Звонок не зазвонил: на сей раз она успела вовремя. Глазок вдвери отсутствовал, и Рита громко спросила, протягивая руку к замку иодновременно подхватывая сползшее с волос полотенце:

– Кто там?..

– Гость, – долетел с другой стороны мужской голос,показавшийся смутно знакомым. – Приглашали?

«Ой, мамочки!» Рита открыла дверь и отступила в прихожую,остро осознавая всё великолепие куцего, с оторвавшимся пояском халата, мокрыхволос и голых босых ног. Добро бы почтальон или сантехник! Но предстать в такомвиде – перед ним!..

«Я дурак, – хмуро подумал Скудин, стоявший на площадкес тортом в руках и кагором за пазухой. – И шутки у меня дурацкие…»

Он угодил-таки в снежный шквал, и сколько ни отряхивалкуртку – на лестничный бетон гулко шлёпались талые капли.

– Вы проходите, пожалуйста, – выговорила Рита… Ивдруг прыснула, а потом расхохоталась очень искренне и оттого заразительно: –Ой, мамочки, вот это конфуз!..

Скудин сперва ощутил ещё большую неловкость, но потом вдругуспокоился. Да что он, действительно? Оба взрослые люди. Не кдевочке-однокласснице тайком от родителей в гости пришёл. Подумаешь, кто вкаком неглиже. А то не видал он женщин в банных халатах… И даже совсем безхалатов…

Большая комната была разгорожена шкафами: спаленка у окна икоридорчик вдоль стенки. Туда был втиснут раздвижной стол, крохотный диванчик ителевизор, не работающий ввиду сломанной антенны на крыше. Чтобы поддержатьимидж Поганки, Рите следовало бы проводить гостя в этот закоулок, с гордостьюпоименовав оный холлом, на худой конец – залой. Увы! Психологический настрой –тонкая и коварная штука. Целенаправленно выйдя из образа, Рита не сумелаоперативно «впрыгнуть» в него снова.

– Я сейчас! – заметалась она. – Вы проходите,пожалуйста…

И скрылась за шкафами, чтобы через секунду вернуться уже вмягких домашних джинсах и беленькой футболке с изображёнными на ней возящимисякотятами. Шмыгнула мимо Скудина в кухню:

– Вы садитесь, сейчас чайник согрею…

Иван садиться не стал. Вместо этого он с тортом и бутылкойпошёл следом за Ритой:

– Может, чем помогу?

Он давно сделал вывод – во всех сколько-нибудь симпатичныхему российских домах основная жизнь происходила на кухне. То же было и здесь.На полированной поверхности «парадного» раскладного стола просматривалсятонкий, но отчётливый слой пыли. Явно не сфера каждодневных интересов хозяйки.Так зачем создавать лишние сложности, вынуждая таскать чашки-ложки внесвойственную им зону квартиры?.. А кроме того, обитавшая здесь женщинастановилась Ивану чем далее, тем более интересна. Он, конечно, не сунулся заней в спаленку, но край секретера и серо-пластиковый бок ноутбука на нёмотлично просматривались и из «холла». Не говоря уж об элегантной дублёнке вприхожей и о запахе дорогого шампуня, распространявшемся со стороны ванной…Классический, то есть, обиход вульгарной цветочницы с рынка. Ну-ну. «Кто ты насамом деле такая, вот что интересно было бы знать?..»

А с другой стороны, его-то каким боком это касалось?..

Поставить на плиту чайник Рита гостю категорически недоверила. Разжигание огня в этой квартире было небезопасным процессом,требующим сноровки и почти молитвенного сосредоточения. Рита лишь благодаряострому нюху дважды избегала взрыва духовки. Оба раза панически вызванныегазовщики констатировали полную исправность всей техники.

Однако сегодня духи, обитающие в плите, ей явно благоволили.Чайник нагрелся в срок, который следовало признать рекордно коротким, ижизнерадостно заверещал.

– Вам чаю или кофе?

– Кофе, – попросил Иван, водружая и развязываясвой торт. Вообще-то он больше любил чай, но решил выяснить, какой кофе онадержит в хозяйстве. Уж верно, не дешёвенький «Бразилиан», продаваемый вбаночках по цене плохой колбасы. И не индийский «Mysore», транскрибируемыйнеунывающими россиянами как «Мусор». Точно! Скудин сразу понял, что егомаленькое расследование взяло верное направление. «Моккона», появившаяся передним, была сортом далеко не для бедных. И к тому же требовала настоящегоценителя. Ну-ну!

Он сам нашёл в ящике стола тёмный от прожитых лет штопор ипринялся лишать невинности бутылку с кагором. Хозяйка дома зашарила по шкафам впоисках рюмок и наконец извлекла из глубины буфета две занюханные,потребовавшие ополаскивания стопки. «А квартирка-то не твоя, – сделалвывод Иван. – Чтобы в собственной кухне да сразу рюмочку не найти?..»

– Анапский! Прелесть какая!.. – присмотревшись кбутылке, радостно изумилась молодая женщина. И тем, что называется, выдала себяокончательно. «Да тебе, милая, только портвейн от политуры положено отличать. Аты?..»

Иван налил бархатно-красное вино в чисто отмытые стопки:

– Ну что ж… будем знакомы…

– Ой! – спохватилась Рита. – Вот именно.Маргарита Даниловна.

– Иван Степанович.

Чокнулись. Выпили.

Существует целая наука о том, какое вино с какой едойследует подавать. Надо прислушиваться к рекомендациям и советам этой науки,чтобы не осрамиться перед гостями, выставив под селёдку ликёр…

Но.

Следует также помнить, что главное во вкусе вина – это некислота, не терпкость, не сладость и подавно не градусы, а трудно описываемоесловами, однако безошибочно ощущаемое благородство. И если таковое имеет местобыть, вино с равной лёгкостью уживается и с салатом «оливье», и с шашлыками, исо сладким десертом…

– Прелесть какая. – Рита поставила стопку изапустила чайную ложечку в свой кусок торта, состоявший, как выяснилось, надобрую треть из взбитых сливок. Иван тоже отпробовал торта, нашёл его отменносъедобным и приготовился к новой фазе интересного разговора. Чёрт возьми, емуначинало казаться, будто он сотворил не совсем уж махровую глупость,притащившись сюда… Тут в кухонное окно шарахнул такой залп ветра со снежнойшрапнелью, что стёкла вздрогнули и затрещали. Рита оглянулась, зябкопоёжившись. Южное солнечное тепло только успело достигнуть желудка, а вот ногимгновенно заледенило промчавшимся по полу сквозняком. Она решила не рисковать.

– Я сейчас! – И опять убежала.

– Дело хорошее, – одобрил Иван, когда онавернулась в толстых, домашней вязки носках. А Рита, вновь усевшись за стол,съела ещё ложку торта и, словно прочитав мысли гостя, негромко ответила на егоневысказанный вопрос:

– Я вообще-то в разводе…

– А я вдовец.

В Ритиных глазах отразилась цепочка мгновенныхсопоставлений. Насколько мог судить Иван, совершенно правильных.

– Царствие Небесное… – Её пальцы коснулись и сжалиего руку, лежавшую на столе. Рита вновь наполнила рюмки благородным кагором: –Земля пухом… Давайте помянем…