Парня от пуза накормили и выделили кушетку в комнате для прислуги. В общем, он уже даже успел поспать и бодрый, аки жеребец, рвался кому-нибудь помочь.

Однако, вокруг все были заняты делом и вежливо, но твёрдо «отфутболивали» инициативного мальчишку. Я посоветовала Бернару отправиться на конюшню, в птичник, да и просто пока внимательно понаблюдать за устройством хозяйства вне дома. Там он и нашёл себе применение, к собственной радости повстречав разговорчивого старого конюха. Дед охотно делился, а скорее даже хвалился достижениями и секретами ладного купеческого имения.

— Вот и хорошо, — думала я, наблюдая в окно, как важно пожилой и юный конюхи беседуют, расхаживая по хозяйственным постройкам, — и парень с пользой съездил — привезёт отцу новые идеи.

На ужин вышла уже на остатках последних сил. Моя воля — так бы прямо сейчас и упала спать. Но хозяйское гостеприимство обязательно нужно было уважить. Поэтому, стойко высидев застолье, с облегчением вернулась в комнату, стянула платье и рухнула в сон.

Глава 22

Утром Марк уже был деловит и собран.

— Вот характер у мужика, — подумала я, — кремень.

Клотильда, споткнувшись взглядом о моё «родное» серое платье, подняла на меня глаза, понимающе кивнула и пригласила за стол.

Пока мы истребляли завтрак, прислуга уложила хозяйские вещи в нашу повозку. Логично — зачем перегружать карету, если всё равно Бернару гнать её домой абсолютно пустой.

Как потом выяснилось, в багаже оказался сундук и для меня. Не задавая лишних вопросов, хозяйка организовала небольшой гардероб, с которым я впоследствии и отправилась на службу в герцогский дом. Платья Лауры оказались мне всё-таки великоваты, но не слишком. Очевидно, мачеха во времена ранней домашней юности была тоньше, чем сейчас. Что вполне объяснимо появлением на свет Тео. Нет, она и сейчас оставалась стройной, но я-то вообще пока была как палка-мешалка. Ситуацию с размером уже дома поправила наша Жаклин. За оставшуюся до отъезда неделю она немного подогнала наряды под их новую счастливую обладательницу.

Я не знала, как выразить свою благодарность Клотильде за деликатную заботу по отношению к, в общем-то, чужой для них мне. Складывалось впечатление, что она как будто стремится хоть немного компенсировать то внимание, которое не додавала детям Лаура. Кажется, ей было неловко передо мной за собственную дочь.

На самом деле, это был хороший, даже отличный выход. Заказывать или покупать новый гардероб, даже если бы хозяева и в самом деле этим озаботились, было уже некогда. А ехать в том, что у меня имелось — просто стыдно. Поэтому, пара почти новых платьев — то самое бирюзовое и другое — строгое тёмно-синее — были как нельзя кстати. Плюс еще несколько менее нарядных, но добротных платьев на каждый день. Плюс два очень теплых зимних, из мягкой светло-серой шерсти, с отделкой атласной лентой и очаровательной норковой жакеткой, которую можно будет носить вообще с любым из них. Плюс ворох милых девчачьих мелочей и приличные мягкие кожаные туфли, тоже немного великоватые. Однако это было не страшно, так как обувка имела складывающуюся внутрь пятку.

А ещё там обнаружилось отдельно упакованное небывалой красоты жемчужно-розовое многослойное платье из тонкой ткани с воздушными рукавами и вышивкой на широком поясе. Как потом рассказала Клотильда, Лаура его совсем не носила, считая, что оно её бледнит. Ну, не знаю. Я так влюбилась в это чудо с первого взгляда.

По дороге домой, я ещё раз подробно в деталях излагала Марку информацию о том, что удалось выяснить самой по вопросу состояния баронства на сегодняшний день. И из бумаг, и из поездок по деревням. Он очень вдумчиво слушал мой рассказ, кивал, уточнял, хмыкал, потом всё-таки не выдержал:

— Ты проделала большую работу, Таис. Даже удивительно слышать такой подробный, дельный отчёт из уст столь юной девушки. Нужно иметь определённую смелость и неординарный ум, чтобы собрать и систематизировать всю эту информацию, да и просто отважиться путешествовать по баронству в одиночку. Я уже молчу про твою отчаянную поездку к нам.

Мне, конечно, была лестна высокая оценка от такого авторитетного человека, но ответить нужно было что-то адекватное. И прямо сейчас. Ибо в речи Марка, наряду с открытой похвалой, сквозило явное недоумение по поводу моей деловой активности, не слишком-то свойственной барышням нежного возраста этой эпохи.

— Я люблю Тео. — просто сказала я, прислушиваясь к себе. Хотелось быть правдивой не только с ним, но и честной с самой собой. Без всяких там «очень» и «неописуемо»… я в самом деле просто полюбила этого мальчика, — Через неделю мне придётся покинуть отцовский дом, и для меня важно, чтобы брат рос в тепле и уюте, окружённый любящими людьми.

Марк посмотрел мне в глаза долгим взглядом, кивнул, подтверждая, что на данный момент ему этого объяснения достаточно, и откинулся на мягкую спинку сиденья, погрузившись в размышления.

Часть оставшегося пути болтали с Клотильдой, которая охотно отвечала на мои вопросы по поводу грядущей жизни при герцогине де Шамбор. Оказывается, они были немного знакомы и собеседница поведала мне о некоторых чертах характера будущей «начальницы» и нравах, царивших в герцогском имении. Из полученной информации следовало, что удовольствие это будет весьма сомнительное.

Другую часть дороги дремали, убаюканные мерным покачиванием кареты. Иногда просто молчали. И, что удивительно, при этом я не испытывала никакой неловкости в обществе этих, по сути, совсем не знакомых мне людей.

Бодрые купеческие кони унесли карету далеко вперёд, и Бернар оставил попытки ехать вровень с нами. Ночевать остановились на постоялом дворе. Запереживала за парнишку, но Марк дал поручение хозяину двора пристроить нашего отставшего спутника на ночлег, как только он появится в поле зрения, и я успокоилась. Оставалось надеяться, что он не промчится мимо. Хотя, с такой скоростью передвижения… Тем более нашу карету с дороги было видно за версту. В относительном комфорте выспались, а утром, как и было задуманно, нас уже ждал отдохнувший Бернар на домашнем «тихоходе». После завтрака все вместе продолжили путешествие.

Как произошло «воссоединение семьи», вам уже известно.

Добавлю только, что Лаура, как и ожидалось, едва не испепелила меня взглядом, осознав, что всё происходящее — моих рук дело. Однако, Марк увлёк её за собой в кабинет, на ходу невозмутимо раздавая распоряжения немногочисленной прислуге, и мачехе сразу стало не до меня. Прям вот совсем.

Далее была просто сумасшедшая неделя. В доме воцарился хаос, в самом первозданном смысле этого слова.

Марк ломал голову, как организовать управление двумя хозяйствами одновременно, что было совсем непросто. Ибо так внезапно