не пойду в большой дом, - покачал головой Дилан. – Мне достаточно штруделя и дивана в кабинете. Возьми с собой Марлену, ей надо нормально отдохнуть, день у нее выдался тяжелый

Марлена, которая действительно украдкой потирала сами собой закрывающиеся глаза и с трудом удерживалась, чтобы не зевнуть, осознала, что ей предлагают идти куда-то вдвоем с мамой Дилана и без него самого, и испуганно замотала головой:

- Нет, нет, лерра Ван Ланге, не стоит беспокоиться! Спасибо за приглашение, но я бы хотела остаться с Диланом.

О приличности такого своего пожелания она в этот момент не думала совсем. Но и мама Дилана никак не проявила удивления или неодобрения, Дилан же просто кивнул:

- Тогда диван твой, а мне достанется кресло.

На просторном диване среди множества подушек и под снятым с кресла пледом, которым Марлену несмотря на влажную душность южной ночи заботливо укрыл Дилан, оказалось удобно и даже уютно. Но уснуть не получалось. Усталый мозг ее продолжал лихорадочно искать ответы на все эти пугающие вопросы, обсуждения которых они с Диланом сегодня намеренно избегали, но избежать необходимости решать которые все равно долго не смогут, а приемлемых решений никак не находится. И она все ворочалась, ворочалась без сна, то сбрасывая плед, то снова его натягивая на гудящие от хождений по песку и камням ноги.

Через оставленную приоткрытой дверь падала полоска света из кухоньки, где тихо беседовали Дилан и его мать. Марлене не хотелось подслушивать, но под подушкой, которую она пыталась прижимать к уху, было слишком жарко, и кое-что ей все-таки пришлось расслышать.

- Мам, тебе известно, где сейчас губернатор? - спросил Дилан. - Сегодня утром он был в Норгатене.

- Я не в курсе его планов, - ответила лерра Ван Ланге и уточнила: - Это из-за него вы так спешно оставили столицу?

- Не только.

- Лан, я догадываюсь, что ты специально покинул военную школу чуть не в ту же минуту, как получил в руки диплом и копию приказа о присвоении звания, исчез прямо во время торжественной выпускной церемонии, лишь бы не встречаться лицом к лицу с отцом, который на ней присутствовал. И ты уже три года не приезжал домой, даже чтобы повидаться со мной, по этой же причине. Но не можешь же ты так бегать от него всю жизнь? Рано или поздно вам все равно придется поговорить.

- Не хочу я с ним разговаривать! - бросил Дилан.

- И в большой дом так и не зайдешь?

- Не зайду, - подтвердил Дилан. – Потому что ему сразу же доложат. Мы с Марленой завтра уедем и… Скажи, лерр Аттин может прислать тебе приглашение в Бетанию? Я прошу тебя как можно скорее отправиться к нему в гости.

- Думаю, что Юджинас будет рад, но почему мне надо ехать так срочно? – встревожилась женщина. - Лан, что ты задумал?

- Ты была права, мама, когда хотела, чтобы я поступал в бетанскую академию целительства. Тогда я не послушался, но теперь вот подумываю исправить свою ошибку.

- Выпускнику военной школы в нынешней обстановке ни за что не дадут разрешение на выезд из страны!

- Придется поискать способ выехать без разрешения, - согласился Дилан. – Боюсь, это плохо скажется на реализации политических амбиций господина губернатора, но в конце концов именно он запихнул меня в военную школу… И мне было бы намного спокойнее, если бы ты успела уехать в Бетанию до того, как здесь разразится скандал.

- Я напишу Юджинасу, - сказала лерра Ивенна со вздохом, - но ради всего святого, Дилан, обещай мне не предпринимать ничего радикального, пока не получим ответ. Быть может лерр Аттин сумеет устроить вызов и тебе.

- Мне и Марлене, - поправил Дилан твердо. – Мы поженимся, как только найдем возможность.

- Поздравляю, - ответила его мать просто. – Твоя невеста, кажется, очень серьезная девушка.

- И жутко умная! – дополнил Дилан гордо.

Польщенная Марлена смутилась и снова накрылась подушкой.

Проснулась она, как выяснилось, в объятиях Дилана, и звучало это куда более романтично, чем ощущалось на оказавшемся не таким уж и просторным для двоих диване. Пробравшийся к ней под плед и обхвативший рукой за талию Дилан был большим и жарким и щекотал ей своим дыханием шею над вырезом платья, которое она вчера не стала снимать, и теперь оно, конечно, было измято. Девушка осторожно повернулась, отодвинулась к спинке дивана и принялась рассматривать спящего жениха.

В по-южному ярком утреннем свете взлохмаченные русые вихры Дилана отливали золотом и вид ему придавали какой-то действительно отпускной и легкомысленный, но расслабленно-спокойному выражению лица совсем не соответствовали напряженно сведенные брови. Марлена легко коснулась, пытаясь разгладить, отчетливую складочку между ними. Ресницы Дилана дрогнули.

- А я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – пробормотал он, не открывая глаз.

- О том, что кое-кто собирался довольствоваться креслом, - улыбнулась Марлена.

- Нет, об этом ты думала, пока лежала ко мне спиной, - возразил Дилан, и напряженная складочка вновь возникла меж его приглаженных бровей. – А сейчас - о том, что первый раз мы просыпаемся вместе, а запомнится эта ночь тебе лишь знакомством со свекровью с ружьем. Прости, что так получилось.

- У тебя чудесная мама, я рада, что мы познакомились, - Марлена дотянулась и прижалась к неподатливой складочке губами.

Дилан наконец перестал хмуриться и