Его пальцы и член покинули истерзанное тело Хлои, и она бессильно повисла, переводя дух, ощущая горячую пульсацию возбужденного лона.

Неспешно снял он ее с крюка, и, не освобождая ее рук, отнес на постель. Уложив ее, заставил развести колени, снова огладил, лаская, ее часто вздымающуюся грудь, животик, погладил розовый треугольничек между ног, любуясь.

— Колени выше, — велел он, заставляя девушку поднять разведенные колени высоко, к самой груди. — И попробуй только пискнуть слово против. Вкусная, — проговорил он, поглаживая местечко меж покорно разведенных ног, — красивая.

Его жадный язык скользнул по ее мокрой промежности, вылизывая девушку от сжимающегося колечка ануса до самого клитора, губы его с жаром целовали мягкие припухшие половые губы, наслаждаясь податливостью. В его поцелуях было столько яростного желания и такая страсть, что Хлоя едва не кончила в его ласкающий рот, когда он целовал ее подрагивающее лоно и вылизывал ее горящую желанием мокрую дырочку. Казалось, он хочет обхватить ее бедра, навалиться на девушки и целовать ее так долго, так бешено, пока она не изойдется воплями. Он страстно ласкал языком обе ее дырочки по очереди, проникал в каждую их них попеременно пальцами, мягко растягивая их, поглаживая изнутри. Хлоя, с трудом удерживая ноги разведенными, исходилась сладкими стонами, когда его язык надолго сосредотачивался на ее клиторе, а пальцы ласкали сразу оба ее отверстия, мягко и осторожно. Тогда девушка без сил откидывалась в постель и двигалась навстречу его руке, продлевая свое удовольствие. Но в его планы не входило доставить ей удовольствие здесь и сейчас, и он, хоть и нехотя, а оторвался от ее соблазнительного тела.

— Для наказанной, — выдохнул Дракон, куснув девушку за бедро и удерживая ее ногу, — ты выглядишь слишком довольной. Не смей сводить колени, я сказал!

Он поднялся, жадно и больно укусив ее за дрожащий живот, и девушка с ужасом почувствовала, как его пальцы масляно скользят по ее промежности, головка его напряженного члена упирается в ее горящий, пульсирующий анус, и масла все больше, так много, что проникновения его пальцев внутрь своего тела Хлоя почти не ощущает.

— Ради бога, нет, — пискнула она, чувствуя, как его горячая плоть осторожно нажимает и растягивает ее маленькую дырочку до боли, до острого жжения, и как проскальзывает внутрь ее тела, выбив из губ девушки мучительный стон. — Нет, нет, нет!

Хлоя забрыкалась, ощущая, как ее распирает, разрывает изнутри, жалко застонала, когда он толкнулся первый раз, и замерла, не смея даже дышать, когда он крепко перехватил ее ноги, развел их шире и толкнулся еще раз — глубоко, до самого упора, заставляя ее тело спазмировать, крепко сжиматься вокруг его члена.

— Ты наказана, — хрипло напомнил он, двигаясь осторожно, толкаясь в ее тело почти нежно. — Не тебе выбирать, что «да», а что «нет».

Хлоя, сцепив зубы, молча покорилась, накрепко зажмурив глаза. Ее тело был напряжено и жестко, и Дракон осторожно коснулся ее живота, розового лобка меж разведенных ног и погладил клитор. От первых же прикосновений его пальцев Хлоя вскрикнула и сжалась так, что и он не смог сдержать жалкого стона от чересчур острых ощущений.

— Так неплохо, да? — пробормотал он, настойчивее лаская ее клитор, теребя его часто-часто, так, что острое удовольствие перекрыло неприятные ощущения, и Хлоя задрожала, чувствуя прилив возбуждения. — Не скажешь «нет» теперь?

Хлоя не ответила, жалобно поскуливая.

Движение его члена в ее теле вместе с болью дарили ей странное, непривычное, тяжелое возбуждение, его пальцы разжигали в ней пламя желания, и Хлоя поскуливала, чувствуя, как течет и как жаждет его своим лоном. Она изгибалась и сжималась, стараясь изгнать его из себя и заставить взять себя в лоно, но Дракон крепче прижимал ее разведенные бедра к себе, толчки в ее тело становились крепче, сильнее, смелее, и Хлоя жалко поскуливала, страдая.

Когда жжение в обласканном клиторе стало невыносимым, а крики девушки практически не прекращались, его пальцы грубо и жестко вошли в ее лоно, наполняя Хлою удовлетворением, делая все ее ощущения максимально острыми и яркими. Она почувствовала жесткость его напряженного члена, малейшие сокращения его перевозбужденной плоти, упругость головки, трущейся о стенки ее тела, и кончила с криком после первых же трех толчков его пальцев, таких желанных и сладких.

Дракон, навалившись на ее тело, вздрагивал, как измученный зверь. Хлоя чувствовала, как его семя изливается в нее, чувствовала его дрожь и слышала стоны, которые он глушил в своей груди.

— Сладкая, — прошептал он, — горячо целуя ее искусанные, вспухшие губы. — Надеюсь, урок пойдет тебе впрок.

— Да, господин Дракон, — еле слышно шепнула она.

— Но это еще далеко не все, — произнес он.

С трудом поднявшись с ее распростертого тела, он под подушкой поискал что-то — и нашел.

— Вот это, — перед лицом измученной Хлои качнулись на тонкой золотой цепочки пара золотых крупных шаров, — будет сегодня в тебе. Проходишь с ними весь день — а ходить тебе придется много! Я жду гостей, и ты будешь прислуживать мне и им. Вероятно, даже танцевать.

Он снова бесцеремонно разве ее ноги, ее истерзанного лона коснулась прохладная гладкость, и девушка застонала, чувствуя, как в ее тело настойчиво проникают один за другим два крупных, очень тяжелых шара, как Дракон проталкивает их внутрь своими пальцами и прикрывает наполненное лоно тонкими лепестками, приглаживает их, доставляя девушке порцию очередных горячих ощущений.

— Только попробуй, вытащи их, — прошипел Дракон, толчками продвигая их глубже и глубже. — Или потеряй… или кончи при всех, — после его слов Хлоя жалобно заскулила, потому что толчки этих тяжелых шаров в ее теле ничем не отличались от толчков его члена. — Тогда я точно высеку тебя. Как кончает женщина Дракона, может видеть только Дракон. Поняла?

На счастье господина Робера, Дракон был слишком занят своей наложницей и ее наказанием чтобы заметить длительное отсутствие своего слуги. А потому господин Робер не только сумел вернуться незамеченным, но и пристроить Мишеля в темном уголке.

С зажатым в кулаке мышонком Робер спустился с башни и пересек двор; его окликали, но он делал вид, что не слышит, хотя прекрасно видел оживление, царившее кругом.

«В замке будут гости», — сообразил Робер. Что ж, действовать надо было скорее.

В подвале с вином была небольшая комнатка, больше похожая на клеть, в которых фермеры держат свиней, с той лишь разницей, что запирала ее крепкая железная решетка, а не деревянный забор, кое-как сколоченный из старых досок.

Так-то Робер освободился от своего груза, брезгливо тряхнув рукой и швырнув мышь на пол. По камням с руганью покатился Мишель, и Робер ловко запер за ним решетку.

— Тут посидишь, — ловко пряча ключ в карман, произнес Робер. — Вон соломка — там поспишь…

Не успел он произнести последние слова, как куча соломы зашевелилась, из нее появилась взлохмаченная голова, опухшие красные глаза злобно блеснули в темноте.