружавшая нас, совсем не располагала к бегству. Вокруг простиралась бескрайняя степь, лишь изредка перемежавшаяся небольшими участками леса, спрятаться в которых при всем желании не представлялось возможным. Наши лошади прошли уже длинный путь, а всадники противника были явно свежи, поэтому мы приняли решение сражаться, но для того чтобы имелся хотя бы небольшой шанс на победу, требовалось найти удобное для сражения место. Началась безумная скачка.

Киыс и Хаким, как лучшие всадники, шли впереди отряда, но наши лошади стали выдыхаться, и постепенно расстояние между двумя группами сокращалось. Каждый уже отчетливо видел облачко пыли позади. Еще немного, и встречать врага придется в тех условиях, где нас настигнут, а это грозит неминуемой гибелью.

Наконец вернулся Киыс. Следуя за ним, мы отвернули с дороги вправо и, проскакав несколько сотен метров, стали готовить засаду. Между двумя довольно крутыми холмами находилось что-то вроде естественной крепости: несколько валунов и упавший ствол дерева образовывали естественное, хотя и невысокое, укрытие. Атаковать позицию можно было только в лоб, правда, тут терялась всякая возможность бегства.

Противник показался в пределах видимости, так что мы спешно принялись укреплять импровизированный бастион. Перед своей позицией на расстоянии ста метров в шахматном порядке разбросали двенадцать гранат, чем перекрыли территорию примерно в сто на восемьдесят метров. Учитывая, что мы расположились между двумя довольно крутыми и каменистыми холмами, атаковавшие должны были почти со стопроцентной верятностью попасть именно на это импровизированное минное поле. Холм с одной стороны оказался усеян острыми, как ножи, осколками скальной породы, так что пройти по нему явно не получалось. С другой стороны холм имел довольно крутой подъем, но отсутствие скал и растительности давали противнику шанс пройти здесь. Поэтому туда мы бросили еще восемь гранат.

В оставшееся до атаки время воины пытались успеть зарядить все имеющиеся у нас арбалеты. Лучшие стрелки встали в первый ряд, прикрытые щитами и валунами, они были в относительной безопасности. Стрелки похуже остались во втором ряду. Перед первыми стрелками рядом лежали оставшиеся пятнадцать заряженных арбалетов. Я стоял, точнее говоря, лежал со своим монстром в первом ряду, скрывая нашу «пушку» до поры до времени.

Противник подходил. Конница судахской стражи растянулась красивым веером. Их было чуть более пяти десятков. Все крепкие, хорошо вооруженные, в доспехах с круглыми шлемами, овальными щитами и длинными копьями. Дойди они до нас, нам хана – у нас нет ни длинных копий, ни тяжелых доспехов, ни плотного строя, а жалкая баррикада, скорее всего, будет разнесена в клочья. Такие панические мысли посетили, наверное, не только меня.

По большому счету, противник на первый взгляд показался когортой рыцарей, каковая сопровождает нашего герцога. Как оказалось позже, все было не столь страшно, рыцарей в полном доспехе набиралось всего десять – пятнадцать. Остальные – оруженосцы, вооруженные саблями и легким, зачастую кожаным доспехом. Судя по первоначальному прощупыванию, нам противостояло два мага. Об их способностях мы судить не могли, но, учитывая Лианга, меня с артефактами, а главное, успевшего восстановиться Акса, по этой части можно было на равных играть с противниками.

Первый ход в начавшейся партии сделали мы. Как только большая часть противников втянулась в пространство, усеянное минами, я подорвал заряды. Результат превзошел все ожидания. Всадников как будто убрали гигантской косой. На месте боевого отряда осталась стонущая масса, в которой перемешались раненые и убитые. Лишь сравнительно небольшая группа, видимо прикрытая магом, сумела вырваться из огненного ада и по инерции двигалась в нашу сторону. Но слитный залп арбалетов и штуцера поставил окончательную точку в столкновении.

Противник еще вполне мог оказать сопротивление, многие получили лишь легкие ранения, доспехи неплохо сдержали удар металлического мусора. Но шок и скорость, с которой произошел разгром, сыграли свою службу. Уцелевшие вместо того, чтобы собрать силы в кулак, предпочли ретироваться.

Допрос раненых принес столь долгожданную информацию о таинственном враге, правда, легче от этого не стало. Да что там говорить, откровенно говоря, стало страшновато, как бы гиордцы или лесные братья не надумали порвать контракт со мной. В этом не было бы ничего предосудительного, многие бы поняли страх наемников, так как врагом отца, а теперь и моим злым гением оказался Черный барон.