Как все запутано!

Эллен плюхнулась в кресло, Валерий Константинович взял излюбленный блокнот, ручку и уселся напротив.

– Какое имя у твоей тени?

– Генриетта.

Доктор поднял на нее взгляд, широко улыбнулся.

– Мою дочь зовут так же.

– Я ее видела здесь? Вы никогда не говорили о дочке.

– Ты не знаешь о ней? – Валерий Константинович растерялся. Эллен завертела головой. – Я был уверен, что Леся тебе все разболтает.

Да, Леся была еще той болтушкой, но о докторе у них не заходило речи.

– Нет. Ты не могла ее видеть. Она пропала в декабре. Ушла, оставив записку. Попросила не волноваться. Сказала, что будет в хорошем месте. – Валерий Константинович отложил блокнот, тяжело вздохнул.

– Ну, подростки часто поступают необдуманно.

– Ей семь.

Эллен еле сдержалась, чтобы не вскочить и не заорать: «Да что здесь творится?!»

Семь. Семь! Примерно столько было девочке из компании похитителей. Что она с ними делала? Почему ушла из семьи к ним?

– Очень жаль. Надеюсь, она найдется.

– Я тоже, Эллен. Очень надеюсь. Может быть, кто-нибудь поможет ее найти.

Она опустила взгляд.

– А как думаете, откуда у меня в голове это имя? У меня никогда не было знакомых Генриетт.

– Ты мне скажи.

Эллен исподлобья посмотрела на доктора. Второй раз за день она не понимает: ее проверяют или хотят довериться?

«С чего бы Валерию Константиновичу что-то скрывать от дяди? Они друзья. Доктор чуть ли не живет в лаборатории. Он верен «Элите». Если мне на самом деле подчистили память, значит, доктор оставил в ней дочку, чтобы заметить возвращение воспоминаний. Получается, он знает, что Генриетта с теми, кто жил в лесу? А вдруг он просто хочет ее найти и надеется, что я помогу?»

Эллен нервно застучала каблуками.

– Я не знаю, что творится в моих мозгах. Ощущение, что там кто-то покопался и все перевернул вверх дном.

– Это стресс.

– Хм. Из-за стресса из памяти потерялось почти три месяца жизни?

– Ты необычная девушка и загадка даже для меня.

– А возможно, что однажды я резко все вспомню?

– Все возможно, – уклончиво ответил доктор.

– Ясно. – Эллен стукнула ладошками по коленям. – Пойду вспоминать.

Она встала. Валерий Константинович поднялся следом.

– Так где ты видела похожую девочку?

Эллен не успела солгать. В лабораторию вошел Сергей.

– Виктор Романович ждет тебя в кабинете, – доложил он.

– Сдали, – буркнула себе под нос Эллен.

Как только двери лифта закрылись, Сергей сказал:

– Виктор Романович спросил, что ты делала с нами в подвале, мне пришлось рассказать про твои игры в невидимку.

– А о коробке ты тоже сказал?

– Я не самоубийца, – хмыкнул Сергей.

– Что ты знаешь? Почему сам не сдал меня? И откуда знаешь про Генриетту?

– Про кого? – удивился парень.

Двери открылись. Выйдя в коридор, Эллен встала перед Сергеем и зашептала:

– Про Генриетту, я нашла ее папку, но как ты узнал, что мне нужно ее увидеть?

– Ты о дочке Константиныча? При чем тут она?

Эллен нахмурилась.

– Тогда что я должна была там увидеть?

– А почему тебе нужно было увидеть папку Генриетты?

Эллен задумалась, можно ли ему довериться.

«А вдруг Сергей тоже меня проверяет? Если верить ночным похитителям, то ото всех, кому дядя хоть немного не доверял, он избавился. Сергея не тронул. Видимо, не просто так. Значит, дядя видел в нем преданного служащего».

Эллен никак не могла разобраться: то ли «Элита» – это один большой заговор против нее, то ли ее одурачили парни из леса и заставили копаться в том, чего нет.

Но есть ведь Генриетта! Она в обеих параллелях. Это ведь не случайное совпадение?

– Зря я вообще влез, пойдем, – с досадой сказал парень, не дождавшись ответа.

***

– Надо было просто спросить у меня, Эллен, а не шпионить, – отчитал ее Виктор.

Ей пришлось во всем признаться, ведь с камерами не поспоришь.

– Зачем ты их там держишь? Зачем тебе беременные?

Эллен сидела в кресле, поджав под себя одну ногу. Ковыряла стразы, выстроенные в ряд на каблуке, не зная, куда еще деть волнение.

– Есть вещи, которые тебе рано знать. Ты просто не поймешь в силу возраста.

– Да, я не понимаю, зачем ты мучаешь этих девушек.

– Я их не мучаю.

– Но они в подвале! Зачем они тебе?! Скажи, я не отстану.

– Для проекта, который мы представим на Балу Наследников.

– Беременные? – пролепетала Эллен, соображая, что это может быть за проект.

– Беременные. Ты еще не знаешь, и не хотелось бы, чтобы столкнулась лично, но у многих сенсеров беременность проходит с осложнениями.

– Как у мамы?

– Именно, дорогая. Как у мамы.

Эллен сбросила туфли и устроилась в кресле удобнее. Она обхватила ноги и уткнулась подбородком в колени.

– Эти девочки нуждаются в помощи, иначе могут потерять детей. Твоей матери мы в свое время помогли, и ты этому доказательство. Теперь я хочу вывести наши разработки на мировой уровень и, возможно, помочь сотням и сотням сенсерам.

– И что тут непонятного? Очень благородно.

– Милая, есть ведь и последствия.

– Какие?

Виктор указал на нее ручкой, которую покручивал в руках.

– Их дети будут такими, как я? – с сомнением спросила Эллен.

– Мы на это надеемся. Но не каждая мать согласна на такой исход. Если честно, твоя несдержанность многих пугает и настраивает против. Слава о твоих выходках быстро разлетается по стране. Поэтому я все время прошу тебя думать головой. То, что ты в фазе, еще не дает тебе права поддаваться эмоциям и бездумно расшвыриваться способностями.

– Эти девушки не хотят участвовать в проекте, поэтому ты их не отпускаешь?

– Нужно немного надавить. Ничего плохого беременным не сделают. Просто им нужно больше времени, чтобы осознать…

«Свою безысходность», – подумала Эллен.

– … что так будет лучше для них и их детей. Теперь ты понимаешь?

– Да.

– Вот и хорошо. – Виктор улыбнулся.

На его щеках появились глубокие ямочки, и Эллен невольно вспомнила Алекса. Действительно, сходство есть, особенно в улыбке и прямолинейном взгляде.