К исходу недели стало ясно – Зафир поправился. Он вновь захотел кушать, а щечки его приобрели здоровый розовый оттенок. Инвер понял, что ему пора.

Вечером первого дня начала года Зидан вышел проводить Инвера.

– С тобой точно не надо идти? Я бы помог. На коршунов я еще не охотился, но слышал, что они бояться своего отражения в зеркале. Глупые птицы.

– Точно. Это моя битва. Видишь след на спине? Я должен за него ответить.

– Ну смотри. Если не справишься – прибегай, попробуем вместе.

«Если я не справлюсь, я навсегда останусь каменным изваянием в ее покоях».

– Тебе лучше сейчас побыть с сыном. Он начнет догонять сверстников, наконец-то познавать окружающий мир, который все это время от него скрывала болезнь. И отцу лучше быть с сыном в это время.

Зидан согласился. Он махнул волку на прощание рукой и скрылся в доме. А Инвер побежал дальше, на встречу со своим старым врагом.

Горный кряж Тиморей ограничивал южные земли с севера. С одной стороны его скалы круто обрывались в море. Говорят, давным-давно безумный граф этих земель Олаф скидывал с этих уступов мужчины, которые, как ему казалось, не так посмотрели на его красавицу-жену. Граф умер на войне, его жена переехала в город, кряж запустел на несколько десятилетий, и следующим его владельцем, точнее, владелицей стала Беатриче.

Волк стоял у подножия скалы. Там, наверху, можно было разглядеть замок, чем-то напоминающий гнездо. «Теперь понятно, почему она поселилась именно здесь». Инвер устало вздохнул и огляделся. Иного пути, кроме как карабкаться по скале, кое-где бывшей совсем отвесной, он не видел. Наверняка тут был тайный проход, но искать его было небезопасно, да времени на то не было. Волк начал восхождение. Было тяжело. Меч и новоприобретенный щит тянули вниз. Целый день он полз, карабкался, срывался и поднимался вновь. Ладони и колени его были разбиты в кровь, но зверь почти не чувствовал боли, ведомый целью.

Наконец, подъем был завершен. Волк стоял перед приветливо распахнутыми дверями замка.

«Ловушка? Но так тихо».

«А кому шуметь? Из живых тут только она».

Крадучись, ступая мягко-мягко, легат вошел внутрь. Здесь царила прохлада, а свет, проникавший внутрь через окна, закрытые витражами, рисовал причудливые узоры на полу и стенах. Волк даже сказал бы, что тут красиво, если бы не статуи. Первые пленники, навеки заключенные в камень, встретили его у входа. Это были два человека, парень и девушка, стоявшие по обе стороны от двери. Они тянули друг к другу руки, а лица их были обезображены страхом. Волк пошел дальше по коридорам и везде в каждом углу, на каждом повороте видел он несчастных. Это придавало ему злости и уверенности. Углубляясь внутрь замка, Инвер знал, где он найдет Беатриче.

Двери в тронный зал также оказались распахнуты. Инвер ахнул, увидев, что огромная комната почти полностью заполнена статуями. «Будто был какой-то светский прием, но все гости разом обратились в камень».

В конце зала, на троне, прислонившись головой к его спинке, спала Беатриче. Волк бесшумно двинулся к ней. Подойдя почти вплотную, зверь смог разглядеть ведьму. Сейчас, спящая, она казалась даже милой. Инвер вспомнил, как она лишилась рассудка, про ее болезнь, и жалость закралась в его сердце. Но тут взгляд его упал на каменную фигурку волка, свернувшуюся у ног ведьмы.

«Марти».

Кровь прилила к голове зверя. Он схватился за рукоятку меча и хотелось было его вытащить, но шум и дикий клекот за спиной прервал его и разбудил Беатриче.

– Волчик!

В следующую секунду Инвер взмыл наверх, поднятый за одежду огромным коршуном.

– Что, опять оброс, цыпленок ощипанный? Мало тебя Анагон потрепала.

Коршун заклекотал. Инвер извернулся, стащил со спины щит, снял с него плат, в который он был обернут и высоко поднял над головой, заставив птицу посмотреть в зеркало, прикрепленное к щиту. Коршун захлебнулся криком, выпустил Инвера и взмыл вверх, под свод замка, где забился в угол, устроившись на одной из несущих жердей. «А Зидан не обманул».

Инвер встал и обернулся к ведьме. Они столкнулись взглядами, и волк тут же понял свою ошибку. Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Лишь голос остался при нем. Беа заговорила:

– Ну же, Инверушка. Смотрю, ты принял мое приглашение. Приятно.

– Ты вторглась в мой дом. Зачем?

– Как зачем? Чтобы забрать тебя.

– Эней запретил тебе приближаться ко мне.

– Эней? – лицо Беатриче высказало озабоченность. – Так ты еще не знаешь?

– Не знаю чего? – напрягся волк.

– Эней мне больше не указ.

Ведьма начала спускаться к волку. Глаза, которые она ни на секунду не отвела от Инвера, не давая ему шанса сбежать, горели хищным огнем.

– Ты помнишь, как мы встретились первый раз, мальчик? Помнишь?

Волк скрежетнул зубами. Этот день он помнил лучше, чем всю свою остальную жизнь. Он, Марти и Фрея бегали друг за другом на поле недалеко от стоянки. Черный волчонок уже тогда был больше остальных, а значит, самым неповоротливым. Когда другие волчата быстро тормозили на повороте и бежали в другую сторону, Инвер продолжал еще несколько секунд лететь по прямой. Фрея смеялась над ним и его нерасторопностью, когда поляну накрыла большая тень. Коршун медленно спускался к ним. Щенки, как завороженные смотрели за его величественным полетом. Когда он приземлился, волки увидели красивую девушку. Она улыбалась им и тянула руки, чтобы поиграться со щенками. Но те, воспитанные в недоверии, не спешили подходить. Тогда Беа разозлилась, залезла на коршуна и приказала тому схватить Марти – рыжий щенок ей особенно понравился. Легконогая Фрея, испугавшись, побежала домой. А Инвер попытался отбить друга. Он вцепился маленькими зубками в ногу птице и повис на ней. Но что его весь для огромного коршуна. Тот ударил его свободной когтистой лапой по спине и улетел, унося с собой Марти. А Инвер, упав с высоты, остался лежать на поляне, без сознания и истекая кровью. В таком виде его и нашел отец, которому о случившемся сообщила Фрея. Щенок выздоровел, но еще больше замкнулся в себе, пере стал общаться с Фреей и часто вспоминал Марти. И пообещал себе найти ведьму и отомстить ей. И сейчас этот шанс представился, но волк не мог шевельнуться и лишь смотрел, как девушка потирает руки.

– Наконец-то моя коллекция пополнится таким замечательным персонажем, – она максимально приблизила свое лицо к лицу волка. Зверь хотел поморщиться от ее зловонного дыхания, но не мог. – Есть, что сказать напоследок, волчик?

– Элементаль-вира.

Кольцо вспыхнуло, и дракон, рассыпая вокруг себя искры, появился возле волка. Ведьма ахнула и отвернулась от зверя. А тот лишь этого и ждал. Беатриче выставила вперед руки, пытаясь заставить дракона окаменеть, но тот не был живым в полном понимании этого слова и потому не поддавался ее чарам.