─ Что?

─ Я боюсь людей в очках с темными стеклами, ─ терпеливо принялась объяснять Хоакина, ─ потому что ребенком меня напугал слепой нищий, когда мы с родителями посещали Кафедральный собор. Я убежала, заблудилась, а он вышел на меня из-за угла. Вот я и предположила, что с тобой случилось что-то похожее.

─ Ты не говорила об этом, ─ заметил Фернандо.

─ Правда? ─ смутилась Хоакина. ─ Может, мне было неловко признаваться в таком глупом страхе. Лучше бы я боялась крыс или змей.

─ Тогда бы тебе тяжело жилось на Коста-Лунес, ─ неожиданно улыбнулся Фернандо. ─ Крыс мы травим, а вот змей вокруг полно.

Он замолчал. Хоакина тоже не говорила ни слова, смотря на чуть колыхающуюся траву вдоль дороги. В ней что-то шуршало, кроме ветра. Вероятно, те самые змеи.

─ Отец упоминал, что меня испугало что-то в комнате бабушки, ─ сказал Фернандо. ─ Мне запрещали ходить в ту часть дома, где случился пожар, но я был любопытным ребенком. Возможно, бабушка имела дар. Или же думала, что имела.

Хоакина вовремя прикусила язык, чтобы не повторить, что она услышала от Куко, внука привратника. Не хватало еще, чтобы муж ополчился на него, как на беднягу Педро.

─ Ты нашел там остатки ее колдовства. Или просто испугался чего-то обыденного, ─ вместо этого полу утвердительно произнесла она. ─ Что значит, думала?

Фернандо снова помолчал, прежде чем ответить. Похоже, все, что связано с историей деда и бабушки вызывало в нем неприязнь или страх.

─ Ее звали Дейрдре, и она была очень красива, ─ снова заговорил Фернандо. ─ Художнику вряд ли удалось в полной мере передать это. Но красота бабушку и погубила. Я не знаю подробностей, но отец рассказывал, что мужчины были от нее без ума, даже синекожие. А дед страшно ревновал и вроде бы даже убил нескольких. Тогда, когда еще мог. Прошли годы, рабство отменили, а красота бабушки осталась при ней. Ходили слухи, что она поддерживает ее колдовством, но не местным, а каким-то своим, и очень страшным. Вплоть до того, что купается в крови детей.

─ Какая чушь, ─ не сдержалась Хоакина, поневоле захваченная историей.

─ Так или иначе, дед ничего не мог с этим поделать. Стоило пропасть какому-нибудь ребенку, и синекожие тут же принимались шептаться о жене хозяина. Поэтому когда она умерла в том пожаре, боюсь, все вздохнули с облегчением. Кроме разве что отца. Все же она была его матерью.

─ Сколько лет было твоему отцу, когда это случилось?

─ Четырнадцать или пятнадцать. Это нехорошо отразилось на нем. Он вырос довольно… нервным. И не доверял своей жене, моей матери, потому что постоянно вспоминал ужас тех дней, пока была жива Дейрдре.

«А еще дон Игнасио наверняка твердил ему, что все женщины изменницы», ─ решила про себя Хоакина. Она знавала похожих людей в обществе, когда жила дома. Упрямые, как быки, они считали, что неприятность, случившаяся с ними, обязательно произойдет и с другими.

─ Отец думал… Не знаю, как это пришло ему в голову. Он подозревал, что дед устроил тот пожар.

─ Но зачем?

Фернандо невесело и криво улыбнулся, словно стараясь смягчить тяжесть разговора.

─ Он… убил Дейрдре? ─ догадалась Хоакина. ─ Не думаю, что это правда, ─ как можно мягче прибавила она.

─ Мы уже не узнаем, ─ пожал плечами Фернандо и взялся за поводья. ─ Если будем здесь и дальше стоять, то опоздаем к обеду.

Словно в подтверждение мимо вихрем пронеслась запряженная худым тягловым ящером небольшая повозка, даже меньше их брички, которой правила синекожая женщина в широкополой шляпке.

─ И куда несется? ─ пробормотала Хоакина, стискивая зубы и приготовившись к тряске.

─ Обещаю, я больше не стану грубить святым отцам, ─ сказал Фернандо, словно желая развеять то гнетущее чувство, что появилось от воспоминаний о прошлом.

─ Мне очень жаль, что такое произошло с твоей семьей, ─ сказала Хоакина. ─ И я не похожа на Дейрдре. Хотя бы тем, что у меня нет дара и родом я из Королевства Менада. А еще я не красива.

Фернандо мельком глянул на нее, стараясь не отрываться от дороги, и ей показалось, что он улыбнулся.

Новость о посмертном свидетельствовании прогремела в газетах в понедельник утром. Хотя прогремела ― слишком громкое слово. Ей была посвящена небольшая заметка рядом с очередной статьей о расследовании дела дона Марсело. Создавалось впечатление, что говорящие покойники такая обыденность для островов Акульего залива, что много места и не заслуживает.

─ Бедная донья Тереза, ─ вздохнула Хоакина, опуская на стол газету. ─ Дела ее сына плохи. И мало того, теперь и дона Марсело обвиняют во всех грехах.

Фернандо оторвался от завтрака, взял газету, развернул ее и встрянул, предварительно кинув предупреждающий взгляд на издавшую какой-то невнятный звук горничную Марию.

─ Как стало известно нашей редакции, вчера вечером у полиции появился новый свидетель, ─ быстро прочитал вслух Фернандо. ─ Он утверждает, что видел сеньора Хуана Мануэля Феррейру выходящим из беседки, где позже был найден убитым богатейший кофейный плантатор Марсело де ла Серда. Кто он, тот свидетель? Скрывала ли его полиция, или же он заговорил только сейчас? Наши корреспонденты следят за развитием событий. И так далее. Имени нет.

─ Ты дальше смотри, ─ сказала Хаокина.

─ Скорбящую сестру кофейного короля настигло еще одно потрясение. Согласно достоверному источнику, полиция намерена открыть еще одно дело. На этот раз они займутся расследованием контрабанды лекарственного препарата, еще не получившего окончательного одобрения Королевской медицинской академии. И главным подозреваемым назван никто иной как Марсело де ла Серда, который, похоже, не довольствовался одним доходом от кофе. Анонимный источник утверждает, что со дня на день полиция нагрянет с обыском в дом кофейного короля, чтобы найти доказательства и установить возможных сообщников. Дикость какая! Зачем дону Марсело эти лекарства?

─ Донья Тереза в чем-то права, ─ кивнула Хоакина. ─ Кто-то пытается навредить им.

Фернандо бросил газету на край стола и одним глотком допил кофе.

─ Во всяком случае, полиция вряд ли что отыщет в кабинетах дона Марсело, ─ сказал он. ─ Журналисты любезно предупредили донью Терезу, и она по совету адвоката теперь успеет избавиться от любых подозрительных документов.

─ На ее месте я бы молилась, чтобы ритуал отца Абеля прошел успешно, ─ с сочувствием сказала Хоакина. ─ Иначе инспектор Эспиноса так просто от них не отстанет.

─ Хорошо быть бессмертным, ─ буркнул Фернандо. ─ Море по колено.

Хоакина задумалась о том, какой же занозой должен быть Рафаэль