Король-обжора с Главным министром, увидев несшуюся к ним нечистую силу, остановились. Чур-чура Настя с крыльца не видела, но по тому, как жестикулировал Король-обжора, можно было понять, что он отдает Чур-чуру приказ остановить нечистую силу. Однако же или он не успел, или Чур-чур долго не мог понять, что от него требуется. Нечистая сила набежала на Короля-обжору с Главным министром, повалила на землю и, улюлюкая, визжа и ухая, принялась щекотать, обмазывать болотной тиной, стегать водорослями. И теперь нечистая сила кричала:

– Отошлите Чур-чура! Отошлите, кому говорят! Отошлите или хуже будет!

Король-обжора с Главным министром стонали и хохотали, взвизгивали от смеха и вскрикивали:

– Ой, не могу! Ой, помираю! Ой, сил моих нет!

– Отошлите Чур-чура! Отошлите или хуже будет! – ухала, улюлюкала и визжала нечистая сила.

Настя подумала, что не хотела бы она быть на месте Короля-обжоры и Главного министра. Ох, не хотела бы!

– Пошел, Чур-чур, прочь! Уйди, исчезни! – донесся до нее стонущий голос Короля-обжоры.

В тот же миг она позвала:

– Чур-чур! Чур-чур, ко мне!

Она бы могла и не повторять призывания. Чур-чур мохнатым, переливающимся всеми цветами радуги шмелем уже гудел около нее:

– Ох, Настя! Ох, долго мне ждать пришлось! Раньше не могла ничего придумать! Приказывай, что делать?

– Нужно невидимый ключ от избушки на курьих ножках из кармана Короля-обжоры взять. – На долгие объяснения с Чур-чуром не было времени. – Подскажи, как это сделать?

– Нужно сначала сделать его видимым, – мудро ответил Чур-чур.

Серый волк, нетерпеливо крутившийся рядом, фыркнул:

– Молодец, ума палата! – Это он так вернул Чур-чуру его насмешку над собой. – Будет видимым – взять никаких проблем. Как его видимым сделать?

Гудение Чур-чура стало смущенным.

– Ты думаешь, я все знаю, все умею? Не знаю я, как сделать его видимым. Это вот волшебница Настя должна знать.

«Я? Должна знать?» – смятенно подумала Настя. Ничего она такого не знала. Но тут же она вспомнила, как сделала видимой избушку на курьих ножках. Понятно, что и ключ сделать видимым можно было при помощи какого-то заклинания. Но какого? Она лихорадочно перебирала в уме всякие заклинания из русских народных сказок, но про ключ там ничего не было. И вдруг ей все стало ясно. О чем были сказки? О борьбе добра и зла. И зло брало верх только тогда, когда подчиняло себе добро и заставляло его служить себе. А когда добру удавалось высвободиться из пут зла, то оно тут же побеждало. Следовало лишь помочь добру освободиться от этих пут зла.

– Ключ от избушки на курьих ножках, хватит служить злу, послужи добру! – прошептала Настя, глядя на Короля-обжору, который уже до того обессилел смеяться и выкрикивать «Ой, не могу!», что только икал.

В тот же миг она увидела, как из кармана камзола у него выскочило и упало в траву что-то металлически блестящее.

– Серый волк!.. – начала она было отдавать приказание.

Но Серый волк уже сам все увидел и крупными сильными прыжками несся в сторону Короля-обжоры.

«Хоть бы все получилось! Хоть бы это в самом деле был ключ!» – приговаривала про себя Настя.

– Это ключ, волшебница Настя, – сказал Чур-чур, – не волнуйся.

– Ты что, мои мысли слышишь? – удивилась Настя.

– Иногда это у меня получается, – подтвердил Чур-чур. – Если мысли можно прочитать по лицу.

– А откуда ты знаешь, что это ключ?

– Ну я все же волшебное существо, почему ж мне не знать, – уклончиво ответил Чур-чур.

– А может, ты знал, какие слова сказать, чтобы сделать ключ видимым? – уличающе спросила его Настя.

Чур-чур поиграл цветами.

– Согласись, волшебница Настя, если бы я тебе подсказал, это было бы довольно скучно, – сказал он затем.

Серый волк с ключом в зубах крупными прыжками мчался обратно.

– Прошу, волшебница Настя, – останавливаясь около нее, протянул он ей ключ.

До освобождения Евгения Анатольевича Кощея бессмертного с Варварой Ивановной Бабой ягой осталось несколько шагов. И Король-обжора с Главным министром уже никак не могли тому помешать. Но Насте при этом совсем не хотелось, чтобы нечистая сила защекотала Короля-обжору с Главным министром до смерти.

– Скажи, – взяв у Серого волка ключ и крепко зажав его в кулаке, спросила она у Чур-чура, – а есть у тебя веревка-самовязка?

– Что за вопрос? – Чур-чур, казалось, обиделся. – Чтоб у меня веревки-самовязки не было!

– Тогда вызови ее, и я прикажу связать Короля-обжору и Главного министра, чтобы они нам не помешали, – сказала Настя. – А нечистую силу я от них отзову, а то эта парочка уже еле жива.

– Эта парочка еле жива, – подтвердил Чур-чур.

Непонятно когда он вызвал веревку-самовязку, но та, поигрывая петлями, уже вилась в воздухе рядом с ними, ждала приказа.

– Э-эгей! Лешие, водяные, русалки, кикиморы! – прокричала Настя. – Ко мне! – И только нечистая сила оставила Короля-обжору с Главным министром, приказала веревке-самовязке: – Свяжи этих двоих, да покрепче, чтоб они и пальцем шевельнуть не могли.

Веревка-самовязка, бросившись исполнять приказ, только засвистела в воздухе. А нечистая сила, примчавшись к Насте, боязливо столпилась около нее. Это было впервые в их жизни, что они находились рядом с Чур-чуром, и они еще не верили, что могут его не опасаться.

Чур-чур гудел еле слышно, ровно и спокойно – шмель да и только.

– Ладно-ладно, – с ухмылкой прокашлял он, – обещаете впредь никому никакого зловредства да слово сдержите – я вам не враг.

– И даже друг, – с нажимом произнесла Настя, посмотрев при этом на Чур-чура.

Это для Чур-чура было уже чересчур, но он не посмел перечить волшебнице.

– И даже друг, – повторил он за нею.

А на берегу веревка-самовязка, перекатывая с боку на бок, вязала сладкую парочку Короля-обжоры и Главного министра. После нечистой силы какая-то веревка-самовязка была им как отдых, и они не сопротивлялись, а только облегченно постанывали.

С ключом в руках Настя взбежала по крыльцу избушки на курьих ножках, приготовившись открывать дверь, – но куда было вставлять ключ? Ни навесного замка, ни скважины внутреннего замка на двери не было. На мгновение Настя снова было растерялась, но тут же вспомнила, как сделала ключ видимым.

– Замок избушки на курьих ножках, хватит служить злу, послужи добру, – проговорила она.

Чур-чур одобрительно прогудел ее словам. У Серого волка рядом с ней от нетерпения встала на загривке шерсть.