Хотя мы виделись и разговаривали несколько раз и в больнице, и здесь, дома, это был действительно первый раз, когда мы с Сашей были вместе без родителей. Несмотря на то, что мы исповедовали любовь до того, как я вышел за дверь, чтобы чуть не встретить свою гибель в доме Картера, у Саши действительно не было никакой возможности выразить эту любовь или свое облегчение от того, что я жив, не с дюжиной людей вокруг всегда. Время от времени я оглядывался и обнаруживал, что моя «не девушка» смотрит на меня с тоской, не так уж и отличающейся от взгляда Авроры. Ясно, что Саша чувствовала себя аутсайдером среди членов «Семьи», и она вела себя больше как старая чопорная и сдержанная Саша прошлого года, чем та, которую я помнил недавно.

Но «Семья» сейчас скрылась из виду. Единственной в комнате с нами была Адриенна, которая уже сползла с кровати. «Думаю, я ненадолго оставлю вас двух», — сказала она с озадаченной улыбкой, наклонившись и чмокнув меня в щеку.

С влажными волосами и в знакомой пижаме Саша благодарно кивнула и обменялась поцелуем в губы с Адриенной, когда блондинка вышла и закрыла за собой дверь. И Саша подошла к краю кровати, глядя на меня большими светящимися глазами, полными любви, беспокойства и облегчения.

«Привет …» — мягко начал я.

Глаза Саши внезапно ожесточились, и, прежде чем я понял, что происходит, она забралась на кровать со мной, когда она начала бить меня по груди и рукам открытыми ладонями. «Ты ёбанный УБЛЮДОК!» — рявкнула она, сосредоточившись и ударив меня еще три раза.

Инстинктивно я поднял руки, чтобы защититься, используя ладони и предплечья, чтобы отразить ее удары, хотя ни один из них не был слишком сильным. Она казалась скорее агонизирующей, чем разъяренной. Тем не менее, я задавался вопросом, какого ЧЁРТА происходит??!

Но внезапно удары прекратились, Саша всхлипнула и упала мне на бок. Она уткнулась лицом мне в грудь, обняла и содрогнулась. «Ты обещал мне, что не пострадаешь!» - она захныкала. «Ты обещал мне! И вдобавок ко всему, из-за тебя чуть не УБИЛИ Элис! Но, что важнее… серьезно… ты ОБЕЩАЛ МНЕ, ЧТО Я НЕ ПОТЕРЯЮ ТЕБЯ!!!»

Обняв ее, я сжал ее настолько сильно, насколько позволяло моё состояние. И, поцеловав ее в макушку, я вздохнул и пробормотал: «Прости».

***

Мы с Сашей какое-то время ничего не говорили. Она закрыла глаза и положила голову мне на грудь, проведя некоторое время просто слушая, как я дышу. Я думаю, она находила это обнадеживающим, как будто каждый вдох был напоминанием о том, что я действительно жив. Возможно, в ее положении она даже могла слышать биение моего сердца.

Я нашел ее молчание обнадеживающим. Вы могли подумать, что мне надоело молчание после всего того времени, проведенного в изоляции, наедине со своими мыслями, но что я действительно ценил, так это присутствие Саши без необходимости разговора. Когда мои родители заходили в мою личную комнату, они тратили все свое время, задавая вопросы и отвечая на них. Когда меня перевели в обычную комнату, у остальных членов моей семьи возникло еще больше вопросов. У копов были вопросы. У врачей и медсестер были вопросы. И да, даже когда все ушли, и это были только я и Адриенна, у нее было больше вопросов, а я также хотел рассказать ей о своих грёзах.

У Саши тоже были вопросы, которые я знал. Но пока что я ценил тепло ее тела напротив моего, без давления допроса, и я был занят ощущением ее тела под ее одеждой, пока я гладил ее бок и прижимал к себе.

В конце концов, Саша глубоко вздохнула и запрокинула голову, чтобы посмотреть на меня. Я смотрел на нее, терпеливо ожидая, пока она внимательно изучала мои глаза и формулировала свои слова. Она вздохнула и после минутной паузы заявила: «Я знаю, что ты не хочешь больше говорить о стрельбе. Это случилось, дерьмо пошло не так, но теперь это все в прошлом. Ты жив… в основном… и это то, что действительно важно. Что до остальных, невозвратные расходы, верно?»

Я не знал, смогу ли я так легко отбросить «остальных», тем более что двое человек погибли, но я оценил это чувство. Хотя я знал, что события субботней ночи будут преследовать меня еще долгие годы, если не всю оставшуюся жизнь, я был бы не против не думать о них какое-то время, и молча кивнул.

«Так что я собираюсь немного сменить тему, чтобы не останавливаться на том, что нельзя изменить», — продолжила Саша. «И я собираюсь немного побыть эгоцентричной здесь на минутку».

Это подняло мою бровь. «Эгоцентричной»?»

«Что со мной происходит сейчас? Что с нами происходит сейчас? Скажи, пожалуйста, если ты не считаешь, что сейчас подходящее время для этого разговора. Если бы обстоятельства были другими, я бы никогда не спросила тебя о статусе наших отношений, но мне казалось, что последние несколько дней я была в настолько подвешенном состоянии, что это сводит меня с ума!»

«Хм?»

Саша вздохнула, когда перекатилась на живот и скользнула предплечьями под грудь. Она приподнялась и посмотрела мне в глаза, криво нахмурилась и спросила: «Ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой?»

Я моргнул и повторил: «Хм?»

Сардоническое выражение лица Саши стало глубже. «Это простой вопрос. Ты хочешь или нет?»

«Это не так просто».

«Я знаю, но простой ответ наверняка пригодился бы мне в эти последние пару дней. Послушай, я не собираюсь ни на секунду утверждать, что я ближе к тебе или важнее для тебя, чем кто-либо из членов семьи, даже Эвансы. Там есть история, которая восходит ко времени еще до твоего рождения; я понимаю. Но мы с Энди говорили о том, что в последние несколько дней чувствовали себя не в своей тарелке. По большей части твои родители относились к нам так же, как и к другим девушкам, и, хотя мы никогда раньше не беспокоились, будучи «просто одной из девушек», мы не могли не думать, что