– Перестань себя корить.

– И я в таком неопрятном виде… но все чистое уже уложено.

– Ты выглядишь прекрасно. И определенно, чище меня. Я весь день пробыл в Катакарунде. И вот решил забежать на обратном пути в Форт.

– И очень хорошо сделал. Потому что завтра мы уезжаем.

– Уже?

– Я прикрепила на туалетный столик бумажку, чтобы не забыть позвонить тебе.

– Возможно, мне самому надо было с тобой связаться. Но, зная ситуацию, я подумал, что лучше не беспокоить тебя.

– Я бы ни за что на свете не уехала, не попрощавшись.

Он поднял обе руки, как бы уступая ей, и сказал:

– Не будем больше об этом. Ты забегалась, я тоже устал. Давай присядем и просто расслабимся.

Пожалуй, это было лучшее предложение из всех, услышанных ею за день. Со вздохом облегчения она опустилась в шезлонг Боба, откинулась на подушки, поставила ноги на подставку. Хьюго придвинул табурет и сел напротив, наклонившись вперед и положив локти на голые загорелые колени.

– Итак, начнем сначала. Завтра ты уезжаешь.

– Весь день я пытаюсь заниматься сборами.

– А как же служба? Твоя работа?

– Сейчас я в отпуске, а когда вернусь домой, получу увольнение со службы по семейным обстоятельствам. Все улажено. Командующая ВВС в Коломбо обо всем позаботилась.

– Как вы будете добираться?

– На транспортном судне. Бобу в последний момент удалось забронировать для нас пару коек.

– Ты говоришь о «Тихоокеанской королеве»?

– Да. Как ни странно, это тот самый старый лайнер, на котором я приплыла сюда. Только на этот раз давка будет неимоверная. С Цейлона возвращается домой много семей, и еще будет контингент ВВС из Индии. Но это не важно. Важно только то, что мы попали на корабль и возвращаемся домой. – Она улыбнулась, опять чувствуя за собой вину. – Стыдно в этом признаться, но все становится легче, когда твой дядя – контр-адмирал. Боб не просто нажал на все пружины – он по ним чуть ли не кулаками молотил. Висел на телефоне, пустил в ход все связи. Это он все устроил.

– А Тринкомали?

– Туда я уже не вернусь.

– А твои вещи, которые там остались?

– Все ценное я взяла с собой в Коломбо, остались только несколько книг, кое-какая заношенная одежда и моя зимняя форма. Мне все равно, что со всем этим станется. К тому же на прошлой неделе мы с Джесс целый день провели в «Уайтэвей и Лейдло» и скупили полмагазина. Запаслись на все случаи жизни.

Он улыбнулся:

– Мне нравится, как ты это сказала.

– Сказала что?

– Мы с Джесс. Звучит так, как будто вы никогда не расставались.

– Разве это не чудо, Хьюго? Такое бывает только во сне. Со стороны может показаться, будто мы никогда не разлучались, но я до сих пор просыпаюсь по ночам и спрашиваю себя: не приснилось ли мне все это? И только когда включу свет и увижу ее, спящую на другой кровати, – убеждаюсь, что все это реальность.

– Как она?

– Чудесная девочка. Удивительно стойкая. Потом, в будущем, могут возникнуть проблемы – физические или психологические. Но пока создается впечатление, что из всех испытаний она вышла победителем.

– Где она сейчас?

– Боб повез ее в зоопарк. Она хотела посмотреть на аллигаторов.

– Жаль, что я не застал ее.

– Они должны скоро вернуться. Посиди до их прихода.

– Не могу. Я приглашен на коктейль к главнокомандующему. Если опоздаю, попаду под трибунал.

Их беседа была прервана появлением Томаса, который принес на подносе чай. Хьюго наклонился вперед и пододвинул столик, Томас с обычной своей церемонностью поставил поднос, поклонился и удалился.

Когда он ушел, она сказала:

– Я знаю, Боб рассказал тебе обо всем – о Джесс, о лагере на Яве… А рассказывал ли он о Гасе Каллендере?

– Кто это?.. Хочешь, чтобы я побыл хозяюшкой и разлил чай?

– Да, будь добр. Вижу, что он ничего не говорил. Необыкновенный случай. Это произошло утром того же дня, когда мы узнали, что Джесс жива. Ты знаешь об этом госпитальном судне, об «Орионе», с освобожденными военнопленными из Бирмы?

– Да. Оно останавливалось у нас на день, отплыло тем же вечером.

– Так вот, меня в числе прочих командировали встретить сошедших на берег… – Он подал ей чашку, и вокруг распространился свежий аромат китайского чая с лимоном, но чай был еще слишком горячий, и она поставила чашку с блюдцем себе на колени. – И там был этот человек, капитан полка «Гордонские горцы»…

Она рассказала ему о поразительной встрече с Гасом. О том, что считала Гаса погибшим и вдруг увидела его живым; о том, как поехала с ним в «Галле-Фейс»; о трогательной сцене со стариком-метрдотелем; о бутылке виски «Блэк-энд-уайт». Рассказала, какой Гас был из себя, как он был одет и как она посадила его в такси и они простились.

– А потом я вернулась сюда и даже в дом войти не успела, как появляется Боб и говорит мне, что Джесс жива. А ведь я не чаяла уже никогда увидеть ни ее, ни Гаса! И все – в один день! Ну не удивительное ли совпадение, Хьюго?

– Поразительное, – согласился Хьюго, его и вправду впечатлил рассказ Джудит.

– Только вот за Гаса я беспокоюсь. Его старики-родители умерли, пока он был в плену и строил эту железную дорогу; в Рангуне ему сообщили об их смерти. Больше родных у него не осталось. Ни братьев, ни сестер. Чувствую, невеселое у него будет возвращение.

– Где он живет?

– Где-то в Абердиншире. Я не слишком хорошо его знала. Он был другом моих корнуолльских друзей, гостил у них летом перед войной. Тогда-то я с ним и познакомилась, и с тех пор мы больше не встречались. До того самого дня, когда я увидела его на Гордонз-Грин.

– У него есть свой угол?

– Да. Я думаю, это какое-то большое имение. Проблем с деньгами, во всяком случае, не замечалось. Он учился тогда в Кембридже, а до того – в Рагби. И разъезжал в очень элегантной и мощной «лагонде».

– Ну, тогда, я думаю, можно за него не волноваться.

– Но люди, Хьюго, это ведь тоже важно! Родственники, друзья…

– Если он служил в шотландском полку, у него не будет недостатка в друзьях.

– Надеюсь, что так, Хьюго, очень надеюсь.

Чай остыл. Джудит взяла чашку и отпила немного; по телу разлились тепло и в то же время бодрость. Все еще думая о Гасе, она сказала:

– Но я не должна терять его из виду.

– А тебя кто ждет дома?

– Развеселая женская компания, – засмеялась она.

– А Джесс?

– Рано или поздно она пойдет в школу. Пожалуй, попозже. Она заслужила небольшие каникулы – немножко времени, чтобы привыкнуть к новому месту, осмотреться, отдохнуть.